Татьяна Степанова - Ключ от миража

— Кто? — спросил Никита.

— Да хмырь этот, мертвяк. — Свидерко снова закашлялся. — Убитый, кто? Сюда наши-то два раза выезжали. С жильцами прямо истерика уже. А наши тоже, ну как первый раз замужем. Участковый — дуботол! С первого раза разобраться не мог, что это не ложный вызов, не пустышка, а чистейший криминал.

Никита молча ждал: Свидерко известный горлопан. Но отходчив. Сейчас схлынет первая волна эмоций, а потом все рассосется — и с ним можно будет работать.

Но, увы, на этот раз не рассосалось.

Прошел час, миновал второй, пролетел третий. С осмотром места было покончено, начался поквартирный обход и опрос жильцов. Колосов наблюдал все это как бы со стороны, не мешая Свидерко распоряжаться и руководить. Сладкова он обнаружил в подъезде, на площадке между четвертым и пятым этажами. Коллега из автотранспортного отдела курил у мусоропровода, наблюдая за тем, как «москвичи» — эксперт-криминалист с Петровки и судебный медик — изымали образцы с пола, перил и ступенек, буквально залитых какой-то темно-бурой жижей.

На площадке витал кислый винный дух, но к нему примешивалась сладковато-тошнотворная вонь, которую невозможно было ни с чем другим спутать. Это был запах крови. Однако трупа на площадке не было.

И это было первым звеном в цепи довольно странных обстоятельств, отмеченных про себя Колосовым. Основной осмотр шел этажом выше — в одной из квартир на пятом этаже. Однако милиция попала туда не сразу. Этому предшествовала, как выразился Свидерко, целая «история с географией».

— Значит, так, что я знаю со слов нашего дежурного и говорю тебе, Никита, чтобы и ты знал, — начал Свидерко. — Первый раз нам жильцы позвонили в половине седьмого утра. Старуху с четвертого этажа понесло мусор выносить спозаранку. Она всех и переполошила. Наши утром, естественно, засомневались: старухе и присниться ведь могло, так или не так?

— Что? — Колосов усмехнулся.

— Ты зубы-то не скаль. Возраст у старухи, воображение могло разыграться, так? Ну в дежурке так и рассудили, и правильно рассудили, и послали сюда наряд и участкового. Ну поднялись они сюда. На лестнице винищем разит. Участковый покрутился, в обстановку не вник, балбес, Жильцов по квартирам разогнал, чтоб не мешались. Короче, доложил в отделение: никакого криминала нет. На палу действительно лужа, только не крови, как старуха и жильцы другие по телефону уверяли, а пролитого кем-то вина. Три бутылки «Киндзмараули» марочного кто-то разом кокнул. Там действительно осколков полно.

— Тут кровь. Коля, И запеклась уже, успела, — перебил Никита.

— Ты мне это говоришь? Мне? — Свидерко снова ощетинился как еж. — Да я вообще на больничном, температура тридцать девять, от бронхита загибаюсь… Хмырь-то этот, между прочим, ваш, и дело по разбойному нападению на вас висит. Меня информировали уже.

— Как его нашли? Убитого! — рявкнул Колосов — он уже начал терять терпение и тихо звереть. Вообще, что он-то делает здесь, в этой московской неразберихе?!

— Не ори на меня. Как нашли… А ты не перебивай, слушай. А то я сам сейчас запутаюсь, — Свидерко хмыкнул. — Ну, значит, смылись наши отсюда. И жильцы утихомирились, досыпать пошли. А в девять на пятый этаж рабочие пришли — маляры, штукатуры. Там ремонт до сих пор — вроде две квартиры в одну большую переделывают. Открыли они дверь и сразу снова нам звонить кинулись. Готово дело — в квартире мертвец, а при нем дубленка и паспорт в кармане на имя Бортникова Александра Александровича. Между прочим, прописанного в вашем подмосковном Менделееве. Кроме паспорта, бумажник целехонький с деньгами и… — И что еще?

— Права водительские и ключи от машины.

— А машина внизу во дворе, — как боевой конь на звук трубы, откликнулся Сладков. Он подошел к ним и вступил в беседу. — Синяя «Волга», та самая, что числится у нас с пятницы в розыске по разбою. Из аэропорта. Я ее сам только что осматривал — и заперта аккуратно, и даже на сигнализацию поставлена. А на руле — блокиратор.

— Значит, разбой отпадает теперь полностью, — подытожил Колосов. — А что остается? Инсценировка? Радуйся, что же ты не радуешься?

— А я радуюсь, — Сладкое угрюмо дымил папиросой. — Ты что, не видишь?

— Говорят, деньги еще пропали? — Свидерко остро зыркнул на коллег из области. — Давайте все выкладывайте. Крупная сумма?

— Сто семьдесят пять тысяч долларов, — ответил Сладков.

Свидерко присвистнул.

— Тогда ничего удивительного нет, — изрек он.

— В чем? — спросил Сладков.

— В том, что этот Бортников уже покойник.

— Слушайте, надо тело-то все же осмотреть в конце-то концов, — напомнил Колосов. — Мы что тут, совсем уже лишние люди или нам тоже можно поучаствовать, раз уж нас вызвали сюда неизвестно зачем?

— Как это неизвестно зачем? Нити убийства тянутся к вам в область, — быстро отреагировал Свидерко. — И потом, Никита, ты же меня знаешь: я всегда за сотрудничество и взаимодействие. А ты против, что ли?

В квартире на пятом этаже была уйма народа. А на лестничной площадке у лифта тоже яблоку негде было упасть. Колосов с трудом мог разобраться, где сотрудники, а где жильцы, высыпавшие из всех квартир и ни за что не желавшие расходиться, несмотря на все увещевания следователя, патрульных и участкового.

Последнему приходилось совсем туго. Жильцы громко и яростно обвиняли его в халатности, черствости, равнодушии, непрофессионализме и невнимательности. И все в один голос угрожали подать коллективную жалобу самому министру МВД на то, что участковый с первого раза не сумел отыскать труп.

— Да квартира-то эта на замок была заперта, что я, должен был дверь, что ли, ломать? — отбивался участковый.

— Это правда. — К Свидерко, Колосову и Сладкову подошел эксперт-криминалист. — Здравствуйте, мы только что там осмотр закончили. Мои пояснения нужны? С чего начнем?

— С замка. — Колосов окинул взглядом дверь квартиры, она была самой обычной, обитой коричневым дерматином.

— Замок старый, еще от прежних жильцов. Выпилим его полностью, отправим на исследование. Но даже сейчас ясно, что никаких следов взлома нет. Ни на корпусе замка, ни на притолоке, — эксперт постучал по дерматину. — Возможно, дверь открыли путем подбора ключа. Для умелого человека это сделать не так уж и сложно.

— Для слесаря? — Колосов осматривал дверь.

— Для любого, кто руки ловкие имеет. — Эксперт кивнул на дверь рядом:

— Эта дверь тоже заперта. Там внутри идет перепланировка полным ходом, перегородки уже сломали. Из трехкомнатной и двухкомнатной будут делать одну с большой студией. Но с той стороны эта дверь сейчас загорожена, там стройматериал сложен, кирпичи, так что…

— Так что некто был в курсе, какую дверь из двух можно открыть, — кивнул Свидерко. — Ну, пошли внутрь?

Внутри шел ремонт. Фигуру, распростертую на полу огромной пустой комнаты (Никита поразился: сколько же места, оказывается, освобождается, если убрать в квартире перегородки), они увидели сразу же. Человек лежал ничком. Пол рядом с телом был обильно запачкан кровью. Они подошли ближе.

— Некто Бортников, документы у него из кармана достали, — сказал эксперт. — Здесь он не прописан, в доме не проживает.

— Я его и без документов узнаю, — Сладков, кряхтя, нагнулся над трупом. — Как его разделали-то…

— Рубленые раны шеи и затылка. Удары были нанесены сзади и с большой силой. Били несколько раз. — Эксперт достал из кармана куртки свежие резиновые перчатки. — Причем орудие преступления, на мой взгляд, довольно необычное.

— Что это значит — необычное? — спросил Колосов.

— Раны-то рубленые, но на обычный топор это не похоже. Короткое лезвие. Что конкретно за орудие, определим только после экспертизы.

— Так и говори по-человечески, — буркнул Свидерко. — А то тень на плетень напускает тут… Убивали здесь, в квартире?

Эксперт покачал головой.

— Там? — Колосов кивнул на дверь. — На площадке?

— Я, конечно, могу ошибаться при визуальном осмотре, точнее все экспертиза определит, но мне кажется, что первый удар или два первых удара Бортникову нанесли на площадке, затем волоком потащили тело по лестнице на пятый этаж и уже здесь, в квартире, добили. Он так и лежал лицом вниз, а ему снова и снова наносили по голове удары.

— Молодой еще парень. — Колосов присел на корточки, сбоку заглянул в лицо убитого. — По паспорту ему сколько лет?

— Тридцать четыре года… Я ж его недавно допрашивал, ах ты. — Сладков тоже нагнулся:

— Эх, парень, угораздило тебя… Где его личные вещи, что при нем нашли?

Эксперт указал глазами на подоконник, где в ожидании следователя лежали аккуратно запакованные в пластик предметы.

— Мы все в карманах нашли. — Эксперт осторожно перевернул тело на спину и указал на внутренние карманы дубленки.

— Все ты, выходит, врал мне, парень, — тихо сказал Сладков, глядя в лицо убитого. Скулы Бортникова покрывала мертвенная бледность, глаза были закрыты, короткие пепельные волосы слиплись и потемнели от крови. Колосов вспомнил: об этом человеке только вчера говорила ему Катя. И они так, между делом, обсуждали — жулик он или же просто несчастная жертва дорожного разбоя. Оказалось же, что он уже мертвец.