Татьяна Полякова - Одна, но пагубная страсть

В шкафу наступила тишина. Где-то через час из коридора вновь послышались шаги — должно быть, охранник проверял, не остался ли кто в офисе. Ленка к тому моменту задремала, и я ей позавидовала. На меня напала меланхолия. Разные мысли лезли в голову, в основном о смысле жизни. Приключение оборачивалось томительным ожиданием, и в этом я склонна была винить свое обычное невезение. Выпадет раз в жизни что-то захватывающее, но и тут получается не как у людей.

В конце концов и я, заскучав от этих мыслей, тоже задремала, а проснулась точно от толчка. В шкафу было темно и в комнате тоже. В первый момент я решила, что нахожусь у себя дома, и не могла взять в толк, с какой такой стати улеглась на полу, но тут Ленка что-то забормотала во сне, и я разом все вспомнила и испуганно посмотрела на часы. Половина третьего. Мама дорогая, чуть не проспали.

— Вставай, — принялась тормошить я Ленку.

Она забормотала громче, потом вскочила, треснулась головой о полку и начала соображать.

— Ой, господи, темень какая. Что, на дело пора?

— Пора, — кивнула я, стараясь сохранить присутствие духа.

Мы покинули шкаф с максимальными предосторожностями, отперли дверь и выглянули в коридор. Он тонул в полумраке, лишь свет уличного фонаря слабо струился через окно в конце коридора да светились таблички с указателями «выход». Тишина стояла могильная, и на меня такая жуть напала, хоть караул кричи. Я была уверена, что никакие силы не заставят меня покинуть комнату, но тут заныла Ленка:

— Ой, мы же переодеться забыли.

Я быстро прикрыла дверь, и мы полезли в шкаф переодеваться. Суетились, оттого ноги упорно не желали попадать в штанины, а руки в рукава. В конце концов мы все-таки переоделись, сложили вещи в рюкзак и натянули на головы дурацкие шапки. Ленка теперь выглядела зловеще, меня ее вид пугал.

— Эй, ты не молчи, — попросила я.

— Я это, я, — заверила она, прекрасно понимая мое состояние. И вдруг насторожилась, трагически зашептала:

— Ты слышала?

— Чего? — испугалась я.

— Хлопок. Вроде как шампанское открыли.

— Может, и открыли. Охранники тоже люди, решили выпить.

— Им спать положено. Катька, что-то мне неможется. Пожалуй, я в шкаф полезу, как-то мне тоскливо, я остро нуждаюсь в защите и утешении.

— Полезай в шкаф, — разозлилась я. — И лежи там, точно хомяк.

— А ты? — робко спросила она, перемещаясь ближе к шкафу.

— А я на дело пойду. Зря я здесь столько времени мучилась? И что мы скажем Наташке? Что ты свила гнездо в ее шкафу и не желала его покидать?

— Наташке хорошо… — заныла Ленка, поглядывая то на меня, то на шкаф. — Ее бы сюда…

— Наташка бы ныть не стала.

Я решительно шагнула к двери.

— Катька! — Ленка вцепилась в мой локоть. — Я не могу одна здесь сидеть!

— Тогда пошли со мной, — зашипела я.

Тут мы обе замерли, потому что из-за двери послышался неясный шорох.

— Кто-то ходит, — ахнула Ленка, и я едва успела зажать ей рот.

— Не выдумывай, — попыталась я воззвать к ее совести.

— Но ты ведь тоже что-то слышала?

— Ничего я не слышала. Ночью все кошки серы, а звуки подозрительны.

— Катенька, я боюсь подозрительных звуков. И неподозрительных тоже боюсь. Я даже одни от других отличить не могу. Ограбление совсем не моя стезя, сейчас я это понимаю совершенно отчетливо.

— Тогда лезь в шкаф и жди меня.

Ума не приложу, откуда у меня взялась такая отвага, но я была намерена грабить Диму в одиночку. Этому сильно способствовала мысль о Наташке, которой как-то придется объяснять, почему мы до такой степени полюбили ее шкаф, что не пожелали с ним расстаться.

— Ты не бросишь подругу в шкафу, то есть в беде, — залепетала Ленка.

— Я не могу раздвоиться, — посуровела я. — У меня есть обязательства перед Наташкой. У тебя, между прочим, тоже. — И я решительно шагнула к двери.

— Я с тобой, — чужим голосом заявила Ленка, все еще косясь на шкаф. — Нет мне счастья в этой жизни…

Я выскользнула в коридор, и Ленка за мной. Слава богу, она замолчала. Не успела я порадоваться данному обстоятельству, как она вновь открыла рот:

— Катька, мне в туалет надо. Или я умру… Ой, мамочка…

Ее так скособочило, что я сразу поняла: туалет никакая не отмазка, а, так сказать, суровая необходимость. Туалет был рядом, и Ленка устремилась к нему. Я гадала, идти за ней или здесь подождать, и тут едва не рухнула в обморок от ужаса, сообразив, что мы находимся в трех шагах от провала: Ленка чесала в женский туалет, мужской был в другой стороне. Я рванула за ней, схватила ее за плечо, которое тут же съехало, потому что было накладным, а я едва не выругалась вслух, забыв о том, что нам надлежит помалкивать.

— Тебе надо в мужской туалет, — зашептала я Ленке в самое ухо.

— Зачем? — охнула она.

— А если камеры?

К тому моменту она уже толкнула дверь туалета и даже сделала шаг, но тут до нее дошел смысл моих слов, и она шарахнулась от женского туалета, точно там обреталось привидение.

В туалет вместе с Ленкой я не пошла, решив подождать ее в коридоре. Мне требовалось сосредоточиться, я пожирала взглядом дверь Димкиного кабинета и бормотала что-то несвязное. «Надо войти, открыть сейф, и все». Хоть бы какую молитву вспомнить… Совершенно все из головы вылетело. Вместо того чтобы успокоиться, я еще больше разволновалась. Теперь мне даже казалось, что дверь в Димкин кабинет прикрыта неплотно и вроде бы поскрипывает.

— Глюки, — прошептала я и зажмурилась. Стало легче, но ненадолго.

Тут я сообразила, что Ленка сидит в туалете слишком долго, и здорово разозлилась. Подождала еще немного и пошла в туалет. Уже войдя, не удержалась и вновь посмотрела на Димкину дверь. Невроз обострился, потому что теперь я видела не только приоткрытую дверь, но и две тени, бесшумно скользнувшие по коридору. Они исчезли за углом, а я вновь зажмурилась. «Вот что значит совесть нечиста», — глубокомысленно решила я, закрыла дверь туалета и повернулась к кабинкам. Их было три, и из ближайшей доносились поскуливания.

— Ты как? — спросила я и услышала в ответ:

— Где тебя черти носят? — Ленка злобно шипела, так что идею о внезапном остром недомогании пришлось отбросить.

— Ты чего там застряла? — рявкнула я, на нервной почве забыв про осторожность.

— Замок сломался, я не могу выйти, а тебя все нет и нет. Я кричать боюсь и здесь сидеть боюсь. И вообще, я сейчас умру, у меня уже пульс не прощупывается.

— Выходи немедленно, — осатанела я.

— Как, интересно? Я здесь замурована. Катька, немедленно вытащи меня отсюда, не то заору. Я уже практически не в себе.

Я ухватилась за дверь и подтянулась, заглянула в кабину. Ленка подняла голову и едва не завопила.

— Ой, господи, это ты?

— Дух святой.

— Напугала-то как. Ты в этой шапке натуральный киллер, сними ее немедленно.

— Выходи оттуда, дура.

— Да не могу я, замок заело!

Я в досаде плюнула и полезла в кабинку.

— Чтоб я еще когда с тобой на дело пошла… — ворчала я, ставя ногу на унитаз.

— И не надо, мне б из этого дела выйти живой и невредимой.

— Лучше скажи, зачем ты дверь запирала, убогая?

— А как же.., по привычке. Я не могу естественные потребности отправлять с открытой дверью.

Я повернула замок, и он распрекрасно открылся.

Ленка виновато шмыгнула носом.

— Должно быть, я не в ту сторону крутила, — буркнула она. — Все нервы…

— Убила бы тебя, — вздохнула я, первой покидая кабинку.

— Катька, можешь убить меня прямо сейчас, но в женском туалете лежат чьи-то ноги. Я думала, думала…

— Завязывай думать, начинай двигаться.

— Катенька, только не говори, что я спятила. Они там лежат. Вот крест святой! — Ленка торопливо перекрестилась. — Я их только секундочку видела и поначалу решила — глюки, а пока здесь сидела, поняла, никакие не глюки — ноги.

— Кончай меня пугать, я и так… — Я хотела рассказать про свои видения, но вовремя остановилась, вряд ли это Ленку успокоит. — Все, идем грабить Диму, а если ты еще слово скажешь, получишь по носу.

— Катька…

— Умолкни и бледней, — прошипела я, замахнувшись.

— Куда мне бледнеть, я уж давно зеленая, точно травушка весенняя. Нет в тебе сочувствия к моим страданиям.

— Все, кончилось мое терпение, полезай в шкаф или сиди в туалете, а я ухожу.

— Куда? — пролепетала Ленка. Пришлось все-таки ей легонько наподдать, и она опять заныла:

— Подруга называется, еще и дерется…

Мы все-таки вышли в коридор, и ей пришлось заткнуться. Но ненадолго.

— Водичка где-то течет, — пробормотала она.

Я шикнула, но прислушалась. И точно, в женском туалете текла вода.

— Я же говорила, там кто-то есть, — закатила глаза Ленка. — Это мои ноги руки моют.

Тут скрипнула дверь, и мы вжались в стену. Мне почудилось некое дуновение ветра, но шагов я не услышала. Отсюда, из-за угла, дверь женского туалета видно, вот и гадай, есть там кто или нет. Что, если охранник проходил по этажу и в туалет заглянул? Ему, поди, без разницы, мужской или женский.