Микки Спиллейн - Кровавый рассвет

Он долго смотрел на меня откинувшись в кресле, потом проговорил довольно спокойно:

– Это поможет. Райдолф и ИАТС ищут его долгие годы. Откуда фото?

– Маленькая тайна. Следите за Спаадом, он в городе. Он прикончил того таможенника, которого приписывают мне.

– Это не таможенник.

– Что!?

– Труп не опознан. Мне пришла в голову мысль, от которой опустело сердце.

– Вышлите мне фото того парня на Стэнтон-бар на Бродвее, о'кей? И потом, если понадобится, сними со стены свой автомат, мне необходима верная рука.

– Хочешь совет, хотя ты уже большой мальчик?

– Слушаю.

– Оставь Мартина Грэди. У тебя есть женщина, ты теперь не один, и ты изменился, мальчик-тигр.

– Но работу делать надо…

– Пусть ее делают другие. Другие, у которых нет женщины и которые могут так же ненавидеть, как и ты.

– Они заменят нас в свое время, а меня все равно не вычеркнут из списка «А». Я не могу пойти к вам – ваши отлично знают о моем прошлом. У меня в памяти куча имен, адресов, лиц. Куда все это деть?

– Ты же собирался уйти?

– Это дело мы с Рондиной уладили. Она принимает меня, какой я есть, или может совсем не принять. Я солдат, таким и погибну.

– Мне жаль тебя, мальчик.

– Обычно я сам себя жалею. Ты не лучший советчик, ясно?

– Ясно, но ты все-таки подумай. Ты сделал свое дело и здорово нам помог. Но Рондина…

Я похлопал себя по карманам и, вынув пачку жвачки, бросил ее на стол. И когда яркая картинка упала обложкой вниз, я буркнул:

– Решка.

– Как знаешь, мальчик!

Я вытащил Мартина Грэди, нашу организацию и безопасность страны из тупика, в который загнало всех нас молчание Мартела. Я сделал больше. Я вытащил его самого из госпиталя, не прибегая ни к чьей помощи.

В войну у нацистов была отличная пословица: «вас виссен цвай, кеннт дас швайн» – что знают двое, знает и свинья.

Подойдя к зданию госпиталя, к одному из его восьми подъездов, я, прикрываясь супружеской четой – супруга вот-вот должна была родить и, жалобно морщась, давала мужу какие-то указания – вошел в холл, сел там в кресло и прикинулся одним из ожидавших известие счастливых и не особенно счастливых, в зависимости от частоты этой процедуры, отцов.

Наконец, сделав озабоченно-растерянное лицо, я подошел к вконец измученной дежурной по этажу и спросил, где мне можно вымыть руки. Она скользнула по мне отсутствующим взглядом и мотнула головой в направлении мужской комнаты.

Пришлось ждать не меньше десяти минут, прежде чем в туалет зашел один из врачей в полной форме, со стетоскопом, свешивающимся из нагрудного кармана халата. Зажать ему рот, заткнуть его носовым платком, стянуть халат и запаковать в одну из кабин – было минутным делом.

Натянув на себя халат, я пошел, не скрываясь, по этажу, что-то озабоченно бурча себе под нос и разглядывая какие-то листы, которые я по ходу дела извлекал из кармана. Дойдя до поворота, я увидел копа и, прикинувшись страшно спешащим, шагнул к нему. Одной рукой отстраняя его от двери, другой я помахал перед его носом пачкой рецептов и бланков.

– На что жалуется пациент… э-э-э?

– Но, доктор… – опомнился он.

– Я знал, что вы испугаетесь врача. В детстве вас им не пугали? – и я подмигнул Мартелу, который опознал меня с первого взгляда и прямо-таки окаменел, стоя посреди комнаты. На его физиономии были написаны ужас и растерянность.

Кои вошел следом за мной. Но тут Мартел очнулся и мы сразу, будучи профессионалами, приступили к простой задаче. Я пригнулся, и когда тот подставил ножку полицейскому, прыгнул ему на спину и скрутил руки. Коп не успел и пикнуть, как был связан и с кляпом во рту лежал на кровати, чуть моргая от удивления.

Я швырнул его мундир Мартелу.

– Одевайтесь!

Когда мы выскользнули из здания, то следом понеслась внезапно возникшая трель звонков, сирен и прочей чепухи, рассчитанной на сценический эффект.

– Теперь, Мартел, у нас нет другого выхода, придется идти на дно!

– Простите, в каком смысле?

– В прямом. Наша подземка – самая длинная в мире. Можете расстелить газету на сиденьи и отоспаться. На ближайшие пять часов – она наш дом.

– Но Ева…

– В надежном месте… Вы так сильно ждете ее, а если она уже не ждет вас, Мартел? Если вы…

Я искал слова, чтобы разочарование бедняги не стало таким смертельным, но рано или поздно он поймет, что быть настоящим любовником – не его дело.

– Поймите меня правильно… Я не учел в игре только одно, что юность может уйти навсегда, пройти мимо меня. М-да… Сначала женщины не играли для меня никакой роли – они шли на втором плане. На первом плане было упоение властью, мои идеалы и власть, власть! Огромная власть над другими. Где уж тут было соревноваться какой-то женщине… И вдруг – это, женские глаза царапнули, и словно два огонька обожгли душу. Я стал понимать, что в мире, где находится Ева, мы должны быть вместе…

Я не стал разговаривать с ним дальше на эту тему. Какое мне дело до того, если он потом умрет от разрыва сердца! Расстелив газеты, мы стали укладываться на скамейки метро: нервы требовали разрядки.

Я повел его прямым ходом прямо к убежищу, но всю дорогу мне было как-то не по себе. Я не знал, откуда ко мне пришло это ощущение, но оно пришло, и иголки тихонько покалывали в мой висок. Неожиданно я замер на месте и чуть не завопил от радости и ужаса. Решение пришло сразу, мгновенно и какое простое!

– Слушайте, Мартел, дальше вы пойдете один. Мне необходимо устранить кое-кого здесь, у нас, – вытащив фото из кармана, я показал ему. – Узнаете?

– Спаад… – он сглотнул и вновь уставился на фото. – Спаад…

– Он здесь для того, чтобы прикончить вас, Мартел.

– Но он же имеет другое задание, он – глава проекта Велтова!

– Что!? Что вы знаете об этом?

– Это было особо секретное задание по внедрению на длительный срок наших агентов в ваш государственный аппарат, промышленность и торговлю. Была задействована большая группа первоклассных специалистов, но главное не в этом. Было еще что-то связанное с крупными диверсиями в Штатах, но что именно? Этим занимался другой отдел, и я… Но я уже бежал к телефонной будке. «Вот оно! – кричал во мне внутренний голос. – Вот оно!» Ворвавшись в будку, я связался с Чарли Корбинетом.

– Полковник, срочно сообщите Райдолфу только два слова. Я нашел проект Велтова.

– А он найдет тебя и повесит! Привет, мальчик. Где Мартел?

– А это так волнует Райдолфа?

– Он прикончит тебя!

– Господи, наплевать мне на это! Теперь не до шуток, пусть он срочно всех собирает! Дело государственного значения!

– Что ж, соберем.

– Буду у него через пятнадцать минут.

Мимо проехал патруль, и Мартел моментально влетел в будку. Я сделал лицо молодого идиота, а Мартел стал мне что-то объяснять, показывая рукой в сторону Бродвея. Быстро прошептав ему адрес, пароль и отзыв, я стал выбираться из этого района города. У копов имелось мое фото, мне приходилось весьма туго, но с этим пока нельзя считаться. Правда, попадаться им в руки тоже не следовало.

Заседание у Райдолфа было очень коротким. Все эти большие шишки смотрели на меня как на марсианина, но некоторые, более осведомленные, ждали новостей с тревогой.

– Докладывай, Тайгер!

Райдолф злился, как черт, и не считал нужным это скрывать. Он издавна нас ненавидел: мы были высококвалифицированными специалистами. Нам везло, и у нас были деньги, много денег, чтобы покупать людей с их потрохами, и он знал мою Рондину.

– Дело в том, что проект Велтова – это проект нескольких ядерных взрывов средней мощности в Нью-Йорке, Атланте и Филадельфии.

– Что!?

– На «Метиленде», где, кстати, были ваши ребята, они привезли лабораторные ротационные прессы. Их было несколько штук, а внутри ядерные боеголовки.

– Что!?

– Я утверждаю это с полным знанием дела, можете потом проверить. Но я скажу еще больше. Я знаю Центр, откуда шли все шифровки, список всех агентов, где…

– Дьявол! – заорал Райдолф. Все вздрогнули и уставились на него. – Дьявол! – вновь завопил он. – Хитрющий дьявол!

– Где это находится? – спокойно перебил его «Смит», тот самый парень из Вашингтона.

– Возьмите наряд и проверьте томилисонский небоскреб. Там имеется контора по рассылке различных товаров для женщин: «Фоунтайнд Нейлон Ордере» – это они.

Мы подкатили к небоскребу. И едва войдя, я увидел, как позеленел от страха старик-лифтер. Я подошел прямо к нему и сунул под нос фото Спаада.

– Знакомая птичка?

– Еще бы, крутится тут чаще других. Впрочем, сегодня у них вся контора забита посетителями…

И мы дали бой… Когда в проломленную дверь влетели мы с Райдолфом, то из мусорной корзины валил дым и на полу тлела груда наполовину обгоревших листов. Райдолф схватил их голыми руками и стал обивать пламя, повторяя: