Чингиз Абдуллаев - Затянувшееся послесловие

– Понятно. Если будут новости, сразу сообщай, – попросил Дронго.

Вейдеманис испытующе взглянул на него.

– Пропал больше десяти лет назад, – сообщил Дронго. – Опять не получается: десять лет ждал, а потом появился и решил убивать? И самое главное – зачем? Что он этим хотел доказать? Непонятно.

– Гордицкий сказал, что у него назначена встреча с бывшим товарищем, который объявился после многолетнего молчания, – напомнил Вейдеманис. – Тогда действительно это мог быть только Музаев. Но зачем ему убивать Гордицкого? И откуда такая ярость и ненависть?

– Нужно будет снова потрясти Горчилина, – задумчиво произнес Дронго, – может, он что-то недоговаривает. И, конечно, нам следует переговорить со всеми оставшимися в живых солдатами этого отделения. Субботин и Чиладзе – вот кто нам интересн в первую очередь; ведь они могут пояснить нам, почему Музаев, если это он, с таким маниакальным упорством ищет своих товарищей по всему свету. И вместо благодарности взрывает и убивает их.

Через два часа небольшой самолет «АТР-72» вылетел из Баку в Тбилиси. В новом аэропорту было уже темно, когда они взяли такси и поехали в город. На часах было половина десятого по местному времени. Дронго достал телефон и набрал номер Шалвы Чиладзе. Услышал голос с характерным грузинским акцентом и вежливо поздоровался по-грузински.

– Гамарджоба. Добрый вечер, уважаемый Шалва Григорьевич.

– Кто это говорит? – удивился Чиладзе.

– Я друг Юлия Дмитриевича Горчилина и прилетел по его просьбе, – пояснил Дронго.

– Очень хорошо, – обрадовался Шалва, – как мне к вам обращаться?

– Можно просто Дронго. Меня обычно так называют.

– Очень приятно, господин Дронго. Где вы находитесь? Я сейчас пошлю за вами машину.

– А где вы сами находитесь?

– У себя дома, – засмеялся Чиладзе, – Юлик сказал мне, чтобы я не выходил из дома. Я, конечно, не боюсь, но сегодня остался дома, чтобы не искушать судьбу. Да и жена меня не пустила.

– Правильно сделала. Мы сейчас едем в отель «Иверия», пусть ваша машина приедет за мной туда.

– Он сейчас называется «Рэдиссон Блю Иверия», – сообщил Шалва, – я пошлю туда своего водителя. Он вас привезет к нам. Можете не беспокоиться, у меня дома нам никто не помешает.

– Почему вы так уверены? – уточнил Дронго.

– У меня здесь лучшая охрана в мире. Не один спецназ их не пройдет, ни один убийца не сможет их обойти, – гордо заявил Чиладзе. – У меня трое сыновей, старшему уже восемнадцать, а младшему – четырнадцать. И все трое отлично стреляют. А еще рядом живут четыре моих младших брата со своими сыновьями. Если понадобится драться, я могу выставить полвзвода моих родственников, каждый из которых готов умереть за меня, как и я за них. И предателя среди этих людей вы не найдете ни за какие деньги. Вот почему я такой уверенный. Пусть кто-нибудь попробует сунуться! Вчера мой водитель увидел, что за нами следит какая-то машина. Я сразу позвонил Юлию Горчилину в Москву. Он предупреждал меня, что такое может случиться. Сейчас мы пытаемся вычислить эту машину. Жалко, номера мы не увидели…

– Как вы думаете, кто это может быть?

– Не знаю, дорогой, даже не представляю. Юлий считает, что это может быть несчастный Саламбек, который погиб больше десяти лет назад. Но я в такие чудеса не верю. Где он был столько лет? Почему не объявлялся, почему прятался? Нет, он погиб, и мир его праху…

– Тогда кто мог убить ваших бывших друзей – Феликса Гордицкого и Ахмета Эльгарова? Или вы думаете, что это обычное совпадение?

– Какое совпадение? О чем вы говорите? Конечно, это были спланированные убийства. И в Витебске, и в Нальчике. Но это не Саламбек. Они тогда пошли в обход горы втроем. Эльгаров их с собой забрал – Леонида Субботина и нашего Саламбека. Поэтому я уверен, что никто из них никакого отношения к этим убийствам не имеет.

– Я вас не совсем понимаю. А кто тогда имеет?

– Наверное, нашелся кто-то из родственников этих афганцев. Я ведь помню, как мы эту женщину спасали. Она уже была при смерти, когда мы подоспели. Их с мужем водитель сдал моджахедам, и те устроили там засаду. Ее муж убил предателя и сам получил сразу четыре пули в грудь. Они искали бриллианты в машине, даже не подозревая, что она держит их в своей сумочке под вторым дном. Видимо, посмотрели на сумочку и отбросили в сторону. Я думаю, что убийца кто-то из их родственников. Сейчас, спустя двадцать лет, опомнился и бросился искать бриллианты. Но вы лучше приезжайте, и мы обо всем переговорим.

– Обязательно, – сказал Дронго, – мы будем ждать вашу машину в «Иверии».

Он убрал аппарат. Вейдеманис ничего не спросил, только молча посмотрел на своего напарника.

– Шалва считает, что это мстит кто-то из родственников погибшей пары афганцев, – пояснил Дронго.

– Эта версия выглядит более правдоподобно, – рассудительно заметил Эдгар, – хотя и несколько экзотично. Откуда-то появившийся афганский родственник убивает полковника милиции за то, что тот двадцать два года назад в составе группы советских солдат украл бриллианты у их родственников? Бред какой-то! Скорее похоже на красивую восточную сказку, чем на реальную трагедию.

– Сам говоришь, что эта версия выглядит более правдоподобно, – недовольно заметил Дронго.

– Она выглядит лучше, чем версия с воскресшим чеченцем, но все равно полный бред, – ответил Вейдеманис.

– И двое убитых, – напомнил Дронго, – даже трое. Учитывая, что в Витебске погиб еще и водитель Гордицкого. Это уже не бред, а настоящая трагедия. И учти, что убийство полковника милиции – это уже не просто месть неизвестного, а настоящий вызов правоохранительным органам. Кроме того, убийца должен был понимать, что теперь его будут искать очень серьезно, и не факт, что его вообще захотят брать живым после такого преступления.

Вейдеманис молча кивнул. Оба напарника даже не подозревали, насколько трагически и запутанно будут развиваться дальнейшие события.

Шалва прислал за ними внедорожник «Ниссан» с молодым водителем, который оказался его племянником. Водитель повез их по проспекту Гамсахурдиа, названному в честь отца первого президента – Константина Гамсахурдиа, известного классика грузинской литературы. Когда они были в пути, позвонил Горчилин. Он сообщил, что уже приехал в свой загородный дом и теперь находится в нем. Дронго посоветовал ему никому не рассказывать о своем новом месторасположении. Их автомобиль выехал за город и направился в сторону пригорода, расположенного в Земо-Авчалы, где находился дом Чиладзе.

У дома их ждали вооруженные люди. Шалва был прав, когда говорил о своем окружении. Его дом находился среди домов других родственников, братьев, друзей, соседей. Чтобы войти без разрешения в дом Шалвы, нужно было вызвать сюда штурмовой десантный батальон, и не факт, что ему удалось бы справиться с таким количеством вооруженных родичей и соседей, которые защищали бы своего родственника и соседа изо всех сил.

Дом был просторным, двухэтажным. Шалва вышел к гостям. Несмотря на молодость, он был уже довольно грузным мужчиной, располневшим, с трудом передвигающимся, страдающим одышкой. У него были толстые щеки, крупные глаза немного навыкате, черные густые усы, уже начинающие седеть волосы, запоминающиеся черты лица. Он энергично пожал руки приехавшим, приглашая их пройти в дом. Дронго представил хозяину своего напарника – Эдгара Вейдеманиса. Несмотря на поздний час, в доме никто не спал – ждали гостей. Приятный запах жареного мяса щекотал ноздри. Шалва пригласил их под летний навес, где уже были расставлены легкие закуски, вино, овощи и фрукты.

– Все собрались в доме, – сообщил хозяин, – ждут вас, чтобы вместе поужинать. А сюда я пригласил вас специально. В доме нельзя говорить, слишком много друзей и родственников. Не будем их пугать или тревожить. – Как и многие грузины, которые жили еще в Советском Союзе, он говорил по-русски вполне грамотно, но с сильным акцентом.

– Согласен, – кивнул Дронго, проходя и усаживаясь за стол. Вейдеманис уселся рядом. Шалва сел напротив, внимательно глядя на гостей.

– Я попросил проверить все машины, похожие на ту, которая ездила за нами по городу, – сообщил он, немного понизив голос, – и думаю, что наша полиция ее найдет. У нас теперь нет прежней госавтоинспекции, которая лишь брала деньги со всех водителей. Там теперь служат отличные ребята, которых уважает вся страна и которые не берут денег. Я думал, что такого просто не может быть, чтобы в ГАИ работали офицеры, которые не берут взяток. В Америке или в Германии может быть, но только не у нас. А получилось, что у нас тоже могут быть такие офицеры. И они обязательно найдут ту машину, которая следила за нами.

– Какая была машина?

– Серый «Хендай». Так сказал мне мой водитель. Он еще и мой племянник, сын моей старшей сестры, и я ему доверяю. Он обратил внимание на эту машину, которая все время ездила за нами, словно приклеенная. А когда он остановил машину и вышел, чтобы посмотреть ее номер, этот трус дал задний ход и сразу уехал.