Копьё царя Соломона - Мари Тегюль

У парадного они остановились и позвонили. Проворная молодая служанка открыла им дверь и повела на второй этаж. На широком балконе их уже ждала хозяйка дома. После восклицаний и поцелуев, во время которых мужчины стояли в стороне и терпеливо ждали окончания каскада взаимных приветствий молодых дам, Лили представила Ольге Михайловне Ника и Аполлинария, что вызвало новый взрыв приветствий и восторгов. В это время на балконе появился сам хозяин дома, что повлекло, в свою очередь, представления и приветствия.

Наконец, гостей ввели в уютную гостиную, где сидевший на диване гость, видимо, близкий приятель семьи, учил двух очаровательных девочек играть в «веревочку на пальцах», уверяя, что это древняя китайская игра.

Опять последовали представления, после которых хозяйка пригласила всех в столовую, где был сервирован чай, а девочек отправили в детскую.

Во время чаепития Лили очень ловко повела разговор, живо интересуясь храмом во Мцхете. И Антоний Иванович Натроев, им был гость, как и предполагала Елизавета Алексеевна, с удовольствием рассказывал о своих последних находках. Все слушали его очень внимательно. Это был рассказ и человека, очень увлеченного, и настоящего знатока. Натроев объяснил, что его работа представляет собой первый опыт историко-археологического описания Мцхетского патриаршего собора, и после того, как его книга выйдет в свет, сборы от нее пойдут на реставрацию.

— Пришлось поднять множество материалов, разобрать архивные дела, пересмотреть реестры сокровищ Мцхетского собора, планы и описи имуществ, имеющиеся в ризнице собора. Много раз я поднимался с риском для жизни на крышу собора, проникал в его внутренние лабиринты, разбирал и переносил на бумагу трудные для чтения надписи. И я очень благодарен судьбе, — сказал он, — что эта работа выпала на мою долю.

Ведь это замечательный собор, он построен на том месте, где, по преданию, похоронена молодая еврейская девушка. Ее брат, раввин Элиоз, во время казни Иисуса Христа был в Иерусалиме. Ему довелось присутствовать на Голгофе в этот трагический день. И исполняя просьбу своей сестры привезти из Иерусалима что-нибудь, чего касались руки пророка, он привез ей его хитон, который купил у подручных палача после казни. От прилива чувств девушка, прижав хитон к груди, испустила дух. И как ни старались взять хитон из ее холодеющих рук, так и не смогли. Ее погребли вместе с хитоном. На месте ее могилы вскоре вырос кедр, источавший невероятно ароматную смолу, которая имела целебные свойства. Когда я думаю об этом, передо мной встают картины двухтысячелетней древности и я вижу перед собой древнюю столицу, толпящихся людей, караван, уходящий в Палестину…

— А как евреи попали в Грузию? — осторожно спросила внимательно слушавшая Лили.

— В древности народы Малой Азии и Кавказа находились в очень тесных сношениях — торговали, воевали. Были сильные государства — Ассирия, Вавилон… При раскопках кладбища в долинах рек Куры и Аракса найдено оружие с барельефами, похожими на халдео-ассирийские. Рукоятки мечей на этом кладбище и в Самтавро, около Мцхета, а также и многие другие вещи, найденные в этих местах, говорят о том, что здесь была одна и та же цивилизация, находившаяся под сильным влиянием Ассирии. В шестом веке до новой эры Вавилонский царь Навуходоносор разрушил Иерусалим, взял в плен множество евреев, а других обратил в бегство. И вот значительная часть еврейских беженцев дошла до Мцхеты и просила мцхетского мамасахлиса дать им место для поселения за ежегодную дань — харки. Он отвел им земли в окрестностях Арагви, на речке Занави. Они владели землей на правах данников и эти места до сих пор известны под именем «Херки». Да, здесь много занятного для историка…

Тут Антоний Иванович задумался, помолчал и обвел взглядом присутствующих.

— Знаете что, давайте попробуем по старому рецепту, который передал мне мой друг, йезидский шейх, вызвать видения прошлого.

Ник усмехнулся.

— Антоний Иванович, позвольте представить вам человека, которого шейх отправлял в скитания по звездам, в путешествие в прошлое. Это я.

— О, вы знакомы с шейхом? — воскликнул Антоний Иванович. — Это замечательный человек с очень интересной биографией. Я колебался, предлагать или нет вам такое путешествие. Собственно говоря, это старое испытанное средство, на востоке оно применяется очень часто. Изобрели его магрибинские маги. В Тифлисе в упрощенном виде его применяют часто для гаданий. А вот шейх научил меня, как вызывать направленные видения. Конечно, у каждого они очень индивидуальные, но маг, а в этом случае его функции буду исполнять я, может направлять видения в нужное русло.

Начались приготовления к сеансу. Со стола все убрали, вплоть до скатерти, обнажив деревянную столешницу. На середину в бронзовом подсвечнике поставили толстую желтую восковую свечу. Рядом над спиртовкой установили маленький треножник, на который положили бронзовое блюдце.

— Блюдце не простое, — сказал Сергей Артемьевич, — очень древнее, из раскопок.

Как только блюдце нагрелось, Антоний Иванович зажег свечу и насыпал на него семена какого-то растения.

— Ничего особенного, эта семена магической травы, кориандра, именуемого у нас просто киндзой, — сказал он. — А теперь смотрите на огонь свечи и постарайтесь не мигать.

Все притихли и вскоре перед их глазами начали возникать видения…

* * *

Февраль, как всегда в Картли, был пронзительно холодным. Вдоль Куры, со стонами и завываньем, непрестанно дул северный ветер. Закутавшись в теплый домотканный плащ из овечьей шерсти, рабби Элиоз стоял возле плетенной из ивовых прутьев ограды, которая тянулась вокруг его дома и двора, и смотрел вниз, в долину, где темнеющее сумеречное небо уже сливалось с посеревшими от ветра домами, садами и уходившими вдаль к горизонту полями на склонах холмов.

Ветер гнал рваные черные тучи. Свист ветра сливался с ревом реки. Казалось, весь мир наполнен только этими звуками.

Подхватив вязанку хвороста, Элиоз, упругим шагом, несмотря на распахивающийся плащ, полы которого били ему в ноги, пошел к дому.

Открыв дверь он сразу же попал в другой мир — тихо и покойно было в доме. На низкой скамеечке, возле очага, устроенного в стене, сидела его старая мать и пряла шерсть. По ее правую руку, уютно примостившись к матери, пристроилась его сестра Сидония, хрупкая рыжеволосая девушка с правильными чертами одухотворенного лица. Она не мигая смотрела на языки пламени в очаге.

— Не холодно, Сидония? — заботливо спросил Элиоз, сбрасывая хворост у порога.

Не отрывая взгляда от огня, девушка улыбнулась и покачала головой. Старуха подняла глаза от прялки и укоризненно посмотрела на сына.

— Скажи ей, Элиоз, нельзя часами смотреть в одну точку, а особенно в огонь, глаза можно обжечь, — ворчливо сказала она.

Элиоз улыбнулся,