Роберт ван Гулик - Пейзаж с ивами

– Обратись вы шесть лет назад к моему предшественнику, убедились бы, что справедливость существует, – невозмутимо сказал судья. – Тогда вам не понадобилось бы затевать такую сложную игру, дергая за нитки сразу несколько кукол, и в том числе подвергать унизительному испытанию свою дочь, что вполне могло стоить ей жизни.

Юань не проронил ни слова, и судья сурово продолжил:

– Будучи кукольником, вы решили, что можете управлять людьми точно так же, как своими деревянными игрушками. Вы знали буйный характер и необузданную чувственность Ху, а также извращенную страсть И к истязаниям, и сочли, что с помощью дочери сумеете разжечь вражду между этими двумя мерзавцами и один из них убьет другого. Ваша жена в любом случае была бы отомщена, поскольку убийцу ожидала казнь. И ради достижения этой цели вы не пощадили свою дочь, прелестное юное существо, заставили ее танцевать обнаженной перед двумя злобными развратниками, рискуя, что один из них просто изнасилует ее на месте.

– Коралл не боялась риска, мой господин. Она очень любила мать и хотела сделать все возможное, чтобы отомстить за нее. Девочка полностью одобрила мой план, потому что он позволял ей совершить возмездие без меня, то есть самой сокрушить наших прежних хозяев. Что до танцев в обнаженном виде, то это тоже искусство. Серьезного исполнителя они не унижают, разве что не повезет со зрителем.

– А что, если один из старых развратников попытался бы овладеть ею насильно?

– Коралл всегда сопровождал хозяин «дома Пяти Блаженств», мой господин. Он мой лучший друг и отлично играет на барабане.

– Я его видел! – гневно воскликнул Ма Жун. – Маленький, тщедушный горбун! И вы ему доверили…

– Этот горбун – лучший метатель ножей в городе, господин Ма, – со спокойным достоинством перебил его кукольник, – и не ведает страха. Кроме того, И не сомневался, что Коралл – танцовщица, а горбун – ее хозяин. Несколько раз он даже подступал к нему, пытаясь купить Коралл, а потому рассчитывал получить ее, как только они сойдутся в цене.

– Ваша вторая дочь знала об этом плане? – полюбопытствовал судья Ди.

– Избави меня, милосердное Небо, от такого кошмара! – в ужасе воскликнул Юань. – Я всегда говорил Бирюзе, что с ее матерью произошел несчастный случай, – работая у И, она якобы упала в глубокий колодец. Ведь узнай Бирюза правду, она бы тотчас бросилась к И и задушила его собственными руками! Это хорошая, честная девочка, мой господин, но у нее необузданный нрав и слишком много жизненной силы. Если Бирюза что-то задумала, даже я, отец, не могу ее удержать. Коралл совершенно другая – кроткая, послушная и мало чем интересуется, кроме пения и танцев. – Кукольник понурил голову и тяжело вздохнул. – Все шло хорошо до прошлой ночи, когда Коралл пошла туда, не сказав мне ни слова и совсем одна. Она…

– Остальное я предпочитаю услышать из ее уст, – перебил судья Ди. – Приведи девушку, Tao Гань!

Коралл вновь предстала перед судьей Ди, и тот начал дознание:

– Ваш отец только что рассказал мне о своем плане отмщения за вашу матушку, госпожа Юань, и теперь я хочу услышать от вас, что именно произошло вчера ночью.

Девушка робко посмотрела на судью.

– В полдень мы с сестрой пошли на рынок, мой господин, – чуть слышно заговорила она, – хотели купить там кое-каких овощей. Вдруг кто-то сзади потянул меня за рукав. Это был господин И. Я до смерти испугалась, но он был очень любезен. «Как поживаете, Коралл? А это ваша сестра-близнец Бирюза, прославленная акробатка? Я хорошо знал вашего отца, когда он служил у моего доброго друга Ху». Я понятия не имела, откуда господин И узнал, кто я такая, и пришла в растерянность. Поэтому лишь низко поклонилась, и моя сестра – тоже. Немного потолковав с нами о том о сем, господин И заметил, что хочет сказать мне пару слов наедине о старинном семейном деле. Как только сестра пошла осматривать лотки, манеры его полностью переменились. Господин И осыпал меня ужасной бранью. Оказывается, кто-то из его слуг, узнав меня, доложил хозяину, что я дочь Юаня. «Твой отец всегда был ловким негодяем», – прошипел он. А еще он пообещал, что расскажет господину Ху, кто я на самом деле, они похитят моего отца и будут пытать до смерти. Я умоляла простить нас, и в конце концов господин И дал себя уговорить. «Хорошо. Обещаю, что оставлю твоего отца в покое. Но при условии, что ты будешь для меня танцевать. Приходи сегодня вечером, и одна», – прошипел он. – Коралл густо покраснела и кинула смущенный взгляд на судью: – Я прекрасно поняла, что приказ господина И подразумевал нечто большее, чем танцы, мой господин. Но ради жизни отца я бы с радостью пошла на что угодно, поэтому дала слово прийти. Сестре я наговорила небылиц, а отцу вечером сказала, что иду к подруге, и в назначенный час явилась в дом И. Я захватила цитру, надеясь, что мне удастся отвлечь его пением. Господин И сам открыл дверь. Он был в хорошем настроении и, ведя меня в галерею, болтал о всяких пустяках. Я предложила поиграть и спеть, но он отказался, с улыбкой заметив, что лишь хочет в последний раз посмотреть, как я танцую, вот и все. Я разделась и вышла на галерею. И сидел в кресле за столом. Я обратила внимание, что скамья передвинута от стены на середину павильона, и подумала: «Опять он хочет подразнить Ху, заставив меня танцевать на виду, чтобы тот смотрел со своего балкона и злился». И И действительно указал мне на скамью. Я взобралась на нее, но не знала, как начать, потому что не привыкла танцевать без музыки. Господин И грыз имбирные леденцы, а я продолжала стоять в ужасном смущении. Вдруг он с улыбкой сказал: «Иди сюда и попробуй леденцы. Это очень вкусно». Я подошла к столу, и тут господин И, неожиданно вскочив, так грубо схватил меня за волосы, что вырвал из уха серьгу, а потом достал из-под кресла кнут и принялся осыпать меня площадной бранью, крича, что убьет меня точно так же, как мою мать, и на той же самой скамье. Потом И отпустил мои волосы и стегнул по груди кнутом. Я отпрянула и упала на скамью, в малодушном страхе закрыв руками лицо. Однако И прекратил неистовство столь же внезапно, как начал. Сквозь пальцы я увидела, что он полуобернулся к одному из окон. На бамбуковой занавеске мелькнула большая темная тень. Я поспешно вскочила и, прикрывая грудь, скользнула в закуток. Там прихватила одежду и цитру и со всех ног помчалась вниз по лестнице, потом через проход выбежала во двор. Там не было ни души, и я выскочила на улицу, закрыв за собой дверь в воротах.

Коралл глубоко вздохнула. Ма Жун предложил налить чаю, но она покачала головой:

– Я долго бродила по безлюдным улицам, пытаясь обдумать происшедшее. Очевидно, господин Ху опять подглядывал за И. Увидев меня обнаженной на скамье, он, видимо, дал волю своему необузданному нраву, прыгнул в канал и залез на балкон. Но И, наверное, объяснил ему, кто я такая, это охладило их ссору, и оба принялись выдумывать самые страшные способы нас уничтожить. Мне опять стало страшно, и, чтобы взбодриться, я запела песенку. Тут же налетели два ужасных уборщика, а потом еще и лекарь… Это была самая ужасная ночь в моей жизни!

На глазах девушки блеснули слезы, но она, нетерпеливо смахнув их, закончила рассказ:

– К счастью, моей сестры не было дома. Отец не стал бранить меня, но сказал, что нам надо немедленно уехать из города во избежание мести господ Ху и И. Однако, услышав, что И убит…

Она запнулась и робко взглянула на судью. Тот, откинувшись в кресле, медленно поглаживал бородку.

– Спасибо, госпожа Юань, – сказал он. – Это и вправду было тягостным испытанием. Но вы смелая девушка и очень молоды, а молодые легко забывают о горестях. Вот людям постарше, к сожалению, это не дано. – Судья повернулся к кукольнику и мягко спросил: Зачем вы воссоздали ужасную сцену убийства вашей жены в волшебном фонаре?

– Чтобы не угасла ненависть, мой господин, – не раздумывая ответил Юань. Он отвернулся. Выразительное и подвижное лицо актера пронзали глубокие морщины. – У меня иногда возникают… сомнения, – снова заговорил он, мучительно подбирая слова. – Сомнения во всем. Я думаю о среде, в которой вырос И, о «старом мире» с его отошедшими в прошлое понятиями об абсолютной власти, о крушении его надежд. – Взглянув на судью, он виновато пояснил: – Боюсь, это мои куклы наводят на такие странные раздумья. Встретив в харчевне господина Ма, я снова стал перебирать былое и вдруг почувствовал, что должен снова посмотреть на… на эту картину, поговорить о ней. – Кукольник встряхнул головой. – Но ведь в конечном счете мой план удался! Между Ху и И, видимо, произошла бурная ссора и привела к смертоубийству. Как я слышал, вы уже арестовали Ху, но я полностью отдаю себе отчет, мой господин, что должен ответить за последствия своего поступка.

Некоторое время судья Ди молча вглядывался в утомленное лицо кукольника, потом посмотрел на Коралл:

– И платил вам за выступления, госпожа Юань?