Сьюзан Спанн - Клинок самурая (ЛП)

— Благодарю вас, что составили мне компанию, — сказал он. — И прошу меня извинить, но отсюда я хотел бы пойти один.

Они поклонились в ответ, и Ичиро направился на запад.

Отец Матео повернул на восток по направлению к дому, и Хиро зашагал рядом с ним.

— Думаешь, Масао и правда убил Асикагу Сабуро? — спросил иезуит как только Ичиро отошел подальше.

— Если бы я знал, — ответил Хиро.

— Похоже, объяснение Хисахидэ соответствует фактам.

Хиро на нос упала капля дождя, и он поднял взгляд на аспидного цвета небо. Видимо, гроза все-таки решила остаться.

— Думаю, это слишком удобно, что Джун внезапно проявила храбрость и обвинила Масао как раз тогда, когда все обвинения должны были пасть на Дена.

— Ты говорил, что она не любила Дена.

— Верно, — согласился Хиро, — но люди начнут задаваться вопросом, зачем молодому конюху убивать самурая, а это вытащит интрижку Сабуро на всеобщее обозрение.

— И разрушит все шансы Джун стать невестой самурая, — закончил священник.

Хиро кивнул.

— Масао, возможно, и виновен, но осуждать его, основываясь на лжи, я не намерен.

— У нас все еще есть несколько часов, чтобы найти убийцу, — сказал отец Матео.

Хиро покачал головой.

— Все кончено. Приезд людей господина Оды поставит город в состояние боевой готовности. Торчащий гвоздь будет забит, независимо от того, виновен он или нет. А мы не станем рисковать своими жизнями, чтобы спасти человека, который может оказаться действительно виновным.

— Но он может оказаться и невиновным.

Хиро предпочел промолчать. В противном случае все могло перерасти в спор, и ему не хотелось, чтобы иезуит выиграл.

Когда они дошли до дома, запах земли и дождя уже наполнил воздух. Капли начали барабанить по дороге.

Отец Матео шагнул на крыльцо, но загородил дверь, чтобы Хиро не смог войти.

— Еще ничего не кончено, — сказал иезуит. — Осуждение Масао означает, что Казу невиновен, по крайней мере в глазах закона. Он все время твердил о том, что ни в чем не виноват, и хотя я и подозревал его, но сейчас думаю иначе. Мне кажется, что и ты тоже. Если это так, ты обязан ради Казу… и себя самого… постараться восстановить вашу дружбу.

Хиро промолчал.

— Не надо так сверкать глазами, — сказал отец Матео. — Ты знаешь, что я прав.

— Я даже не знаю, где его искать. — Хиро попытался обойти священника, но отец Матео отступил к двери.

— Уже почти вечер, — сказал он. — Тебе прекрасно известно, куда Казу ходит после работы.

— Завтра, — сказал Хиро.

— Примирение похоже на рисовые шарики, которые со временем теряют свои вкусовые качества.

— А тебе разве не все равно? — поинтересовался Хиро. — Он не твой друг.

— Нет, он твой друг… а ты мой, так что давай, вперед.

Хиро разочарованно вздохнул, но обулся и зашагал по дороге Марутамати. Дождь усилился, и дорогу развезло. Тучи все сгущались, обещая к вечеру ливень.

Хиро хотелось возвращаться домой под дождем лишь немногим меньше, чем разговаривать с Казу. Он даже не знал, почему вообще согласился выполнить просьбу отца Матео. Возможно потому, что, потеряв одного друга, не хотел вызывать еще и гнев иезуита.

Хиро дошел до реки Камо, перебрался через мост и повернул на юг по дороге, бегущей вдоль берега реки, над которой нависали крыши двухэтажных домов, дающие хоть какое-то укрытие от дождя. Между домами на голову и лицо падали холодные, освежающие, но не очень приятные дождевые капли.

Хиро пошел быстрее в сторону делового района. На дороге Сандзё он заметил, что кто-то рыбачит под мостом. В обычной ситуации Хиро не обратил бы на человека внимания, но что-то в силуэте показалось ему знакомым. Синоби приостановился, когда скрытая в тени фигура повернулась лицом к дороге.

Это был Ичиро.

Юноша махнул и подвинулся, освобождая место под мостом для Хиро. В тот момент тучи обрушили на землю настоящий потоп, поэтому Хиро изменил свои планы и присоединился к сыну Сабуро, чтобы переждать дождь.

Наклонившись, чтобы забраться под мост, Хиро заметил, что улыбка Ичиро была какой-то нервозной. Мальчишка заерзал, и леска в воде дернулась.

— Хороший день для рыбалки, — сказал Хиро, чтобы юноша почувствовал себя непринужденно. — В дождь рыба лучше клюет.

— А вы откуда знаете? — с широко распахнутыми глазами спросил Ичиро. — Отец говорил, что подобное занятие не подходит для самурая.

— Но вы все равно рыбачите, — сказал Хиро. Он задумался, а ходил ли вообще Ичиро домой.

— Полагаю, отпираться не стоит. — Ичиро подергал удочку. — Я храню её под мостом и, когда могу улизнуть, хожу на рыбалку… как правило, по ночам, когда все думают, что я сплю. Пару удочек я потерял, думаю, их у меня украли. И мне кажется, что этой тоже кто-то пользуется, но я лучше буду делить её с кем-то, чем стану выносить побои за непослушание.

Хотя моему отцу теперь будет трудно меня наказать.

Возникло неловкое молчание.

— Мой брат любил рыбачить, когда мы были маленькими, — сказал Хиро.

От удивления у Ичиро отвисла челюсть. Захлопнув рот он спросил:

— Он до сих пор ходит на рыбалку?

— У него сейчас почти нет на это времени, но сомневаюсь, что он перерос это увлечение.

Хиро посмотрел туда, где леска соприкасалась с водой. От прямой линии расходились концентрические круги, но сразу терялись в бурной реке.

— Вы идете к Гиндзиро? — спросил Ичиро.

— Откуда вы знаете про Гиндзиро?

Ичиро улыбнулся.

— Казу туда ходит. Меня с собой не берет. Говорит, что я еще слишком юн для сакэ.

Хиро улыбнулся в ответ на подобную простоту.

— И Казу прав.

В попытке скрыть разочарование, улыбка у Ичиро вышла однобокой. Он посмотрел на реку.

— Я рад, что вы мне поверили, когда я говорил о невиновности Казу.

— Хорошо, что вы так в него верили, — сказал Хиро.

— Я вам уже говорил, что это не просто вера. Это факт. Казу этого сделать не мог.

Такого Ичиро раньше не говорил.

— Почему вы так уверены в невиновности Казу?

— Этого я вам сказать не могу. — Ичиро уставился на леску. — Я попаду в неприятности… как и Казу.

Хиро сомневался, что все было так очевидно, но все же спросил:

— Казу рыбачил вместе с вами, когда вашего отца убили?

— Казу ничего не знает про рыбалку. Я хотел ему рассказать, но боялся, что он расскажет отцу. — Ичиро посмотрел на руки. — Последний раз, когда отец меня поймал, он бил меня удочкой до тех пор, пока она не сломалась. С тех пор я оставлял их у реки.

— Но вы рыбачили в ночь смерти отца.

Ичиро кивнул.

— Мама отправилась спать после того, как прозвонили колокола, спустя три часа после заката. Я подождал еще час, чтобы убедиться, что она уснула.

— И вы не переживали насчет того, что отец может вернуться как раз в это время?

— Отец редко ночевал дома. — Ичиро подергал удочку и сменил тему. — Я люблю рыбачить под мостом. Фонари сверху позволяют видеть рыбу ночью, а посетители Понто-тё слишком пьяны, чтобы меня заметить.

— А что делаете с уловом? — поинтересовался Хиро.

— На дороге Сандзё есть торговец лапшой, который покупает, если рыба достаточно большая.

Хиро понимал, о ком идет речь. Торговец хвастался, что рыба у него всегда свежа, только что выловленная из реки Камо. Все это время синоби считал его вруном.

— И он покупает у самурая? — спросил Хиро.

— Я обычно не таскаю мечи на рыбалку.

Хиро посмотрел на самурайский узел из волос на голове Ичиро и задумался, что он вообще знает о поведении этого юноши. Торговец прекрасно знал, с кем имеет дело, просто предпочел не акцентировать на этом внимание — и не без причины. Хиро сомневался, что мальчишка, который врал насчет рыбалки, заботился о выгодной сделке.

— Сегодня я на рыбалку не собирался, — сказал Ичиро. — Но подумал, что она сможет меня отвлечь, но не получилось.

— Поскольку с расследованием покончено, вы можете объяснить, почему Казу невиновен? Я не расскажу ни вашей матери, ни Хисахидэ.

Ичиро задумался.

— Расскажу, если пообещаете, что девушка не попадет в неприятности.

Хиро вопросительно приподнял бровь.

— Какая еще девушка?

— Та, которую Казу привел на мост в ночь убийства отца.

Парочки частенько гуляли под луной у реки Камо. Несмотря на романтику, это место было довольно публичным, чтобы сохранить девичью честь, при условии, что рядом была компаньонка и прогулка длилась не допоздна.

Хиро подозревал, что Казу со своей спутницей эти правила нарушили.

— Она хорошенькая, молодая и, однозначно, не проститутка, — сказал Ичиро. — Но и не из семьи самураев. Она больше похожа на дочку ремесленника.

— Имя её знаете? — спросил Хиро, хотя уже догадывался, о ком идет речь.