Леди-детектив Лавдей Брук (ЛП) - Пиркис Кэтрин Луиза

Здесь, однако, Мисс Брук остановилась, чтобы задать вопрос:

— Этот стул всегда стоит именно в этом положении? — спросила она, указывая на стул из дуба, который стоял прямо у двери комнаты, которую они только что покинули.

Экономка ответила утвердительно. Это был уютный уголок.

— Миледи особенно заботится о том, чтобы все, кто приходит в дом, имели удобное место для ожидания.

— Буду рада, если вы сейчас покажете мне мою комнату, — сказала Лавдей, немного резко. — И будьте любезны прислать мне торговый справочник графства, если у вас в доме есть таковой.

Миссис Уильямс, с видом оскорбленного достоинства, снова отправилась в спальню. Экономка посчитала личной обидой отсутствие интереса к комнатам, которые сейчас были признаны самыми популярными местами в доме.

— Прислать вам кого-нибудь, чтобы помочь вам распаковать вещи? — спросила она, немного напряженно, у двери комнаты Лавдей.

— Нет, спасибо, не надо ничего особо распаковывать, я должна уехать отсюда первым утренним поездом.

— Завтра утром? Почему? Я сказала всем, что вы пробудете здесь как минимум две недели!

— Тогда вы должны объяснить им, что меня неожиданно вызвали домой телеграммой. Уверена, что могу доверять вам в этом деле. Однако не сообщайте об этом до ужина. Сначала еда. Полагаю, тогда я и увижу Стефани?

Экономка ответила утвердительно и пошла своим путем, удивляясь странным манерам дамы, которую она вначале была склонна считать «таким приятным, разговорчивым человеком!»

Однако во время ужина, когда слуги собрались за приятнейшей трапезой дня, дружелюбно приветствуя друг друга, Стефани не заняла своего обычного места за столом. Слуга, отправленный за ней в ее комнату, вернулся, сказав, что комната пуста, и девушку он нигде не нашел.

Лавдей и миссис Уильямс вместе пошли в спальню девушки. В ней не было ничего необычного, ни каких следов поспешных сборов, девушка, похоже, ничего не взяла с собой, даже шляпку и пальто.

После опроса всех выяснилось, что Стефани, как обычно, помогала леди Катроу одеваться на обед. Но после этого ни одна душа в доме не видела ее.

Миссис Уильямс считала, что это вопрос огромной важности, поэтому надо сразу же сообщить хозяину и хозяйке. И сэр Джордж, в свою очередь, незамедлительно послал за г-ном Бейтсом в «Королевскую голову», чтобы он прибыл на немедленную консультацию.

Лавдей отправила гонца в другом направлении — к молодому мистеру Холту, на его ферму, рассказав ему подробные сведения об исчезновении девушки.

Г-н Бейтс коротко побеседовал с сэром Джорджем и вышел из кабинета, весь сияя.

Он сделал вид, что должен переговорить с Лавдей, прежде чем покинуть поместье и сделал знак, чтобы она поговорила с ним несколько минут на улице.

Мисс Брук надела шляпу и вышла к нему. Он едва не танцевал от ликования.

— Разве я не говорил об этом? Ну, разве я не гений, мисс Брук? Не волнуйтесь, мы обнаружим ее следы еще до утра. К этому все готово, ведь я знал, что было в ее голове все это время. Я спросил себя: когда эта девушка собирается бежать, наверное, это произойдет после того, как она оденет миледи к ужину — тогда в распоряжении будут два свободных часа, и ее отсутствие в доме никто не заметит, и она без особого труда сможет успеть на поезд из Хаксвелла до Рефорда. Ну, а в Рефорде уже будут следить за каждым ее шагом, куда бы она ни пошла. Только вчера я отправил туда дельного человека, дав ему все указания, и он будет охотиться на нее. Не беспокойтесь на ее счет! Что может случиться? Девушка думает, что найдет все, что захочет, там, куда она направляется — «уютное гнездышко», о котором я говорил с вами сегодня утром: «Ха-ха!» Ну, вместо того, чтобы оказаться в нем, как ей кажется, она попадет прямо в руки детектива. Девушка окажется за решеткой не больше чем через сорок восемь часов, или мое имя не Иеремия Бейтс.

— Что вы будете делать сейчас? — спросила Лавдей, когда мужчина закончил свою долгую речь.

— Сейчас я вернусь в «Голову короля» и дождусь телеграммы от моего коллеги в Рефорде. Он проследит за ней и сообщит мне, когда мы встретимся с ним. Видите ли, Хаксвелл такое место, откуда уходит только один поезд, отправляющийся в 7.30 и прибывающий в 10.15, поэтому нет сомнений, что Рефорд должен быть местом назначения девушки, и это избавляет меня от всякого беспокойства по этому поводу.

— Уверены? — серьезно спросила Лавдей. — Я вижу еще одно возможное местоположение девушки — река, протекающая через лес, который мы проезжали сегодня утром. Спокойной ночи, мистер Бейтс, здесь холодно. Конечно, как только у вас появятся новости, вы сообщите их сэру Джорджу.

Вечером, когда все собрались, о Стефании все также никаких вестей не поступало. Г-н Бейтс впечатлил сэра Джорджа своей громкой речью о девушке, которую, возможно, его приезд и слухи, доходящие до ее ушей, вынудили присоединиться к человеку, которого она счастливо называла своим «приятелем».

— Мы хотим тихо следовать за ней, сэр Джордж, как тень следует за человеком, — сказал он высокопарно, — и когда мы встретим их обоих, я также надеюсь найти и их добычу.

Сэра Джорджа, в свою очередь, впечатлил рассказ г-на Бейтса, и если бы не записка от Лавдей, отправленная рано вечером молодому Холту, ни одна душа за пределами дома не узнала бы об исчезновении Стефани.

На следующее утро Лавдей уже была пассажиркой восьмичасового поезда до Рефорда. Прежде чем начать, она отправила телеграмму своему начальнику в Линч-Корте, выглядящую довольно странно:

Как ни странно, читая телеграмму, мистеру Дайеру не нужно было смотреть в его шифровальную книгу, чтобы интерпретировать ее. «Крекер выстрелил» был легко запоминающимся эквивалентом словам «найдена улика» в детективной фразеологии офиса.

— Что ж, на этот раз она была достаточно быстра!

Он задумался, размышляя над тем, что может быть в следующей телеграмме.

Через полчаса подошедший к нему констебль из Скотланд-Ярда, рассказал об исчезновении Стефани и о догадках по этому поводу, а затем он прочел телеграмму Лавдей и пришел к выводу, что подсказка в ее руках связана с обнаружением местонахождения Стефани, а также ее вины.

Однако телеграмма, полученная чуть позже, переворачивала эту теорию вверх ногами. Как и предыдущая, она излагалась загадочным языком, действующем в Линч-Корт, но поскольку это было более длинное и более сложное сообщение, мистеру Дайеру пришлось обратиться к книге шифров.

— Замечательно! Она обошла их всех и на этот раз! — воскликнул мистер Дайер, когда расшифровал последнее слово.

Еще через десять минут он передал ключи от кабинета своему главному помощнику и уехал на станцию Бишопсгейт.

Там он успел сесть на поезд, отправляющийся в Рефорд.

— О событиях этого дня и своих действиях, — пробормотал он, удобно располагаясь на угловом сиденье, — она расскажет мне неспеша на обратном пути.

Только в три часа дня он подошел к старомодному городскому рынку Рефорда. Был скотный день, и площадь была переполнена людьми и фермерами. Лавдей ждала его рядом с вокзалом в пролетке, как и написала в своей телеграмме.

— Все в порядке, — сказала она ему, когда мистер Дайер подошел, — Он не сможет уйти, даже если понял, что мы следим за ним. Двое из местной полиции ждут за дверью дома с ордером на его арест, подписанным судьей. Однако я не понимаю, почему суд Линч-Корта не признает наши доводы, и поэтому телеграфировал вам, чтобы провести арест.

Они проехали по Хай-стрит до окраины города, где магазины смешивались с частными домами, пущенными под офисы. Коляска остановилась у одного из них, и двое полицейских в штатском вышли вперед и коснулись своих шляп, приветствуя мистера Дайера.

— Он сейчас там, сэр, выполняет служебную работу, — сказал один из мужчин, указывая на входную дверь с вывеской, на которой было напечатано черными буквами: «Соединенное Королевство. Благотворительная ассоциация». — Говорят, однако, что это его последний день работы там, парень предупредил об этом неделю тому назад.