Клод Изнер - Маленький человек из Опера де Пари

Месяцем позже кинематограф во Франции окажется на скамье подсудимых. Обвиняемый — целлулоид.

На пустыре возле улицы Жана Гужона, неподалеку от Елисейских полей, возвели огромную деревянную конструкцию, рабочие завершили внешнюю отделку — штукатурка под мрамор, папье-маше, расписные ткани, — и взорам публики явлена была средневековая улица 80 м в длину и 10 м в ширину. Здесь должен был вскоре открыться ежегодный Благотворительный базар — продажа всевозможных товаров в пользу обездоленных. Ожидалось, что на базаре, как всегда, соберется вся женская половина парижской аристократии. Барон де Мако, один из организаторов, для полноты ощущения праздника придумал отвести небольшое помещение под киносалон, где дети и юные барышни смогут посмотреть фильмы. Глава дома «Норманден и Ко», на которого было возложено проведение киносеанса, категорически возражал против этой затеи, поскольку помещение оказалось слишком тесным и без единого окна: «Где, скажите на милость, я поставлю осветительные приборы и бидоны с эфиром для лампы? — вопрошал он. — И потом, здесь нет перегородки между киномехаником и публикой — свет ослепит зрителей!» Барон де Мако предложил ему повесить просмоленную ткань вокруг проекционного аппарата и заявил, что бидоны с эфиром вполне можно поставить вне помещения, на пустыре.

На следующий день, во вторник 4 мая, установили проектор. Электричество тогда было не слишком широко распространено, поэтому в качестве источника света для проекционных аппаратов использовали эфирные лампы. Месье Беллак, киномеханик, нанятый месье Норманденом, приступил к наладке оборудования.

А за стеной, на тротуаре улицы Жана Гужона, уже толпились зеваки, пришедшие поглазеть на прибытие знаменитостей. В ворота средневекового Парижа в тот день вошли более тысячи человек.

Импровизированный киносалон заполнялся несколько раз. За 50 сантимов почтенной публике показывали семь коротких фильмов, каждый на 20 м пленки. В помощь месье Беллаку был отряжен месье Баграшов, возглавлявший кинолабораторию в «Норманден и Ко». В четыре часа пополудни начался новый сеанс. Месье Беллак уже взялся за рукоятку проектора, когда лампа начала гаснуть. Он окликнул месье Баграшова, сидевшего среди зрителей, и пожаловался, что ему не хватает света. Тот заглянул в отделенную занавесом «аппаратную».

— Света, говорю, не хватает, — развел руками месье Беллак.

— Так, где коробок? — пробормотал месье Багрошов.

«Я не сразу понял, что он имел в виду спички», — сокрушался потом киномеханик.

Слишком поздно! Месье Баграшов чиркнул спичкой — пары эфира воспламенились, и целлулоидная кинопленка мгновенно вспыхнула.

На средневековой парижской улице пока никто еще не подозревал об опасности. В тесных проходах между прилавками было не протолкнуться.

Месье Беллак, размахивая обожженными руками, выскочил в зал:

— Я не могу потушить пожар! Людей нужно срочно выводить!

Удалось вывести из помещения три десятка зрителей. «Аппаратная» была охвачена огнем, от просмоленной ткани валил черный дым. Вдруг из-под занавеса вырвался язык пламени, взлетел до потолка — полыхнул весь павильон, и огненная лавина покатилась дальше по базару, пожирая деревянные конструкции, обивочный материал, ленты, кружева…

Толпу охватила паника. Первые добежавшие к закрытым воротам люди, обезумев от страха, начали дергать створки, вместо того чтобы толкать их от себя, не удержались на ногах и повалились на землю, перегородив выход. Благотворительный базар превратился в огненную ловушку.

Внутри рабочие, конюхи, повара из «Отель дю Палэ» самоотверженно бросались в огонь — им удалось спасти несколько женщин и детей.

В половине пятого все было кончено. Погибли сто двадцать пять человек, более сотни получили травмы и ожоги. Среди погибших лишь пятеро принадлежали к мужскому полу: трое стариков, в том числе один генерал, а также врач — доктор Фулар, и двенадцатилетний мальчик из прислуги. Между тем, на Благотворительном базаре в тот день присутствовали сто с лишним молодых и зрелых мужчин, и почти у всех были дворянские частицы при фамилиях.

Северин[116] писала в «Журналы»:

В числе этих господ можно назвать двоих, проявивших себя героически, и около десятка таких, кто честно выполнил свой долг. Остальные позорно бежали, не только не попытавшись никого спасти, но еще и расталкивая по пути женщин, пробивая себе дорогу ногами и кулаками.

Марсель Пруст возмущался:

Бойтесь того, что ждет вас в день, когда вы услышите крик «Пожар!» не в деревянном павильоне, где собралась светская публика, но в ветхом, трухлявом, готовом рухнуть здании под названием «государство». Среди всеобщего бегства под лозунгом «Спасайся кто может!» не рассчитывайте на господ, сведущих в современных теориях.

Год 1897-й — год «современный».

Комик Жан Коклен из «Комеди-Франсез» претендовал на звание глашатая этой «непреходящей современности», когда с каменным лицом читал иронические монологи, принадлежавшие перу Жана Мезена:

Дабы прослыть современным в политике, надобно обещать народу реформы… те, которых народ ждет. Голосовать за них не надобно — народ ведь ждет, и еще подождет, потому о них надлежит часто говорить и неустанно думать… или по крайней мере делать вид, что думаешь. Кроме того, необходимо громко возмущаться теми, кто о них не думает, клеймить таковых продажными… или объединяться с ними. Это называется «правильный курс». Это очень современно.

Год 1897-й — «современнее» некуда. Между социальными классами — пропасть. Между полами — тоже. В среднем за выполнение одной и той же работы в промышленном секторе жалованье мужчин составляет 6,15 франков, женщин — 3 франка. Телефонистки получают 800 франков в год, просиживая с утра до ночи в наглухо закрытых помещениях, где летом температура воздуха превышает отметку в 30 °C. Продавщицы обязаны стоять за прилавком с 8 утра до 10 вечера, лишь в 1901 г. они добьются права выполнять свои обязанности сидя.

Ничто не препятствует прогрессу. В сентябре в журнале «Натюр» опубликована рекламная статья о новых утюгах. Старые утюги слишком сильно нагреваются, их невозможно держать за рукоятку, потому, дескать, некий месье Рено во избежание сего неудобства придумал делать рукоятки из асбеста и снабжать утюги подставками из того же материала. Отныне гладильщицы могут работать без опаски. Асбестовые рукоятки и подставки предлагалось заказывать у изобретателя по адресу: Париж, Страсбургский бульвар, д. 43.

В британской Индии — голод и мор, несколько недель земли опустошает чума. В январе зафиксировано 3394 случая заболевания, 2356 смертей, но эта статистика обманчива: многие случаи скрыты или зарегистрированы как другие болезни. Домашние животные, свиньи, птицы, крысы тоже погибают.

В Бомбее есть обычай класть тела умерших на решетки, венчающие высокие башни, — хищные птицы склевывают мясо, а кости падают вниз, в оссуарий. К январским трупам не притронулся ни один гриф. Местные власти начали опасаться еще и эпидемии холеры. Доктор Йерсен из Института Пастера, год назад проводивший успешные опыты по вакцинации, прибыл в Аннам, где бубонная чума свирепствовала с особой лютостью. Вести об этой заразной болезни всполошили и французское правительство — чума могла попасть в Европу вместе с грузами из Индии. И правда, в Лондоне взяли в карантин двоих зараженных чумой членов экипажа с корабля, прибывшего из колонии. Тотчас были приняты строжайшие профилактические меры, и больше никто не заболел — по крайней мере, об этом не сообщалось.

В области медицины совершает открытие британский врач сэр Роналд Росс: он установил, что комары определенного вида передают малярию птицам. Спустя некоторое время итальянский ученый Джованни Баттиста Грасси доказал, что переносчиком возбудителя малярии у человека являются комары рода анофелес.

Американский врач Джон Келлогг впервые включает в рацион питания своих пациентов в санатории Бэттл-Крик (Мичиган) кукурузные хлопья. Вскоре Kellogg’s corn-flakes суждено завоевать всю планету.

Во Франции количество велосипедов к 1 января достигает 329 816, владельцы 62 892 из них — жители департамента Сена. Налог на велосипеды, введенный министром финансов в 1893 г., принес государству за 1896 г. 2 720 339 франков.

13 июля в Париже состоялось открытие моста Мирабо, соединившего XV и XVI округа.

Таможенное управление вводит применение рентгеновских лучей для проверки багажа и пассажиров. Преимущество нового метода — в скорости и в том, что нет необходимости открывать саквояжи и обыскивать их владельцев. Однако просветить рентгеновскими лучами можно лишь небольшие чемоданчики, а на снимке различимы только силуэты, по которым не всегда удается установить, о каком предмете идет речь. К тому же, если виден силуэт бутылки, нельзя определить, что в ней — флердоранжевая вода или коньяк.