Алексей Сухаренко - Ловушка для опера

– Да нет, подруга, а детей у меня пока нет – отчитался в своей семейной жизни Сергей Иванович

– Нехорошо сынок. Тебе уже пятый десяток. Женись на ней. Она сразу видно женщина положительная – вступила в материнские обязанности Зоя Николаевна.

Бодряков немного передернулся от этой непривычной опеки, но ни чего не сказал.

«Ну вот, теперь начнется – «не забудь шапку одеть, тебе нужно лучше питаться» – иронично подумал Бодряков, не зная радоваться или огорчаться этой новой стороне своей жизни.

Первое ощущение, которое, после длительного пребывания в черной пустоте, посетило Егора, было ощущение словно его лицо окунулось в лесную паутину. Обычно человек в таких ситуациях, закрывает глаза, и нервными брезгливыми движениями пытается сбросить с лица липкое паучье хитросплетенье. Точно так же и сознание Егора, возвращаясь из мрачного небытия, словно снимало с памяти паутину, пытаясь понять кто он, где и как здесь оказался. Увидев медсестру и больничную обстановку, он понял, где находится, но обстоятельства, из-за которых он оказался на больничной койке он как ни старался ни как не мог вспомнить.

В палату, прервав его копанье в памяти, зашла приятная женщина в накинутом на плечи белом халате.

– Здравствуй, я к Вам. Как ваше самочувствие? – приятно улыбнулась посетительница, выставляя на его тумбочку фрукты и другие атрибуты больничной передачи.

Ее лица Егор ни как не мог вспомнить.

– Вы кто? – поинтересовался больной.

– Меня зовут Татьяна. Я знакомая Вашего брата Сергея Бодрякова – представилась посетительница.

Егор с сожалением посмотрел на принесенные продукты.

«Ни ко мне. Наверное, эта женщина ошиблась, и зашла в другую палату» – констатировал разочарованный Егор.

– Вам привет от мамы, она вместе с Вашим братом скоро сюда приедет – продолжала что-то путать приятная посетительница.

Она открыла стеклянную баночку с куриным бульоном, и подсела поближе, намериваясь покормить больного. Аромат сытной пищи щекотал ноздри, и вызывал обильное слюневыделение.

«Ладно, съем пару ложек, а потом скажу, что она ошиблась» – смалодушничал мужчина, несколько месяцев не евший нормальной еды.

После банки с курином бульоном было съедено картофельное пюре с домашней котлетой, бутерброд с черной икрой и груша.

«Нет так нельзя – взял себя в руки насытившийся Егор – так ведь другому ни чего не достанется».

– Вы меня извините, но я хочу Вам в кое-чем признаться – он смущено улыбнулся посетительнице.

– Да, да – с готовностью приготовилась его слушать приятная женщина.

Егор все ни как не мог сформулировать причину его обмана. То ли от напряжения, то ли от съеденной пищи лицо его покраснело.

– Мне очень неудобно и стыдно… – все никак не мог начать свою исповедь больной.

Татьяне показалась, что она начинает понимать, что хочет от нее тяжело больной брат Сергея.

– Что нужда? – опередила его признание женщина.

– Да – тихо подтвердил Егор, удивляясь ее проницательности.

«Надо же, как все просто. Она сама поняла, что я все это время нес лишения, и просто нуждался в нормальной пище. Наверное я здорово похудел за время своей болезни?» – Егор решил, что его внешний вид красноречивей его слов.

– Большая нужда или маленькая? – все так же заботливо поинтересовалась Татьяна.

– Была большая, но с Вашим приходом ее уже нет. Спасибо. – поблагодарил свою кормилицу мужчина.

– А маленькая еще осталась? – продолжала беспокоиться за его желудок добрая женщина.

Егор посмотрел на оставшиеся на тумбочке яства, и подумал, что еще от одной груши он бы не отказался.

– Ну если совсем чуть-чуть, спасибо – поблагодарил он добрую посетительницу и потянулся за грушей.

Пока он доставал грушу, женщина вытащила из-под его кровати медицинскую «утку», и, отвернувшись, приподняла край его одеяла. Егор от испуга, чуть не выронил желанный фрукт, когда почувствовал холодный метал у себя под коленями.

– Давайте, я не смотрю – подбадривала удивленного больного женщина.

«Видимо ей не удобно отказать мне прямо в глаза, да еще при людях – Подумал про взятую с тумбочке грушу Егор, и посмотрев на пожилого соседа по палате, который следил за происходящем с не меньшим удивлением, положил спелый фрукт в подложенный женщиной сосуд.

– Вы все? – поинтересовалась через какое-то время посетительница.

– Давно уже – ответил Егор, и, продолжая удивляться этой конспирации, добавил – Вы не волнуйтесь, ни кто даже не заметил.

– Ну и очень хорошо – засмеялась женщина.

Егор обрадовался ее реакции, и то же рассмеялся с ней в унисон. Татьяна взяла «ночную вазу», и, стараясь не смотреть, пошла с ней на выход.

– А остальное? – напомнил женщине об оставшихся провиантах Егор.

– Как? Что-то еще осталось? – удивленная посетительница встала столбом у самой двери.

– Да тут еще навалено на три дня не меньше. Вы разве это с собой не заберете – удивлялся ее расточительности Егор.

Татьяна ошалевшая от таких комментариев, совсем растерялась, не зная что делать.

– Может лучше санитарка все подчистит? – она уже начинала сожалеть, что ввязалась не в свое дело.

– Вы, что хотите ей отдать? – испугался Егор, начиная понимать, что эта добрая женщина ни чего кроме груши забирать не собирается – Нет, если Вы все это мне оставляете, то я сам как-нибудь все съем, а то в больницах неважно кормят.

«Да, по моему у брата Сергея проблемы с головой стали еще серьезнее» – испугано подумала Татьяна, опасаясь за плохую наследственность Бодрякова.

Тут пожилой сосед Егора, разобравшись в мезансцене, стал захлебываться от смеха. Его так разобрало, что он, не удержавшись, огласил палату своеобразным «треском», похожим на разорвавшуюся материю.

Татьяна, у которой, от постоянного держания «утки» уже стала оттекать кисть руки, инстинктивно скосила глаза на металлический сосуд, и увидела там принесенную ей грушу. Моментально прокрутив весь диалог с Егором назад, она не выдержала и «брызнула» смехом, во время сменив на этом поприще, уже начинающегося задыхаться пенсионера. Егор ни чего не понял, но завороженный общим весельем стал тоже скалить зубы и гоготать. Как раз в это время, в палату, в сопровождении Сергея Ивановича, зашла его мать, немного напуганная доносившимся из-за дверей диким смехом. Увидев смеющегося сына, она бросилась к его постели. Они обнялись. Бодряков, посмотрел, на продолжавшую колотиться в новых припадках смеха Татьяну, и обнаружил в ее руке медицинскую утку, в которой каталась груша.

– Что другой посуды здесь нет? – передернуло его от этой картины.

Женщина еще больше захохотала, подмигнув, выглядывавшему из-за маминого плеча Егору.

– Нет, ну Вы скажите, я тоже хочу посмеяться – занервничал Сергей Иванович, настроенный на другую – более серьезную встречу с братом.

Егор, тем временем, обратил внимание на знакомое лицо мужчины, но ни как не мог вспомнить где он его видел.

– Мам, а это кто? – спросил он свою улыбающуюся, и словно сбросившую десяток лет, мать.

– Это твой родной старший брат Сережа – Зоя Николаевна, казалось вся светилась.

– А откуда? А где ты был раньше? – обрадовался Егор, но продолжал не верить тому, что его детские мечты о старшем брате могут сбыться.

– Тебя вот искал братишка – обнял его Бодряков.

– Ты только больше не уходи – хлопал по его спине младшенький.

Татьяна посмотрев на эту, слившуюся в объятьях семейную троицу, поставила наконец злосчастный «фруктовый» сосуд, и подмигнув, теперь уже залившемуся слезами пожилому соседу Егора, вышла из палаты.

Хорин удивился очередному визиту Бодряков. Он уже знал, что с братом Сергея все обошлось, а фигурантом уголовного дела о хищении двадцати двух миллионов долларов стала Городецкая Надежда Петровна, изобличенная и задержанная с поличным. Поэтому, он ни как не мог взять в толк, что же еще может интересовать его приятеля. Но когда услышал о его просьбе, то от удивления даже растерялся.

– Ты хочешь встретиться с этой стервозой, – вечно опухшие от водки глаза Хорина, раскрылись как никогда широко, – да она же заноза в твоей заднице. Ты только ее «вырвал», что опять хочешь неприятностей.

– Ну, какие могут быть неприятности от нее, у нее уже жало вырвано, – усмехнулся реакции приятеля Сергей Иванович, доставая из принесенного дипломата две бутылки коньяка, – просто мне необходимо уточнить у нее некоторые вопросы.

– Ладно, только с одним условием, – беря спиртное, согласился опер спецчасти, – в моем кабинете не трахаться.

Он сказал это настолько серьезно, словно на самом деле верил в эту цель визита своего приятеля. Бодряков, улыбнулся, понимая, что именно этим его приятель и прирабатывает к своей зарплате, предоставляя возможность арестованным встречаться у него в кабинете со своими супругами, и использовать его широкий письменный стол не по прямому назначению. Хорин пошел на женский корпус, чтобы лично доставить Надежду Городецкую. Бодряков сел на его место, и автоматически потянул один из ящичков его стола. В подтверждение его мыслей, им было обнаружена лента презервативов, и включенный Хориным в режиме записи, видимо перед самым его уходом, магнитофон.