Лейф Перссон - Таинственное убийство Линды Валлин

— К сожалению, Бекстрём, — сообщил Торен, — Векшё находится не на берегу. До Балтийского моря от него примерно сто километров. Там есть кафедральный собор, губернатор лена и университет. Ты, наверное, подумал о Вестервике. Или, пожалуй, о Кальмаре. Они расположены на побережье. В Смоланде. Ты знаешь, Астрид Линдгрен и все такое. Похоже, в городе семьдесят пять тысяч жителей. Я говорю о Векшё. Интересно, сколько среди них жаждущих любви женщин? Как думаешь, Эрик?

— Хотелось бы узнать хоть самую малость о нашем деле, наверное, в таком пожелании нет ничего сверхъестественного? — спросил Кнутссон угрюмо. — Скорее всего, пара тысяч в любом случае наберется, — добавил он, отвечая на вопрос Торена, и голос его сразу зазвучал немного веселее.

— Коллеги из Векшё должны отправить всю информацию по факсу, как только хоть как-то сведут концы с концами, — сказал Бекстрём и кивнул в сторону приборной панели между ними.

— Но что-то нам ведь все равно надо знать, — настаивал Кнутссон.

— Достал уже своим нытьем, — вздохнул Бекстрём. — Сегодня утром они нашли женщину, убитую в собственной квартире. Задушена. Если верить мнению самих деревенских шерифов, речь также идет о сексе. Неизвестный преступник и все такое. Хорошо, если они ошибаются и мы сможем уехать сразу, прихватив с собой ее парня.

— Это все нам известно, — заметил Кнутссон скептически. — А у нее был какой-нибудь парень тогда?

— Да вроде не похоже, — ответил Бекстрём, помедлив. — И еще одна сложность. Она одна из наших.

— Да что ты говоришь! — воскликнул Кнутссон. — Коллега?

— Дело плохо, — констатировал Торен. — Коллега. Такое случается не каждый день. Если речь идет о сексе, я имею в виду.

— Будущий коллега, — уточнил Бекстрём. — Получала полицейское образование в Векшё. Ей осталось учиться год. Летом подменяла отпускников в здании полиции. Сидела на ресепшне.

— Ну и дела, — удивился Кнутссон и покачал головой. — У кого хватит ума убить на сексуальной почве будущего коллегу?

— Если речь идет о знакомом, вполне вероятно, что это другой коллега, — усмехнулся Бекстрём. — Хотя так плохо все ведь не должно быть, — добавил он, заметив полные сомнения глаза Кнутссона в зеркале заднего вида.

— Все лучше, чем заурядное убийство проститутки. Если найти немного позитива в этом деле, — попытался ободрить коллег Торен. — Я имею в виду, не понадобится заниматься разными странными клиентами, криминальными контактами и прочей подобной мурой.

«Это, пожалуй, не станет большой проблемой, хотя кто знает», — подумал Бекстрём И сказал:

— Дай-то бог, дай-то бог.

Они находились на широте Норчёпинга, когда провинциальные коллеги дали знать о себе факсом, хотя, если брать в расчет его содержание, они с таким же успехом могли этот факс не присылать. Сначала пришла карта Векшё с обозначенным кружком местом убийства и стрелками, указывавшими дорогу к отелю, в чем абсолютно не было необходимости, поскольку Торен уже нашел ту же карту в Интернете, а Кнутссон в качестве первой меры забил адрес их временного пристанища в навигатор автомобиля.

Потом пришло короткое письмо от тамошнего руководителя сыска, где он сообщал, что они с нетерпением ждут встречи с ними и уже начали действовать, проводят рутинные для таких случаев мероприятия, и прочие данные будут отправлены сразу после получения хоть каких-то реальных результатов. Первая встреча разыскной группы состоится в девять утра на следующий день в здании полиции Векшё.

Комиссар Бенгт Олссон из криминальной полиции Векшё явно будет нашим руководителем в расследовании, — констатировал Торен, который сидел ближе всех к факсу. — Ты знаешь его, Бекстрём?

— Встречался когда-то, — сказал Бекстрём, допив остатки пива из банки.

«Не особенно блещет умом, так что лучшего не пожелаешь», — подумал он. В любом случае для него точно, поскольку он уже решил для себя, как возьмется за дело.

— И каким он тебе тогда показался? — спросил Кнутссон.

— Довольно участливый господин, — ответил Бекстрём.

— Он смыслит что-нибудь в убийствах? — настаивал Кнутссон.

— По-моему, вряд ли, — сказал Бекстрём. — Но у него за плечами, вероятно, масса курсов по насилию в отношении женщин и детей, инцесту, дебрифингу, то есть оказанию психологической помощи, и тому подобному.

— Но хоть одним случаем он наверняка занимался, — возразил Торен.

Пару лет назад пытался расследовать некое ритуальное убийство маленькой девочки-иммигрантки, якобы произошедшее в забытом богом углу Смоланда несколькими годами ранее. Какая-то придурочная баба утверждала, что принимала участие в ритуале.

— И чем все тогда закончилось? — поинтересовался Кнутссон.

— Все закончилось просто замечательно. Это дело попало к нам, и мы закрыли его на следующий день. Потом отправили дружелюбное письмо, где объяснили, что данное преступление никогда не имело места. Поблагодарили за проявленный интерес и попросили обращаться, если у них в запасе есть еще старые истории с привидениями.

— Мне кажется, я припоминаю, — кивнул Торен. — Это, конечно, было до меня, но не Бенгта Олссона, случайно, старые коллеги у нас называли Ритуальным убийцей?

— Угу, это стало его коньком тоже, — подтвердил Бекстрём. — Привидения, и пьяные старики, и размахивание кадилом, и вампиры, а под конец дня — разбор полетов, прежде чем констебли разойдутся домой с работы.

«Какие еще старые коллеги, — подумал он. — Чертовы старые фашисты».

— Что, собственно, происходит в полиции? Куда мы катимся? — заныл Торен.

— Мне кажется, я уже говорил это, но все-таки повторюсь снова, — оборвал его Бекстрём. — Не будете ли вы добры заткнуться на время, я попробую дать небольшой отдых моей усталой голове.

«Сейчас все начнется заново, — мысленно вздохнул он. — Два идиота на переднем сиденье».

Остаток поездки прошел в относительной тишине. Больше никаких сообщений по факсу не поступало. Кнутссон и Торен, конечно, продолжали болтать между собой, но на пониженных тонах и больше не пытались втянуть в разговор Бекстрёма. Они добрались до отеля в Векшё, когда часы показывали пять вечера, а поскольку Бекстрём по-прежнему чувствовал себя немного не в форме, он решил пару часов поваляться на кровати, прежде чем они отправятся ужинать. Кроме того, остальные коллеги пока не появились.

Бекстрём предусмотрительно позвонил в отель еще до их прибытия, и они смогли сразу же проскользнуть в свои комнаты и избежать общения со стервятниками из третьей власти, которые уже в несметном количестве роились в вестибюле. Потом он раздал задания остальным. А как же иначе, он ведь был их шефом. На долю Кнутссона выпало установить связь с местными коллегами, передать им привет от Бекстрёма и сказать, что он пока занят другим, но даст о себе знать, как только сможет, однако в любом случае будет на большом совещании на следующее утро. Торен обещал организовать стирку для Бекстрёма, а потом прогуляться до места преступления. Сам же Бекстрём собирался немного вздремнуть.

— Кое-кто ведь на ногах с раннего утра, — сказал он, уже успев завалиться на кровать в своей комнате. — И не забудьте заказать внизу в ресторане столик подальше от посторонних глаз на восемь часов.

Бекстрём с облегчением вздохнул, когда дверь за его помощниками закрылась, а потом поправил подушку и мгновенно заснул.

За полчаса до ужина все собрались в номере у Бекстрёма, чтобы спокойно, без помех поговорить. Вполне естественно, ведь он командовал, и соберись они где-то в другом месте, подобное выглядело бы как бунт на корабле. Это Бекстрём знал из своего двоякого опыта, поскольку ему приходилось выступать в роли как шкипера, так и члена команды еще в те годы, когда он занимался насильственными преступлениями. Пока на первый взгляд все было спокойно. Все его помощники уже приехали. Бодрые и, пожалуй, несколько возбужденные, словно речь шла об обычной конференции на пароме в Финляндию, а не о расследовании убийства.

Сначала в комнату Бекстрёма ввалился его давний коллега инспектор Ян Рогерссон, которого Бекстрём знал еще по работе в старом отделе насильственных преступлений Стокгольма. Он приехал один и по дороге заскочил в полицию Нючёпинга, куда вернул кое-какие документы по одному старому, безнадежно зашедшему в тупик расследованию. Вдова жертвы наконец отдала богу душу и перестала доставать своими письмами омбудсмена юстиции. Рогерссон появился в отеле Векшё через пару часов после Бекстрёма. Белый человек, с точки зрения Бекстрёма, и единственный из всех, с кем он работал вместе, кого мог выносить чисто в личном плане.

Бекстрём чувствовал себя бодрым и в хорошем настроении, он отлично выспался, только что принял душ, и они с Рогерссоном воспользовались случаем и выпили по банке нива и по паре рюмок крепышка, прежде чем постучались коллеги и нарушили их покой. Кнутссон и Торен пришли, естественно, вместе. Кнутссон побывал в полиции, поболтал с сотрудниками и принес с собой кучу бумаг. Торен пристроил грязные шмотки Бекстрёма и посетил место преступления. Но никому из них «старики» не предложили ни пива, ни чего-то покрепче. Более того, как только парни постучали в дверь, Бекстрём убрал и бутылки, и стаканы и только потом открыл.