Чингиз Абдуллаев - Тождественность любви и ненависти

– Что именно?

– Все. И насчет своего отца. И насчет ее первого мужа. И насчет второго. В общем я многое узнала и поняла. В ее жизни было только одно светлое пятно. И это вы, господин Дронго. Не понимаю, почему вам так нравится эта оскорбительная кличка. Взяли бы себе имя «Гепард» или «Лев». Хотя был такой известный террорист «Шакал». Но это уже на ваше усмотрение.

– Вы закончили?

– Нет. Только начала. С самого детства мне всегда ставили мою мать в пример. Какая она молодец, как много работает, многого добилась. Мой дедушка, ее отец, был известным ученым. Даже он всегда говорил мне, что я должна быть похожа на свою мать. И у меня сложился комплекс такого «гадкого утенка». Что бы я потом ни делала, я делала не совсем так, как моя умница мать. Даже в моей золотой медали был привкус горечи, ведь мне дали ее в обычной школе, а она окончила школу с углубленным изучением английского языка. И мой красный диплом тоже не произвел на родных никакого впечатления, ведь мне просто вручили диплом, а ей предложили остаться на кафедре. В общем все, что бы я ни делала, я всегда оставалась второй. Немного грустно, но я уже с этим смирилась. И она всегда вспоминала про вас. Что в ее жизни был такой невероятный мужчина. Она даже считает, что встреча с вами отчасти помогла ей принять решение о первом разводе и определила ее судьбу.

Дронго молча слушал. Он видел, как волнуется Тамара. Как дрожат ее губы. Ей было нелегко решиться на этот разговор.

– Поэтому я пришла к вам, – продолжала она. – Что именно тогда произошло между вами? Почему она до сих пор помнит ваши встречи? И о чем вы с ней договорились сегодня ночью? Это она убила моего отца? Или вы сделали это для нее? Я не пойду в милицию и не заявлю на собственную мать, но мне нужна правда. Вся правда, господин Дронго.

Он грустно усмехнулся.

– Мы часто даже не предполагаем, как именно отзовется тот или иной шаг в нашей судьбе, – ответил Дронго, – та или иная встреча. Я тоже запомнил встречу с вашей матерью, но совсем по другим причинам. Что касается убийства вашего отца. Не нужно думать так плохо о собственной матери. Она бы не пошла на убийство, даже после всего, что с ней произошло.

– А вы? Вы же известный эксперт. Неужели вы никогда не убивали? Никогда?

– Я не буду отвечать на ваш глупый вопрос. Но вашего отца я, конечно, не убивал. Мне даже обидно, что вы могли так плохо обо мне подумать.

– А может, хорошо, – вдруг возразила Тамара, – или вы считаете, что я его должна была обожать? Типичный кобель, как и все мужчины его возраста. Вашего возраста, – добавила она, чуть подумав, – вам достаточно кивнуть и улыбнуться, чтобы вы, подняв хвост, побежали за любой женщиной.

– Хватит, – прервал ее Дронго, – я больше не хочу разговаривать на эту тему. Вы думаете, что у нас была какая-то особая тайна в отношениях с вашей матерью? Нельзя быть такой наивной. Просто так совпало. В тот момент она уже твердо решила разводиться. А мне предстояла трудная работа. И мы знали, что впереди у нас будут определенные сложности. Может, поэтому мы чувствовали себя достаточно раскованно. И оба чувствовали эту раскованность. Вот и весь секрет, если вам интересно это знать.

– Кто убил моего отца? – спросила она. – Ведь вы наверняка знаете?

– Не знаю. Я пока ни в чем не уверен. Но я думаю, что мы сумеем установить истину.

– «Установить истину», – передразнила она его, – посмотрим, как у вас получится. – Она поднялась с дивана. – Вы негостеприимный хозяин, – сказала она с некоторым сожалением, – так не принимают гостей. Прощайте. Вам не говорили, что от вас веет меланхолией и скукой?

– Вы первая...

– Я думаю, что не последняя, – она взяла куртку и, не надевая ее, вышла из квартиры.

Он закрыл дверь. Прислонился к стене. Скукой и меланхолией. Он улыбнулся. Для Тамары он слишком скучный, ведь их разделяет разница в двадцать с лишним лет. Откуда ей знать, какой он был тогда, в молодости.

На часах было половина девятого, когда ему снова позвонил Мужицкий.

– Вы все знали и ничего нам не сказали, – возмущенно начал он, даже не поздоровавшись, – как вам не стыдно. Мы бы сразу закончили расследование. Почему вы нам не сказали?

– Что именно? Трудно разговаривать, когда вы начинаете с обвинений. Я должен иметь возможность хотя бы узнать, в чем именно меня стыдят и обвиняют?

– Вы ведь знали, что Тамара Дмитриева является дочерью погибшего, а главный редактор журнала Ирина Миланич ее мать. Почему вы ничего нам не сказали?

– Вы у меня ничего не спрашивали. Наоборот, когда я пытался вам помочь, вы меня отослали, заявив, что не нуждаетесь в моей помощи.

– А вы сразу ушли, даже не попытавшись нам что-нибудь рассказать. Ведь если у погибшего есть такие наследники, заинтересованные в его смерти, то это сразу меняет все дело.

– Кто вам сказал, что они могут быть заинтересованы?

– Его состояние оценивается в несколько сот миллионов долларов, – напомнил Мужицкий, – и в таких случаях нужно искать, кому было выгодно его убить. Конечно наследникам в первую очередь. И сегодня вечером мы узнаем, что в апартаментах Чхеидзе были его дочь и мать дочери. Согласитесь, что это полностью меняет всю картину. Теперь понятно, кто на самом деле мог быть заинтересован в устранении нашего гостя.

– Я не уверен, что они основные подозреваемые, – возразил Дронго, – они много лет не общались и, насколько я знаю, очень состоятельные люди, чтобы не предпринимать подобных рискованных шагов.

– Очень состоятельные? – хмыкнул Мужицкий. – Они нищие по сравнению с теми деньгами, которые были у погибшего.

– Это некорректное сравнение. Тогда погибший был нищим по сравнению с известными российскими олигархами.

– Так и есть, – удовлетворенно заявил Мужицкий, – у этих людей только деньги на уме. И они завидуют тем, у кого их больше. И ради денег готовы на любое преступление. Вы почитайте журнал, который выпускает Ирина Миланич. «Ради успеха ты должен быть готов на все». Это фраза из ее журнала. Я специально попросил принести мне несколько последних номеров. Вот еще одна фраза: «Подумай, чего тебе не хватает, чтобы добиться максимального успеха» или другая: «Не держись за фаворитом, старайся его обойти». Вот так. Она, видимо, дает советы другим и сама применяет их в жизни.

– Это женский журнал. Там совсем другие проблемы, – с досадой заявил Дронго, – кто вообще рассказал вам о том, что Тамара была дочерью Чхеидзе?

– Это не важно, – быстро заявил Мужицкий, – теперь мы все знаем и завтра мы привлечем их к уголовной ответственности. И мать, и дочь. Возможно, они были в сговоре, а возможно, виновата одна из них. Но мы постараемся это выяснить. Тем более что Тамара Дмитриева работает в строительной компании, куда собирался инвестировать свои деньги погибший.

– Это совпадение.

– Вы верите в такие совпадения? Он наверняка знал о том, что Тамара работает в этой фирме и готов был поддержать свою дочь таким образом.

– Мы с ним разговаривали. Он ничего не знал. А она работает в компании только второй год. Обычным помощником. Или секретарем, что-то в этом роде. Она не директор компании и не президент. У нее нет и не могло быть акций компании. Неужели вы ничего не хотите понять?

– Меня предупредили, что вы попытаетесь их выгораживать, – заявил Мужицкий, – но теперь все понятно и я надеюсь утром получить их признание.

– Сегодня вы должны были допросить Лиану и Гюнтера, – вспомнил Дронго, – значит, подобные сведения вам могла сообщить только Лиана. Это она вам рассказала про Ирину и ее дочь?

– Какая разница? Она дала показания как свидетель и сказала нам правду.

– Значит, она. Очень странная позиция. Послушайте меня, господин Мужицкий. Не торопитесь с арестом несчастных женщин. Можете себе представить, как они переживают? Дочь потеряла отца, а женщина своего друга. Пусть и бывшего, от которого она имела ребенка. И вы собираетесь их арестовать. Ирина Миланич очень известный в Москве человек. Этот арест вызовет много шума, а если выяснится, что вы ошиблись, я думаю, что ваша карьера будет на этом завершена. Послушайте доброго совета. Не торопитесь. Если вы не будете допускать грубых ошибок, я думаю, что смогу уже завтра рассказать вам, что именно произошло в апартаментах погибшего. Только один день. Подумайте, господин Мужицкий, и о своей репутации, и о моей. Вам же сказали, что я редко ошибаюсь. И если вы мне доверитесь, то уже завтра будете иметь объективную картину происшедшего.

– Завтра у нас воскресенье, – сообщил Мужицкий, – и поэтому мы не будем их допрашивать до понедельника. Мы и так работали ради этих иностранцев в субботу вечером. Завтра я дам своим людям отдохнуть. Но если кто-нибудь из подозреваемых сбежит, я буду считать, что это вы помогли им скрыться, заранее предупредив о предстоящем допросе. И сделаю соответствующие выводы.

– Никто не сбежит, – заверил его Дронго, – а завтра вечером я вам постараюсь все рассказать. Только скажите, это была Лиана?