Геннадий Скубилин - Записки следователя

Но едва она узнала, что причина вторжения Максима в посольство — его любовь к самой красивой девушке, которая «романтически» похищена, как послиха (в самом лучшем понимании этого неблагозвучного слова) приказала не только немедленно освободить юношу и считать, что он перед всеми оправдался, но и отвезти его на собственном «Мерседесе» в итальянское посольство, чтобы Максим больше не заблудился.

Жена африканского посла оказалась лидером движения в своей стране за обходительное, учтивое отношение к влюбленным. За оказание им всяческой любезности и гостеприимства. Их партия «За любовь» главным своим принципом провозглашала очень заботливое и очень ласковое покровительство сердечным тайнам женщин и мужчин.

Так Максим и наше государство ловко, удачно выпутались из самого неприглядного обстоятельства. Изнанка этого скверного визита не показалась наружу. В посольстве сами разобрались в простительной неосведомленности провинциального юноши.

Посол порвал составленный протокол о грубом нарушении дипломатического иммунитета, извинился перед вызванным из международного ведомства сотрудником и инцидент на этом посчитал завершенным.

Максим тем временем катил по московским проспектам на блистательной машине с дипломатическими номерами африканской страны в расположение итальянского посольства.

Теперь студент не ошибся адресом, и господин посол из солнечного государства Апеннинского полуострова принял юношу и участливо, с тревогой в голосе, выяснял подробности похищения Августины. Дипломатический представитель высшего ранга проникся сочувствием к возбужденному состоянию юноши. Он все внимательно записывал в блокнот.

С любопытством и отзывчивостью смотрел пожилой седовласый итальянец на красивого, рослого, подтянутого по-спортивному, молодого русского парня.

Почувствовав восхищенный взгляд солидного дипломата, Максим приободрился и все раскованнее докладывал суть дела.

— Ваш рассказ, — господин Максим Верстаков, — меня потряс. Мне доставляет честь не только благоговеть перед вашими высокими чувствами и смелостью, но и содействовать успеху поиска невесты, — посол говорил высокопарно, но искренне, проникновенно.

Дипломат высшего ранга тут же распорядился, чтобы сотрудник посольства, атташе, улетавший по срочному делу на родину, взял с собой, после оформления соответствующих документов, русского прекрасного, волнуемого любовью парня.

В Рим вылетели многомоторным самолетом. Через семь часов они низко пролетели над голубой водной гладью и приземлились в просторном аэропорту столицы Италии. Было раннее утро. Солнце только начинало всходить. И обещало жаркий ясный день.

Максима поселили в двухкомнатном номере частной гостиницы, расположенной у каменистого берега моря. В часе езды до делового центра столицы. Финансовых затруднений студент Верстаков не испытывал. Решение его денежных проблем любезно согласилось взять на себя итальянское посольство. Оно же изъявило желание всю поездку Максима обеспечить сопровождающим. Гидом и телохранителем на время поездки по Италии остался тот же сотрудник посольства, атташе Якоб Паньони, молодой, энергичный итальянец.

Когда Максим отправлялся в Италию, он стеснительно представлял неудобство, которое доставляет посольству, но ему были рады, казалось, все. Он никому не причинял затруднений. Ему горячо и желанно помогали разыскивать Августину.

Итальянский друг атташе Якоб Паньони оставлял скучать только на ночь. В остальные часы неотлучно был проводником Максима, неутомимо между делом показывал достопримечательности столицы своего государства и местности вокруг нее.

Очаровательная горничная была исполнительна до чрезвычайности. Она все время твердила, что в ее обязанности входит делать все возможное для съемщиков жилых помещений гостиницы, лишь бы не прогневить их. Она боялась, что хозяин ее уволит за какую-нибудь промашку, а найти «тепленькое» место в Риме очень трудно. Хотя девушка окончила престижные курсы домохозяек. И была, как говорится, не лыком шита.

Можно было понять Луизу — так звали работницу комнат, — если учесть, что на всем этаже высокой гостиницы Максим был, похоже, единственным постояльцем. Горничная предлагала то чашку шоколада на серебряном подносе, то мороженое. При этом рассказывала, что у них Данте, как в России Пушкин. И все спрашивала: что надо постояльцу?

Максим ни в чем не нуждался, а если что приобретал у Луизы, то щедро оплачивал покупки. Щедрость русского гостя приводила девушку в умиление. Она с живым восторгом любовалась Максимом и говорила, что у нее тоже есть жених, но не такой богатый, как путешественник из России. Ее парня зовут Роман, и он не имеет охоты тратить на нее лишние деньги. Он их собирает для покупки квартиры, и когда они поженятся, то будут обеспечены собственным жильем.

— Я ужасная болтушка, — признавалась с забавной чистосердечностью Луиза, — все говорю и говорю. Я вам надоела? Своими историями. Почитать Данте?

Максим искренне признавался, что от разговора с горничной имеет большую пользу, так как пополняет свой словарь итальянского языка и узнает очень много интересного об ее стране. Любит гениальные стихи.

Словоохотливым оказался и гид Якоб Паньони.

В Италии Максима поражали чистота и глубина голубого неба, а еще благоухающий морской свежестью воздух. Казалось, что он настолько прозрачен, что сияет. Максим его жадно вдыхал, запасаясь на всю жизнь, если возможно.

Каждое утро у подъезда гостиницы Максима поджидал Якоб на превосходном лимузине. Они вдвоем уже побывали и в полиции, и в прокуратуре, и во многих других местах, где могли пролить свет хоть в самой незначительной доле на адрес нахождения Августины.

Солнечным, тихим днем Максим и Паньони, выбравшись в автомобиле на ровное загородное шоссе, направились на розыск отца Джованни, фермера-миллионера Шпагетти-старшего. Пока искали частное, знаменитое на всю округу хозяйство, гид с увлечением занимал гостя.

Со знанием истории Якоб повествовал о разных фактах и событиях. Он красочно рассказал о древнейших племенах, заселявших еще до нашей эры Апеннинский полуостров, о возникновении шести веков назад культуры Возрождения, о революции в Италии, народных героях Джузеппе Мадзини и Джузеппе Гарибальди.

Кстати, тут же вспомнили роман Войнич «Овод».

Автострада бежала среди кукурузных полей, цитрусовых плантаций, виноградников, светло-коричневых оливковых рощ. После нескольких часов езды машина замерла у декоративной арки, увитой дикой виноградной лозой. Она ознаменовала собой въезд в достопримечательное крупное капиталистическое земледельческое поместье.

Якоб не преминул возможности проинформировать Максима, что когда-то на этой плантации применялся труд рабов, но теперь это очень цивилизованное, высокомеханизированное имение, дающее ежегодный доход ее владельцу Шпагетти-старшему до пяти миллионов прибыли. Впрочем, до этого ли было рядовому студенту обычного русского института. Жадности не имелось.

Он и не думал примерять эту роскошь на себя. Уживчивый, спокойный юноша, без претензий элитности в своем студенческом коллективе, вполне обходился мизерной стипендией. Главное для него оставалось — разыскать Джованни Шпагетти, а через него узнать о судьбе любимой девушки. Впрочем, Августину он считал лучшей представительницей не только своего учебного заведения, не только города, но и всей России, своего Отечества. Да и всего Света.

Хозяин огромного участка земли был замечен издалека. В синем комбинезоне, крупного телосложения он вышагивал по дорожке среди рабочих, распоряжался у самоходных тележек, на которые грузили в корзинах виноград. Озабоченный, деловой, предприимчивый, общительный.

Предупрежденный о приезде необычных визитеров, Шпагетти-старший, бросив на траву рукавицы, снял солнцезащитные очки и торопливо направился встречать официальных посетителей.

Визитеров ожидало вкусное угощение, от которого невозможно было отказаться, тем более, что оба путешественника проголодались, а Максиму к тому же было интересно меню у миллионера. И он не ошибся: набор кушаний, блюд был по вкусу самого взыскательного гурмана. Впрочем, Верстаков, будучи выходцем из семьи очень среднего достатка, не мог заявить о себе, как об отменном ценителе изысканных блюд. Он ел свежую икру, фрукты, пил с тортом кофе спокойно, хотя и с наслаждением. Но его и за столом не покидала вдумчивость: что же предпримет миллионер в ответ на «проказы» сыночка.

Тот сразу же запальчиво выразил несогласие с аморальными действиями Джованни. Отмежевываясь от него, Шпагетти-старший заявил, что поможет всеми доступными ему средствами выявить место нахождения Августины. Что же касается Джованни, то, зная горячий характер отца, он вообще не попадался ему на глаза.