Жорж Сименон - Мегрэ и Дело Наура

- Вас не смущало, что тот мог присутствовать при вашей беседе с мужем?

- Я привыкла к вечному присутствию Уэни. Не знаю, который был час, когда я спустилась вниз. Я уже надела шубу. За мной шла Нелли с чемоданом, который она поставила в коридоре, и мы поцеловались на прощание.

- Она должна была к вам присоединиться?

- Как только я вызвала бы ее.

- Она поднялась в свою комнату, не дожидаясь результатов вашего разговора с мужем?

- Нелли знала, что я приняла решение и не откажусь от него.

Зазвонил телефон, стоявший на маленьком круглом столике. Мегрэ знаком показал Люка, чтобы тот взял трубку.

- Алло!.. Да... Комиссар здесь... Одну минуту... Мегрэ знал, что сейчас услышит голос Жанвье.

- Он приехал, шеф, находится у себя, на бульваре...

- На бульваре Монпарнас?

- Вы уже знаете? У него однокомнатная квартира на третьем этаже. Я звоню из небольшого бара, что напротив этого дома...

- Продолжай наблюдать за ним... Пока... Лина спросила с самым естественным видом, как будто это само собой разумелось:

- Висенте приехал?

- Да. Он у себя.

- Почему полиция за ним следит?

- Потому что ее задача наблюдать за всеми подозреваемыми.

- Почему вы его подозреваете? Никогда ноги Висенте не было в доме на авеню Парк-Монсури.

- Возможно.

- Вы мне не верите?

- Я не знаю, когда вы говорите правду. Кстати, как вам удалось узнать адрес доктора Пардона?

- Его мне дала Нелли, а она узнала от нашей служанки, которая раньше жила в том районе. Мне требовалась срочная помощь, и как можно дальше от дома...

- Хорошо! - проворчал Мегрэ без всякой убежденности в голосе, решив ничего не принимать на веру. - Вы целуете на прощание Нелли Фелтхеис в коридоре, где стоит чемодан. Она поднимается по лестнице. Вы входите в комнату мужа и видите, что он чем-то занят с Уэни. Она кивнула.

- Вы сразу же сообщили ему об отъезде?

- Я сказала, что уезжаю в Амстердам и напишу оттуда через своего адвоката, чтобы решить вопрос о разводе.

- Как он отреагировал?

- Он долгое время глядел на меня, ничего не говоря, затем прошептал: "Это невозможно".

- Он не попросил Уэни удалиться из комнаты?

- Нет.

- Наур сидел за своим столом?

- Да.

- А Уэни сидел напротив?

- Нет. Он стоял рядом, с бумагами в руке. Не помню, какие слова я говорила. Я все же была взвинчена.

- Алваредо советовал вам взять с собой какое-нибудь оружие? Он вам дал его?

- У меня не было оружия. Да и зачем мне нужно было его иметь? Я заявила, что решение мое окончательное, что ничто не заставит меня отказаться от него, и уже почти повернулась, чтобы направиться к двери... когда услышала выстрел и одновременно почувствовала резкую боль, как ожог, в лопатке.

Должно быть, я повернула голову назад, потому что помню, что Феликс стоял, держа пистолет в руке. Я как сейчас вижу его вытаращенные глаза, словно он только тогда вдруг осознал, что сделал.

- А Уэни?

- Он неподвижно стоял рядом с ним.

- Что вы делали дальше?

- Я боялась потерять сознание. Мне не хотелось, чтобы это случилось в доме, где я осталась бы во власти этих двух мужчин. Я устремилась к двери, добралась до машины, дверцу которой открыл мне Висенте.

- Вы не слышали второго выстрела?

- Нет. Я сказала Висенте, чтобы он отвез меня на бульвар Вольтера к врачу и назвала адрес...

- Но вы все-таки не знали доктора Пардона...

- У меня не было времени объяснять. Мне было плохо.

- Почему вы не поехали к Алваредо, его дом в двух шагах, чтобы он вызвал своего врача?

- Потому что я не хотела скандала. Я стремилась в Голландию и была убеждена, что полиция ни о чем не узнает. Поэтому у доктора я не проронила ни слова, чтобы он не смог меня узнать по акценту.

Я не ожидала, что нам будут задавать вопросы. Я даже не знала, что в ране была пуля и считала, что она была поверхностной. Нужно было только остановить кровотечение.

- Как Висенте и вы собирались добраться до Амстердама?

- На его машине. Когда я вышла от врача, то почувствовала себя слишком слабой, чтобы многие часы провести в дороге, и Висенте посоветовал лететь самолетом. Я помнила, что есть ночной рейс, которым однажды летала. В Орли нам пришлось долго ждать, и мы не были уверены, что самолет сможет взлететь из-за снега и гололедицы.

В Амстердаме Висенте сразу же отвез меня на такси к Анне, и я сказала, в каком отеле ему ждать моего звонка... До моего развода мы жили бы с Висенте в разных местах...

- Чтобы избежать обвинения в супружеской измене?

- Меры предосторожности были уже излишними. После этого выстрела Феликс не мог отказать мне в разводе.

- Таким образом, если я правильно понял, в конечном счете все для вас закончилось удачно?

Она посмотрела на него и, невольно улыбаясь, с хитрым видом призналась:

- Да.

* * *

Самым любопытным было то, что все это казалось правдоподобным, хотелось в это верить, так откровенно и искренне отвечала она на вопросы. Наблюдая за ее лицом, похожим на детское, как и у Нелли Фелтхеис, Мегрэ понимал, почему Наур обращался с ней, как с маленьким ребенком, и почему Висенте Алваредо потерял голову от любви, решив, несмотря на мужа и двух детей, жениться на ней.

В комфортабельной и уютной гостиной царила приятная атмосфера, и хотелось полностью расслабиться. У Люка был вид толстого кота, который вот-вот замурлычет.

- Я позволю себе сделать одно замечание, мадам Наур: нет никого, кто подтвердил бы ваши слова. По вашему утверждению, вас было трое в кабинете в момент первого выстрела.

- Но у вас ведь есть показания Фуада.

- К сожалению, он утверждает, что вернулся в дом лишь во втором часу ночи, и установлено, что он ушел из клуба на бульваре Сен-Мишель приблизительно в это время.

- Он лжет.

- Его там видели.

- А если он отправился туда после выстрела?

- Мы постараемся выяснить это.

- Вы можете спросить у Нелли.

- Она не понимает французского языка, не так ли? Мегрэ почувствовал ее легкое замешательство, и она уклончиво ответила:

- Нелли говорит по-английски.

Внезапно плотное тело комиссара распрямилось, он бесшумно подошел к двери в соседнюю комнату и резко ее открыл. Горничная чуть было не рухнула на него, ей с трудом удалось сохранить равновесие.

- И давно вы подслушиваете?

Она закачала головой сначала утвердительно, потом отрицательно, взглядом призывая хозяйку прийти ей на помощь.

- Она немного понимает французский язык, - вмешалась Лина, - но каждый раз, когда она пытается говорить, особенно в магазинах, люди смеются над ней.

- Пройдите вперед, Нелли. Пустите двери. Когда вы узнали, что мадам Наур должна уехать в Амстердам в пятницу вечером?

- Уан уик... Одна неделя.

- Смотрите на меня, а не на нее.

Она неохотно повернулась, не решаясь прямо посмотреть на комиссара.

- Когда вы упаковали чемодан?

Чувствовалось, что она пытается мысленно перевести свой ответ.

- Восемь часов...

- Почему вы солгали, когда я допрашивал вас вчера?

- Я не знаю... Я боялась...

- Чего?

- Я не знаю.

- Вы боялись кого-то в доме?

Она отрицательно потрясла головой, и чепчик съехал ей на лоб.

- Вы видели мадам Наур около десяти часов? Где?

- В комнате.

- Кто отнес чемодан вниз?

- Я.

- Куда направилась ваша хозяйка?

- В комнату мужа.

- Потом вы услышали выстрел?

- Да.

- Один или два выстрела?

Она вновь посмотрела на Лину и ответила:

- Один.

- Вы не спустились вниз?

- Нет.

- Почему?

Она пожала плечами, как будто не знала, почему не спустилась вниз. Это не одна женщина копировала другую, а каждая из них переняла черты второй, так что теперь горничная была как бы смутной копией Лины.

- Вы не слышали, как Уэни поднялся к себе?

- Нет.

- Вы заснули сразу же?

- Да.

- Вы не попытались узнать, кто был ранен или убит?

- Посмотрела окно мадам. Услышала, как хлопнула дверь и увидела мадам и автомобиль...

- Благодарю вас. Надеюсь, завтра вы не перемените своих показаний и не расскажете мне третью версию...

Видимо, фраза была для нее слишком длинной и трудной, и мадам Наур перевела ее на голландский язык, после чего девушка залилась краской и поспешила исчезнуть.

- То, что я только что сказал, мадам, относится и к вам. Мне не хотелось сегодня заниматься официальным допросом. Завтра я позвоню, чтобы назначить встречу. Я приду сам, или один из моих инспекторов явится сюда и запишет ваши показания.

- Есть третий свидетель, - заявила она ему.

- Да, Алваредо, я знаю. Мы навестим его, как только выйдем отсюда. Я не доверяю телефону, и в этих комнатах останется инспектор Люка до тех пор, пока я не разрешу воспользоваться этим аппаратом.

Она не протестовала.

- Могу ли я попросить принести что-нибудь поесть? Моя подруга Анна всегда голодна. Она настоящая голландка. Что касается меня, то я прилягу.

- Вы позволите мне на минутку зайти в вашу комнату?