Андраш Тотис - Гориллы

— Вы знакомы с взрывными устройствами? — поинтере­совался Бултон. Под сводами подвала зловещим эхом раз­носились его слова.

— Немного знаком.

— Хорошо, — Бултон остановился перед какой-то желез­ной дверью и достал из кармана ключ. Прочная, снабженная двойным запором дверь вела в небольшую мастерскую. Пол однажды видел подобную в одном из центров спецпод­готовки. Верстак, обложенный мешками с песком, на потол­ке и вдоль стен автоматические противопожарные устрой­ства, на вделанных в стены полках всевозможные инстру­менты. Окон нет ни единого. Стул один-единственный, се­рый, металлический. На столе какая-то темная коробка раз­мером с карманный радиоприемник.

Бултон выждал, пока Шорт осмотрится в новой обстанов­ке.

— Знаете, что это? — спросил он, указывая на коробочку. Пол пожал плечами.

— Размонтируйте ее. Если, конечно, осмелитесь. — Хо­лодно улыбнувшись, Бултон пошел к двери. — Выберетесь из этой переделки живым — возьму вас на работу.

Пол кинулся за ним вслед и ухватил его за плечо. Рука его наткнулась на тугой клубок мышц.

Бултон обернулся. Взгляд его был стальным.

— Вы чем-то недовольны?

Пол выпустил его плечо.

— Уж не хотите ли вы сказать, что эта штуковина может взорваться?

— Именно это я и хочу сказать.

— Да, но... — Пол был настолько ошарашен, что не сразу нашелся, что сказать. Спятил он, что ли, этот тип? — Но ведь я не сапер…

— В том все и дело. Будь вы сапером, вся затея не стоила бы и выеденного яйца.

Они в упор сверлили друг друга взглядами. Бултон сдался первым, а может, ему попросту надоело играть в гляделки.

— Когда закончите, найдете меня в кабинете. Мощная металлическая дверь мягко захлопнулась за ним.

Пол набрал полную грудь воздуха и выдохнул. Опус­тившись на стул, он облокотился о колени и подпер ладоня­ми подбородок. Чего добивается этот человек? Любопыт­ствует узнать, решится ли он, Пол, разобрать эту штуковину? Чего ж тут не решиться, ведь не взорвется же она в самом деле! Бултон на такое не пойдет. Должно быть, это хитроум­ный психологический тест с целью проверить, как поведет себя испытуемый в сложной ситуации. Может, следовало бы убраться отсюда вместе с Бултоном, а еще лучше — набить ему морду? А что, если отнести коробку в контору, швырнуть шефу на колени и заявить: он знает, что бомба не взорвется!

Пол потянулся было к коробке, но тотчас отдернул руку. Почему, собственно, он так уверен, что Бултон не осмелится послать его на смерть? Поколебавшись несколько мгнове­ний, он взял с полки отвертку. По правде говоря, он слабо разбирался во взрывных устройствах. На курсах спецподго­товки этой теме было отведено всего лишь несколько часов на том основании, что, мол, столкнувшись с подозрительной конструкцией, следует вызвать эксперта.

Крышка была прикреплена восемью винтами. Многовато для такой маленькой коробки, подумал Шорт. Похоже, кому-то не хотелось, чтобы ее открывали без необходимо­сти. Отвертка была на номер больше нужной, и лишь угол­ком удалось попасть в углубление винта. Шорт негромко вы­ругался и по ходу работы попытался вспомнить, чему учили их на тех нескольких уроках. Первым делом внушали, чтобы они не вздумали разбирать адские машины по частям: боль­шинство из них смонтировано с таким расчетом, что снятие крышки вызывало взрыв. Пол не спеша продолжил работу. Необходимо установить, что приводит в действие взрывной механизм. Дистанционное управление, часовой механизм, детонация?

Дойдя до последнего винта, Пол остановился. Погибнуть на редкость дурацкой смертью только ради того, чтобы до­казать, что он не трус! Он и в самом деле не был трусом. Од­нако сейчас он столкнулся с опасностью, от которой не знал, как защищаться. Разве что единственным надежным спосо­бом: не открывать крышку. За те несколько минут, пока он возился с винтами, сомнения его окончательно рассеялись: Бултон и не думал шутить, он подсунул ему настоящую, го­товую взорваться бомбу. Надо послать всю эту затею к чер­ту! Овчинка выделки не стоит. Даже если он ошибется в своих предположениях и выставит себя на посмешище — и то лучше, чем погибнуть ни за что ни про что.

Отверткой он осторожно поддел крышку, и та поддалась. Шорту вспомнился дед, воспитывавший его до четырнадца­тилетнего возраста. Старик некогда служил капралом в ко­лониях, и его представления о военных акциях герильяс не­сколько отличались от тех навыков, что прививались Полу в десантном спецподразделении. "Если не знаешь, что тебя ждет за закрытой дверью, врывайся с ходу", — говаривал он с улыбкой. Это была улыбка мужественного, уверенного в себе человека. Дед знал, что говорил: в двадцать четвертом то ли в Африке, то ли где-то в Малайе ему прострелили ногу.

Пол снял крышку. Конструкция оказалась сложнее, чем он предполагал. Наспех усвоенных на курсах знаний хвата­ло, чтобы разобраться в простейших адских машинах кустарного изготовления, однако эта бомба была отнюдь не про­стой. Пол догадывался, где именно находится детонатор, ви­дел аккуратно упакованный пластик и прикрепленные к стенке коробки электрические батарейки. В сложном переплетении проводов тонули какие-то странные, непонятного на­значения детали. И невозможно было определить, отчего происходит взрыв. Часового механизма не видно, впрочем, это ничего не значит, ведь в бомбу могут быть заложены кварцевые часы без цифровых обозначений. Пластик не бо­ится сотрясений, но, как знать, вдруг да конструкция снабже­на нивелиром, и тогда малейшее отклонение от горизонтали будет сигналом к взрыву.

Проще всего было бы отключить батарейки. Но тот, кто конструировал бомбу, учитывал этот вариант, среди прово­дов, подсоединенных к батарейкам, по меньшей мере один, а то и несколько служат ловушкой. Пол попытался разоб­раться в проводке, однако создатель бомбы предусмотрел и это: цветные проволочки образовывали сложное переплете­ние, подсоединяясь к нескольким деталям. "Если не знаешь, что тебя ждет за дверью..." Пол взял со стеллажа кусачки и не глядя ткнул ими в коробку. Почувствовав слабое сопро­тивление тоненького проводка, он стиснул рукоятки кусачек. Руки его дрожали, все тело покрылось потом. Рубашка при­липла к спине и груди, хотелось встать, чтобы снять пиджак и ослабить узел галстука, но Шорт знал, что, если прервет работу хоть на мгновение, у него не хватит силы воли про­должить ее. Отыскав конец перерезанной проволочки, он за­хватил его кусачками, но тотчас выпустил. Обтерев вспотев­шие ладони, снова наугад ткнул кусачками.

Больше двух раз подряд удача не балует, подумал он, сжимая кусачки. Нельзя же до бесконечности испытывать судьбу. Он закричал, разразившись таким изощренным руга­тельством, что даже сам удивился, откуда что взялось. И перерезал третий провод.

Отложив кусачки, он встал. Резко повернулся и вышел из мастерской, даже не глянув на распотрошенную коробку и не дав себе труда захлопнуть дверь. Зелень за окном показа­лась ему ярче прежней. Пол на мгновение задержался у окна, глядя, как трепещут на ветру листья дуба, затем поднялся наверх.

Бултон находился не у себя в кабинете, а в приемной. Сидя на краешке изящного письменного стола, он разговаривал по телефону. Как только Шорт появился на пороге, секретарша вскочила с места, однако Пол, не обра­щая на нее ни малейшего внимания, прошел к вешалке за зонтом и сумкой. Приятно было вновь ощутить в руке мас­сивную, тяжелую ручку зонта. Пол выждал, пока Бултон по­ложит трубку. Выждал, пока угловатое, с резкими чертами лицо повернется и взгляд темно-карих глаз выжидательно устремится на него.

— Подонок! — внятно произнес он.

Бултон не ответил. Когда за Шортом захлопнулась дверь, он слез со стола, извлек из пачки сигарету и вышел в коридор. Он еще успел увидеть высокую, стройную фигуру молодого человека в темном костюме, свернувшего к выходу, и направился к винтовой лестнице. Торопливо миновав кори­дор, он спустился в подвал, к настежь распахнутой двери. Опасливо переступив порог, он с расстояния в несколько шагов оглядел распотрошенную коробку и перерезанные провода.

— Бумагомарака паршивый! — удивленно качая головой, пробормотал Бултон. — И ведь даже не подозревает, что в сорочке родился.

— Думаешь, она могла бы взорваться?

Шорт пожал плечами. Уже по самому тону вопроса мож­но было догадаться, какого Гвен мнения на этот счет.

— По-твоему, это была настоящая бомба? — настойчиво допытывалась девушка.

Пол неохотно кивнул. Гвен в волнении провела рукой по волосам. Каскад рыжих волос блеснул в неярком свете ламп. Мужчины вокруг уставились было на девушку, но, встретив жесткий взгляд Шорта, поспешили отвести глаза. Должно быть, в детстве Гвен выслушала немало похвал своим дивным волосам, и теперь у нее и в мыслях не было похваляться их красотой, и непроизвольное движение, ка­ким она невольно привлекла всеобщее внимание к своей гриве, было, конечно же, неосознанным. Гвен сравнялось двадцать пять, она была четырьмя годами моложе Шорта. Волосы ее имели тот редкий оттенок, какого иным женщи­нам удается достичь лишь усилиями опытного парикмахера и за бешеные деньги. Такого разреза глаз, как у нее, тще­славные красотки добиваются многочасовым высиживанием в дорогостоящих косметических салонах. Помимо того, при­рода наградила ее талией и бедрами, какие обычно даются женщинам ценой мучительной диеты и занятиями аэробикой, а роскошные, дерзко торчащие груди только в последние года полтора понадобилось поддерживать бюстгальтером.