Гаснет луч пурпурного заката - Олег Агранянц

— Догадываюсь. Те же, кто прошел через двери и разукрасил Лимоне задницу. Морковка и компания.

— А зачем они это сделали?

— Они искали в запаснике у Ады картину Дали и боялись, как бы художник их не опередил. Но теперь Ада передала весь запасник музею. Ничего интересного там не нашли. На что ты живешь? — она открыла пакеты, которые принесла Лимона. — Неплохо. Сердобольная Ада тебя не забывает.

— Не забывает.

— Кто принес пакеты?

— Лимона.

— Так вот чья это юбка. Но почему она её сняла? Надеюсь, ты не собирался выполнить третье условие.

— Нет, на невинность этой дамы я не посягал.

— Ты уже обедал?

— Нет.

— Тогда я разогрею обед. У тебя душ работает?

— Работает.

— Я сначала приму душ.

И она отправилась в ванную.

— Хорошо, что не на кухню, — отметил про себя Борис. — Надо срочно выпускать дам из заточения.

Он открыл дверь на кухню:

— Выходите, и очень быстро.

Первой выскочила Вильма:

— Замерзла. Кто приходил?

— Дина. Она в душе.

— Значит, могу спокойно одеться.

Борис заглянул на кухню. Лимоны там не было.

— А где Лимона?

— Выскочила в окно.

— Со второго этажа!

— Со второго этажа.

— Без юбки?

— А зачем ей юбка! Ты видел её трусы?

— Не довелось.

— Адины трусы. Ярко красные с белыми розочками.

Борис представил себе, как из второго этажа выпрыгивает длинная худая девица в красных с белыми розочками трусах:

— Мне доводилось гулять голым по улице, но, чтобы в красных с белыми розочками трусах. Тогда бы меня точно в психушку отправили.

Одевалась Вильма с быстротой солдата последнего года службы.

— Я исчезаю. Прощай. Теперь навсегда. Жалко, мы потеряли много времени.

И убежала.

А потом из ванной вышла Дина.

Массивные голые колени агрессивно торчали из-под банного халата, полы которого еле сошлись и держались на туго завязанном поясе, оставляя сверху и снизу обширные амбразуры.

— Я думала о тебе, Борис.

— В душе?

— И в душе тоже. У тебя есть только один выход. Тебе надо жениться.

— Зачем и на ком? — вежливо поинтересовался Борис и подумал: «Не надо было пускать её в душ!»

— Сначала, зачем. В бюро регистраций брака сидит девушка, которая поддерживает наше движение, с ней можно договориться. Она зарегистрирует брак, не спросив твой паспорт, и выдаст тебе справку, о том, что твой паспорт задержан у них в бюро. Потом в паспортном отделе паспортистка…

— Которая тоже поддерживает ваше движение, — подсказал Борис.

— Верно. Она выпишет тебе паспорт на фамилию, которую ты скажешь.

— И когда можно начать операцию?

— Очень скоро. Сейчас везде неразбериха, никому нет дела до своих служебных обязанностей.

— Значит, прямо сегодня?

— Нет. Наша девушка в бюро регистрации и девушка в паспортном отделе работают посменно. Завтра я тебе скажу, когда мы начнем операцию.

— Простите, а кого я возьму в жены?

— У тебя есть кто-нибудь на примете? — Она показала на две юбки. — Лимона в жены — исключено. Предложить тебе Вильму не могу. Она уже замужем.

— Тогда кто?

— Я.

От удивления Борис открыл рот.

— Ты же сам говорил о твоих предпочтениях. Будешь сочетать приятное с полезным.

— Я. А вы?

— Конечно, у меня есть свой интерес. Из министерства меня выгонят. Это не проблема. Никто не знает, что будет дальше с самим министерством. С министершей. Я уеду в Россию. И мне нужна русская фамилия. Фамилия Аристов мне подходит. Так что я буду совмещать обязательное с необходимым. Брак с обыденно продвинутыми отношениями меня устроит.

— Простите… а как вы относитесь к добрачным связям?

— В зависимости от обстоятельств.

Борис вспомнил любителя пословиц:

— Не надо откладывать на завтра, ибо завтра может не состояться.

— Ты прав.

Она подошла к дивану:

— Плацкарт на полторы персоны. С чахлой Вильмой уместиться можно. А вот с министершей только на полу.

— С министершей! — удивился Борис.

— А что! Она на тебя глаз положила. Но, судя по снятым юбкам, ее здесь не было. Белая юбка — визитная карточка Вильмы, она всегда снимает юбку, когда знакомится. Но вот красная юбка. Лимона отпадает.

— Ада.

— Ада тоже отпадает.

— Почему?

— Я хорошо знаю её плюсы и минусы, слабости и наклонности.

— Наклонности? Я догадывался, что с мужским полом она не в ладах…

— Чепуха. Она была счастливо замужем. Любила своего мужа.

— Это не мешает, и то и другое.

— Это в вашей актерской богеме бывает подобное.

— А вы кого любите: женщин или мужчин?

— Мужчин, красивых и умных.

— Это про меня.

— И богатых.

— Это не про меня.

— Иногда приходится уступать.

Она не стала снимать халат, просто раздвинула плечи, и он упал.

Борис был изумлен:

— Картина, достойная кисти Айвазовского.

— А ты думал!

Так началась его супружеская жизнь.

Партнерша по семейным узам разогрела принесенный Лимоной обед. Потом смотрели телевизор.

Борис решил, что самое время прояснить смысл так и не выполненных им заданий:

— Я догадываюсь, с какой целью я должен был соблазнить Лимону, вы хотели использовать внешнее сходство Лимоны с королевой.

— Да, это так. Мы бы показали фотографии адвокату, который ведет дела брата Елены и предупредили бы его, что в случае неприятного для нас решения, мы их опубликуем.

— Это понятно. Но зачем я должен был измерить расстояния между грудями Афродиты.

— Мужу Ады нравились её груди, и он во всех своих работах их рисовал. И в копиях картин французского художника он, скорее всего, должен был нарисовать их. Расстояние между грудями подлинника мы знали. Так что, если в картинах, находящихся у Ады, были изображены её груди, то подделку обнаружит любой специалист. Этого я боялась.

— Но почему я проверял размер только у Афродиты?

— Афина изображена в профиль, и проверить расстояние невозможно.

Дина выключила телевизор, а Борис подсказал:

— Самое время перейти к обыденно продвинутым отношениям. Вот с одной нашей актрисой…

Он уже готов был рассказать очередную историю, но Дина остановила его:

— Никогда не говори женщинам о тех, с кем ты переспал, говори только о тех, с кем ты хочешь переспать.

— Почему?

— Если ты перечислишь женщин, с которыми спал, твоя подруга поймет, что и о ней ты будешь рассказывать направо налево. И твои шансы понизятся. Иное дело, если ты перечислишь тех, с которыми у тебя не получилось, она будет чувствовать себя такой же недоступной, как и они. И у тебя получится.

— Вы мудрая женщина.

— Просто я умею отличать главное от пустяка. Искусство быть мудрым состоит в умении знать, на что не следует обращать внимания. Поставь будильник на восемь часов.

Утром, как и всякая