Время Верочек - Марина Нагайцева

С лёгкой подачи Иннокентия Петровича его протеже быстро стала завсектором, потом – ведущим специалистом, а через полгода возглавила информационный отдел.

Коллеги-мужчины посматривали на Верочку, когда она, красивая и смелая, с ярко-красной помадой на губах, проводила планёрки, но чёткий курс и строгая мораль не позволяли им флиртовать или рушить ради общения с девушкой крепкие ячейки общества, созданные на заре карьеры по величайшей и обоюдной любви.

Уже отгремели их серебряные и золотые свадьбы, выросли дети и внуки, пришла и поселилась навеки-вечные житейская мудрость. Верочка была для них одной из внучек, во всяком случае, такой она казалась, они охотно помогали ей советом и использовали свои проверенные связи для продвижения Верочкиной кандидатуры.

Там, наверху, Вере повстречался надёжный политик среднего возраста и приятной наружности, поддержавший стремление девушки заслужить доверие, он и обеспечил ей солидную для девичьего возраста должность, надёжный семейный тыл и финансово-экономический фундамент на случай, если Вера захочет родить.

Она захотела всё и сразу, поэтому разрывалась между работой с ненормированным графиком, совещаниями, конференциями, заседаниями, семьёй и родственниками супруга, которых, как умная и воспитанная жена, навещала и поздравляла по случаю именин, юбилеев и государственных праздников.

В этой бурной и кипучей жизни в стороне от перемен оставался лишь один дед. Он всегда тосковал по Верунчику с тех пор, как она переехала к мужу, но грусти не выдавал и терпеливо ждал, когда у внучки выдастся свободная минутка.

Приближался День Победы, дел у Веры было невпроворот, но она выкроила капельку своего бесценного времени.

К её удивлению, дедушка был не один.

За круглым кухонным столом восседала симпатичная дама лет шестидесяти и, алея щеками, разгоравшимися всё сильнее от горячего чая и душевных бесед с Егором Ивановичем, рассказывала ему какую-то смешную историю.

Егор Иванович громко смеялся и впервые не услышал, как пришла Вера.

«Вот это сюрприз! Может, заказчица?» – подумала Верочка, пытаясь припомнить, приглашал ли дед к столу заказчиц, приносивших на починку свою обувь.

Она постояла с минуту в прихожей, таиться дальше не было смысла.

– Добрый вечер! Не помешаю?

– Ой, это же Верунчик – моя внучка! – торжественно объявил Егор Иванович и бросился навстречу.

– Давно ты не заходила, я уж волноваться начал. Как ты, Верочка?

– Не волнуйся, всё хорошо. Гостинчик тебе к празднику принесла.

Незнакомка продолжала сидеть за столом, а Егор Иванович суетился вокруг внучки, помогая снять сапоги: срок Верочкиной беременности был приличным, ей уже стало тяжеловато наклоняться.

– Знакомься, Верочка, это – Валерия Сергеевна! – представил он незнакомку.

Пояснений о статусе дамы из уст деда не прозвучало, поэтому Вера осталась уверенной в своей прежней версии.

Они пили чай с тортом, говорили о пустяках, Егор Иванович, взяв на себя роль тамады, рассказывал какие-то детские анекдоты, и после каждого они с Валерией Сергеевной звонко чокались чайными кружками. Со стороны это выглядело очень комично, однако, Верочка поймала себя на мысли, что улыбается им, словно молодожёнам.

Когда Валерия Сергеевна, поставив кипятить новую порцию чая, принялась резать в тарелочку пошехонский сыр, который не она принесла к столу, Верочку осенило: женщина не планирует уходить! Чужой человек моментально бы распрощался, ведь у родных людей свои темы для разговоров. Значит, значит…, дедушку что-то связывает с ней?

Вера принялась рассматривать Егора Ивановича с пристрастием ревнивой внучки и отметила, что дед слишком переполнен какими-то чувствами, адресованными этой немолодой даме в коричневом вязаном платье.

Верочка бросила взгляд на дедушкину пассию, и он упёрся в толстые стёкла очков, восседавших на её носу, словно две большие птицы.

Окрылённая любовью, Валерия Сергеевна не разглядела Верочкину обиду и не придала никакого значения её быстрому уходу.

Внучка и дед простились в коридоре, пожелали друг здоровья и обнялись на прощание.

– Я правнуку своему кроватку смастерил. Веруня, ты мне дай знать, когда в роддом соберёшься.

Вскоре пришёл срок, и Верочка родила здорового мальчика.

На выписку не пришёл только один человек – её дед.

Верочка любила самое существенное выделять ярким цветом.

На каждой страничке её делового блокнота присутствовали красные цифры, словно оценки в школьном дневнике. Сегодняшнее событие тоже было отмечено красными чернилами: девятнадцать сорок пять у входа в театр. Ожидание приятной встречи наполняло атмосферу классического рабочего кабинета шаловливыми майскими анионами.

Дождавшись, когда стрелки часов покажут восемнадцать ноль-ноль, Вера поспешно накинула светло-розовый плащ, взяла сумочку и приготовилась успеть сразу и всё: посетить парикмахерскую, маникюрный салон и купить весенние туфли. Вторую неделю подряд они призывно взирали сквозь стеклянную витрину Дома моды, соблазняя умопомрачительной высотой тонкого, изящного каблука и лаковой кожей цвета спелого крыжовника.

И тут совершенно некстати обширный план пронзила телефонная трель.

Звонил дежурный администратор.

– К Вам женщина пришла, Вера Егоровна. Говорит, беседа имеет для неё важное значение.

– На сегодня приём завершён. Спросите, пожалуйста, по какому вопросу посетительница?

– По личному.

– Хорошо, пусть войдёт.

Вера сняла плащ и снова уселась в рабочее кресло, хорошее настроение улетучилось вместе с мечтой о перламутровых туфлях, причёске, маникюре и театре.

Посетительница была женщиной в годах с явной проблемой опорно-двигательного аппарата: она прихрамывала и пользовалась бадиком.

– Здравствуйте. Меня зовут Елена. Быть может, Вы помните?

– Где мы могли встречаться? – не очень любезно спросила Вера, ещё не понимая, кто перед ней и раздражаясь от нелепой ситуации, при которой приходится отвечать вопросом на вопрос.

– Много лет назад я бывала в гостях у вас с Егором Ивановичем, мы дружили. Потом потерялись как-то…

– Елена, неужели это Вы?!!

Верочка кинулась навстречу, тотчас позабыв про своё недовольство, и расплакалась от бури нахлынувших эмоций, как плачут найденные дети, прильнув к родительскому плечу, не в силах вымолвить ни слова.

– Верусенька, девочка моя, как я счастлива, не передать словами! Мы можем сейчас заехать за Егором Ивановичем и отпраздновать встречу в кафешке?

– Предупреждаю, Вы имеете дело с очень взрослой девочкой, Елена Матвеевна, – серьёзным тоном сказала Вера, намеренно отказавшись от ответа. – Лучше в ресторан, я приглашаю!

– Ну, хорошо, спасибо, дорогая моя, – согласилась Елена.

В дневное время ажиотажа в ресторане не наблюдалось, женщины заняли лучший столик у окна.

Официант услужливо подал меню.

– Кроме чая, ничего не буду, – произнесла Леночка, увидев трёхзначные цифры.

– Вы не волнуйтесь, для столицы – это нормальные цены, мы к ним привыкли. А Вы сейчас где живёте и работаете?

– По-прежнему в Нижнем Новгороде, в квартире матери. Работаю в службе социальной помощи, а фактически – на пенсии. Дома сидеть одиноко… Мужа нет, детей нет. – Елена вздохнула, потом продолжила на более оптимистичной ноте. – Знаешь, на моей работе столько людей, что одиночества я почти не ощущаю.

– В Москве остановились где?

– Пока нигде, – честно призналась Елена. – Я одним денёчком, повидаться.

– Леночка, в моей квартире всегда найдётся для Вас место. Вы можете приезжать в любое время и жить, сколько Вам хочется.

– Благодарю тебя, Верусечка!

Принесли салаты, женщины пожелали друг другу приятного аппетита и приступили к еде.

Фортепианная музыка пролилась тёплой волной чувств, и Вера начала разговор.

– Так случилось, что у Егора Ивановича и родители рано умерли, и жена, и дочь. Вы для нас стали доброй Феей, тётей Леночкой, которую мы всегда ждали с нетерпением. У меня накопилось столько добрых воспоминаний о той поре! Вы привозили с собой гостинцы и настроение безмятежности, которое испытываешь рядом с теми, кто тебя любит.

– Я тоже храню в душе самые тёплые воспоминания о нашей дружбе. Все эти годы я очень скучала без вас. Эта разлука была вынужденной.

«Интеллигентная, ранимая тётя Леночка, – подумала