Марина Серова - Преступление в двух сериях

Гараж под номером тринадцать располагался очень удобно — вроде бы и в глаза не бросался, и не был ви-ден со стороны дома. Он стоял как бы в нише, втиснувшись между построенными, по всей видимости, раньше. И — слава любознательной старушке в белом платочке!

Я огляделась. Здесь было безлюдно. Только где-то вдалеке виднелась машина, из-под которой неэстетично торчали ноги хозяина средства передвижения.

Я буквально носом рыла припорошенную снегом землю вокруг гаража, пытаясь понять — где именно можно сделать тайник? Закопать оружие? Отпадает, это привлечет излишнее внимание, да и следы раскопок скрыть непросто. Простенков между гаражами не было. Я обстучала все кирпичи, надеясь наткнуться на пустоту, — тоже ничего.

У гаража удивительно удобно рос крепкий тополек, который мог бы выдержать даже Кармишина при всей его нехилой комплекции, если бы замдиректора пришло в голову залезть на него. И этот тополек навел меня на определенные размышления.

Снег замел все следы, если они здесь и были, но чуть содранную кору с дерева он прикрыть не смог.

Подпрыгнув, я вцепилась в ствол тополя и, подтянувшись, ухватилась за крышу гаража. Присмотрелась. Между крышей и стеной напиханы остатки рубероида и чего-то мягко-колючего. Кажется, эта субстанция называется стекловатой. Сунув руку в кожаную перчатку — при этом мне пришлось по-обезьяньи балансировать на стволе, рискуя свалиться вниз, — я осторожно протиснула ладонь под толщу стекловаты.

Обшарив все пространство под крышей, в которое только могла протиснуться рука, я уже совершенно разуверилась в своей счастливой звезде. И тут… под пальцами возникло что-то твердое и холодное — это чувствовалось даже сквозь перчатку. Когда умирает надежда, рождается везение, что ни говорите!

Я осторожно выудила тяжелый предмет из-под стекловатного завала, уже зная, что увижу. И не ошиблась — в руке моей лежал самый настоящий пистолет. Тяжелый «макаров», как у меня. Но разве можно так обращаться с оружием! На стволе остались обрывки стекловаты и чего-то там еще. Жестокий запах гари от его дула хлынул мне в ноздри. Посмотрев ствол на свет, я увидела черноту. Да, из этого пистолета стреляли. Причем совсем недавно. И в обойме не хватало одного патрона.

Вот так дела. Хотя именно это я и предполагала здесь обнаружить. Точнее, надеялась. Потому что, вообще-то говоря, Ручин мог спрятать пистолет в любом месте. Вполне возможным было и то, что Игорь Юрьевич, изменив своему принципу — ничего не выбрасывать, избавился от оружия. Но, к счастью, он так не сделал.

Что ж, подготовительный этап почти окончен.

Сжимая пистолет перчаткой, я изящно покинула дерево, аккуратно обернула оружие чистым носовым платком, после чего положила его в сумку. Теперь, кажется, все звенья цепочки на месте.

Вернувшись в квартиру Ручина, я хищно улыбнулась — сценка, задуманная мной, заранее восхищала. Сдать Игоря Юрьевича ментам — что может быть проще? И банальнее… А я не люблю прибегать к ординарным решениям.

Пистолет я аккуратно положила на полку за книги, но потом, ориентируясь на глубокие умственные данные братков, которые приедут разбираться с Игорем Юрьевичем, переложила его под подушку на диване. Тайник, конечно, так себе, зато здесь ну просто не могут не найти…

Видеокамеру я бросила на стол, у телефона. Не гарантия, что ребята найдут, как ее включить, — но, может, хоть заинтересуются. И аккуратно высыпала листики чертежей из папки прямо на стол. Сценарий ориентирован на идиотов вроде «крыши» фирмы «Луч». С милицией такое вряд ли прокатило бы. Ну да их черед, полагаю, придет потом. Или никогда — я об этом еще подумаю. Ручину и от разговора с братками мало не покажется, гарантирую.

Заключительный штрих — «жучок» под столешницу, еще один на кухню. А слышимость у моих технических штучек превосходная, никто еще не жаловался.

Так, теперь, кажется, все.

Стерев везде свои отпечатки пальцев, я вышла из квартиры и, уже сидя в собственной машине, набрала номер Кармишина. Предложила отпустить Ручина на все четыре стороны, но послать за ним братков. И предупредила — пусть доведут Игоря Юрьевича до квартиры, и только потом начнут разборки. Александр Николаевич снисходительно согласился, и мы попрощались.

Наладив приемник, я вновь покинула машину, вернулась в подъезд и скрылась на лестничной площадке чуть выше, чтобы видеть происходящее. Закурила, разгоняя клубы дыма рукой, и приготовилась ждать. Посмотрим, что получится из моего спектакля для особо одаренных.

Если сначала Игорь Ручин был мне даже симпатичен, то теперь он внушал мне отвращение. Во-первых, я терпеть не могу убийц. А во-вторых… это ж каким варваром надо быть, чтобы убить очаровательного Глеба Денисовича Шолонского! И умного человека, между прочим.

Для меня это дело было почти ясным. Игорь Ручин, страшно обозленный на Шолонского по какому-то поводу, решил отомстить. Но похищение чертежей не сильно затронуло Шолонского, поэтому не достигло своей цели. Тогда Ручин прибег к крайней мере — просто избавился от Глеба Денисовича. Где он добыл оружие? Не знаю, но думаю, что это не слишком, вообще-то, большая проблема. Техник с хорошими доходами и, наверное, связями мог без проблем достать «ПМ». Итак, Ручин застрелил Шолонского, вызвав его из офиса и назначив встречу среди деревьев отдаленного парка.

Прошло с полчаса, и на лестнице послышались уверенные шаги. По-змеиному изогнувшись над перилами, я узрела Игоря Юрьевича. Все же обаятельный мужик… Только зачем ему убивать-то понадобилось? Нет ему моего прощения!

Игорь Юрьевич, не глядя по сторонам, прошел к своей двери и закопошился с ключами. Он не стал вертеть головой, услышав за спиной слоновий топот, а зря. Твердолобые ребята, так невежливо обошедшиеся со мной вчера у офиса «Луча», настигли его и ловко втолкнули в квартиру, едва Ручин открыл дверь. Я стремительной птицей слетела вниз по лестнице, на всех парах понеслась к машине и плюхнулась на сиденье, закрывая дверцу и одновременно надевая наушники. Не хотелось пропустить ни одного эпизода в разворачивающемся действе. А события в квартире Ручина происходили чрезвычайно интересные.

— Что происходит? — с высокомерными модуляциями в голосе осведомился Ручин — не понимал, бедняга. И тут он издал ошалелый стон — наверное, увидел бумаги. Но все же не потерял самоконтроля: — Ребята, вы, наверное, ошиблись. Я вам совершенно не нужен.

— Каз-зел, — смачно процедил один из братков — по голосам их различать я так и не научилась. В наушниках послышался хлесткий звук удара, после чего — хрип. — Значит, это ты, сука позорная, спер бумаги!

— Да-а, — задумчиво протянул второй браток, и в тот же момент по квартире Ручина залетали предметы. — У-у, смотри, — добавил тот же персонаж, обращаясь, по всей видимости, к приятелю, — ствол! Колись, придурок, это что?

— Ребята, вы свихнулись! — не сдавался Ручин.

И я едва не зажала уши. Техника в самом деле оказалась великолепной — мне чудилось, что драка происходит не в одной из квартир чуть ли не под крышей довольно высокого старого дома, а за тонкой фанерной стенкой, настолько явственно звучала ругань, сдабриваемая ударами по живой плоти. Бедняга Игорь Юрьевич если сначала и пытался сопротивляться и что-то сказать, то теперь только жалобно постанывал.

— Ладно, хватит, — сказала я себе, сняла один наушник и набрала номер Кириного телефона.

Еще не хватало, чтобы рьяные братки забили Ручина насмерть! Мне такого финала совсем не надо. К тому же их я хочу посадить не за убийство, а всего лишь за членовредительство — пусть поучатся вежливости, когда разговаривают с привлекательными дамами.

— Кирьянов, приезжай по адресу… — рявкнула я, едва Киря снял трубку, и продиктовала улицу, номер дома и квартиры Ручина. — Только быстрее, увидишь много интересного. И желательно с ребятами, один не справишься, — добавила я веско.

Киря спорить и рассуждать не стал — он знал, просто так я не буду отрывать его от работы. И бросил трубку.

Я закурила, вслушиваясь в издаваемые наушником звуки и боясь одного — как бы братки и правда не убили Ручина. Нет, Игоря Юрьевича мне не было жалко. За такие деяния, как убийство, надо платить, из-за чего бы они ни совершались. Хотя вот этот вопрос для меня до сих пор оставался только вопросом. За что же Ручин так ненавидел Шолонского? И все-таки откуда у него пистолет?

Кирьянов отреагировал очень быстро — минут через пятнадцать милицейская машина въехала во двор. Я, сокрытая деревьями, совершенно не привлекала к себе внимания, поэтому могла не переживать. В этой истории мне светиться не хотелось. Кирьянов при всей его лояльности и дружественном настрое по отношению к моей персоне не оценит моего юмора и не поймет такого плана. Пусть лучше теперь сам разбирается. Я все узнала, а он пусть арестовывает, под суд отправляет и так далее. Но послушать, что сейчас произойдет в ручинской квартире, не откажусь.