Кен Фоллетт - Буран

— Я поймала бандитов, вернула вирус, но…

— Что? Одна? — поразилась Одетта.

— Это не важно. Главная фигура в этом деле — клиент, тот, кто заказал вирус. Думаю, мы сможем на него выйти, если будем действовать быстро. Можешь прислать мне вертолет в поместье Стипфолл? Это прямо над обрывом в двадцати четырех километрах севернее Инверберна. Четыре строения образуют квадрат, в парке две разбитые машины, пилот их увидит.

— Ну и ну, пришлось тебе поработать.

— И пусть вертушка доставит миниатюрный радиомаяк из тех, что помогают вам следить за передвижениями человека. Маячок должен работать сорок восемь часов и уместиться в пробке флакона.

— Такие должны быть в полиции Инверберна.

— Мне еще нужен флакончик духов «Диаблери».

— Вот этого в полиции не держат. Придется им проникнуть в магазин «Бутс» на Хай-стрит.

— У нас совсем мало времени… Минуточку.

К ней обращалась Ольга.

— Я дам вам флакон «Диаблери», — сказала она, — точно такой, как был на столе. Я пользуюсь этими духами.

— Спасибо, — сказала Тони и произнесла в телефон: — Духов не надо, у меня есть флакон. Долго нам ждать вертушку?

— Минут десять. Куда полетишь, когда он тебя заберет?

— Я тебе позвоню, — ответила Тони и закончила разговор.

Она подошла к Киту и опустилась на колени. Он лежал бледный, с закрытыми глазами, но не спал — дышал прерывисто и время от времени вздрагивал.

— Кит, — обратилась она к нему. Он не отреагировал. — Кит, мне нужно задать вам один вопрос. Очень важный вопрос.

Он открыл глаза.

— Вы ведь должны встретиться с клиентом в десять утра?

Кит посмотрел на Тони, но промолчал.

— Мне нужно знать, где вы договорились встретиться.

Он отвел глаза.

— Кит, я очень прошу.

Он разжал губы и прошептал:

— Нет.

— Подумайте. Со временем вы сможете заслужить прощение.

Он по очереди посмотрел на близких.

Прочитав его мысли, Тони сказала:

— Вы причинили им страшное зло, но они еще не готовы махнуть на вас рукой. Все они тут, рядом с вами. Начните искупать это зло прямо сейчас.

— Кит, ну пожалуйста, — сказала Миранда. — Сделай доброе дело после всей этой гадости. Ради себя самого, чтобы знать — не такой уж ты конченый. Скажи ей, о чем она просит.

Кит крепко зажмурился, из-под закрытых век показались слезы. Наконец он произнес:

— В Инвербернской летной школе.

В десять утра Тони сидела в диспетчерской башне летного поля школы. С нею были Фрэнк Хакетт, Кит Оксенфорд и полицейский детектив. Доставивший их армейский вертолет завели в ангар, подальше от посторонних глаз. Они едва успели.

Кит сидел, вцепившись в бордовый портфель. Он был бледен, его лицо ничего не выражало.

Все смотрели в широкие окна. Тучи расходились, на занесенную снегом взлетно-посадочную полосу светило солнце.

Вертолет не показывался.

— Пора бы ему прилететь, — с беспокойством заметила Тони.

— Может, на несколько минут опоздает, — сказал Фрэнк.

Не успел он договорить, как из-за туч появился вертолет.

Тони тут же позвонила по мобильному телефону Одетте, которая находилась теперь в оперативном штабе Скотленд-Ярда:

— Вижу клиента.

— Продиктуй хвостовой номер, — попросила та дрожащим от возбуждения голосом.

— Минутку…

Тони всматривалась в вертолет, пока не разглядела регистрационный номер, и начала диктовать Одетте буквы и цифры. Одетта их повторила и закончила разговор.

Вертолет снизился и сел в ста метрах от вышки.

Фрэнк посмотрел на Кита и кивнул:

— Идите.

— Делайте так, как договорились, — напутствовала Тони. — Скажите: «Погода мешала, но в конечном счете все прошло удачно». Все обойдется.

Кит спустился по лестнице с портфелем в руке.

Тони не могла поручиться за то, что он поведет себя так, как ему было сказано. Он не спал больше суток, пережил автокатастрофу и был психически сломлен.

В кабине были двое мужчин. Один, видимо, второй пилот, спустился с большим чемоданом. Через миг Кит появился внизу и направился к вертолету.

Они встретились на полпути. Переговорили.

Мобильный телефон Тони запищал. Звонила Одетта.

— Вертолет зарегистрирован на имя лондонского банкира Адама Халлана. Пилот и второй пилот — его служащие. Согласно полетному листу, место назначения — Баттерсийский вертодром, это по другую сторону Темзы напротив особняка мистера Халлана на Чейни-Уок.

— Значит, это он всему голова?

— Он самый. Мы давно к нему подбираемся.

Второй пилот показал на бордовый портфель. Кит открыл портфель и предъявил флакон «Диаблери», лежавший на кусочках полистирола. Второй пилот опустил чемодан на землю и открыл крышку. Чемодан был под завязку набит перевязанными пачками денег. Не менее миллиона, прикинула Тони, а то и все два. Кит, как ему было сказано, вытащил одну пачку и бегло пересчитал.

Он и второй пилот пожали друг другу руки, Кит вручил ему портфель и поднял чемодан. Второй пилот пошел к вертолету, а Кит вернулся на вышку.

— Обмен состоялся, — сообщила Тони Одетте.

Как только второй пилот забрался в кабину, вертолет взмыл в воздух.

В Лондоне снег не шел, но морозный ветер гулял по улицам, люди кутали шеи в шарфы и стремились поскорее укрыться в теплых пабах, ресторанах и кинотеатрах.

Тони и Одетта ехали на заднем сиденье неприметного серого «ауди». Впереди сидели два детектива — один вел машину, второй указывал маршрут, сверяясь с радиопеленгатором.

Полиция вот уже тридцать три часа следила за передвижениями флакона из-под духов. Вертолет, как и предполагалось, приземлился в юго-западном Лондоне. Пилот сел в поджидавший его автомобиль и поехал по мосту Баттерси в дом Адама Халлана. Всю ночь радиомаяк посылал устойчивые сигналы из недр элегантного особняка XVIII века. Одетта не торопилась с задержанием Халлана: ей хотелось поймать в сеть как можно больше террористов.

Столичная полиция держала Халлана под наблюдением. Тони прилетела в Лондон накануне вечером и утром вместе с Одеттой присоединилась к бригаде, следившей за домом Халлана. Днем Халлан устроил прием, на который пришло пятьдесят человек разных национальностей. Один из гостей ушел из дома с флаконом. Радиомаяк привел полицейских в район Бейсуотер, и всю вторую половину дня они не спускали глаз со здания, где снимали меблированные комнаты студенты.

В семь часов вечера сигнал снова начал перемещаться.

Из здания вышла молодая женщина. В свете уличных фонарей Тони разглядела ее роскошные черные волосы, блестящие и густые. Она несла сумочку на ремне. Детектив в джинсах и куртке с капюшоном вылез из светло-коричневого «лендровера» и пошел следом.

— По-моему, началось, — сказала Тони. — Она собирается распылить вирус.

— Я хочу это видеть, — заметила Одетта. — Обвинению потребуются свидетели покушения на убийство.

Женщина вошла в подземку и скрылась из виду. Из-под земли сигнал маяка доносился слабее. Сначала он исходил из одного места, потом начал перемещаться: вероятно, женщина села в поезд. Сигнал привел их на Пиккадилли. Женщина вышла из подземки, детектив — следом. Затем детектив вызвал Одетту по рации и доложил, что женщина вошла в театр.

Неприметный полицейский автомобиль подъехал к театру. Вышедшие из него Тони, Одетта и двое детективов проследовали в вестибюль. Женщина с роскошными волосами стояла в очереди за уже оплаченными билетами.

Пока очередь продвигалась, она извлекла из сумочки флакон и опрыскала себе плечи и волосы. Держалась она абсолютно естественно, и соседи по очереди не обратили на нее никакого внимания.

— Прекрасно, — заметила Одетта, — но пусть сделает это еще раз.

Во флаконе была обычная вода, однако Тони поежилась от страха, вдохнув капельки.

Женщина забрала билет и вошла внутрь. Одетта предъявила билетерше полицейское удостоверение, и детективы прошли за женщиной. Та направилась в бар, где еще раз воспользовалась спреем. Наконец она заняла место в одном из первых рядов партера и в третий раз прыснула на себя из флакона. В ее планы, как догадывалась Тони, входило воспользоваться спреем еще несколько раз, чтобы к концу представления все зрители получили по дозе вируса. Через десять или двенадцать дней у них проявились бы симптомы гриппозного типа и смертоносная инфекция начала распространяться.

— Ладно, — сказал Одетта детективам, — мы достаточно видели. Будем брать, постарайтесь сделать это без шума.

Два детектива прошли по проходам и встали по краям ряда, в котором сидела женщина.

— Мисс, прошу вас пройти со мной, — обратился к ней тот, что стоял ближе.

Театр притих, зрители наблюдали за происходящим.