Шервурд Спрингер - Искатель. 1992. Выпуск №6

— Наверное. Я сам положил его туда.

— Возьми его утром, до завтрака. Я мог бы сделать это сам, но будет неловко, если мисс Роуэн пожелает воспользоваться машиной. Это и есть та самая деталь. Уже поздно. Спокойной ночи, Арчи.

Не было никакого смысла понапрасну тратить время на комментарии или задавать вопросы, к тому же я страшно устал. Я встал, пожелал ему спокойной ночи и ушел. Добравшись до своей комнаты, я решил, что убийца либо Уэйд Уорти, либо Диана Кэдэни, а когда залез под одеяло и выключил свет, решил, что это все-таки Уэйд, поскольку я просто никак не мог представить себе, чтобы Диана могла проломить Сэму Пикоку череп камнем.

На следующее утро я пришел к выводу, что это не может быть ни Уэйд, ни Диана.

Вывод исходил из определенных оснований. Вулфу непросто было заподозрить в убийстве кого-то из гостей. Если развязка, которую Вулф спланировал, заключалась в публичном изобличении убийцы, Вулф ни за что бы не появился на завтраке, даже если бы он был голоден. Но, когда я вошел на кухню с ключом от машины в кармане, Вулф сидел напротив Уэйда, дружески беседуя с ним, и пил апельсиновый сок. Мими у плиты жарила гренки, Лили накладывала на блюдо бекон, а Диана наливала кофе. Пожелав всем доброго утра и усевшись за стол, я почему-то не испытал особого желания быть душой общества. Приятно было сознавать, что мне не придется завтракать с убийцей, но тогда зачем же я положил в карман ключ?

Ответ на этот вопрос пришел со второй порцией гренков. Разговор в основном шел о тюрьмах, что, вероятно, весьма интересовало Диану. Вулф рассказывал об одной тюрьме в Австрии, которой он однажды чудом избежал. Повернувшись к Лили, оп произнес:

— Раз уж мы, мисс Роуэн, заговорили о бегстве, было бы не слишком любезно рассматривать мой отъезд отсюда как бегство, — ведь я приезжал к вам не ради удовольствия. Не стану притворяться, будто мне не хочется вернуться в привычное для меня окружение. Мы с мистером Гудвином, вероятно, завтра утром уедем. Ваше гостеприимство и ваша терпимость к моим капризам скрасили мое существование.

Лили глазела на него разинув рот. Потом перевела взгляд на меня, но моя физиономия ровным счетом ничего не выражала, и снова уставилась на Вулфа.

— Вы говорите… — Она повернулась ко мне. — Вы, Арчи, тоже уезжаете?

Вулф принял огонь на себя.

— Думаю, мои ожидания оправдаются, — сказал оп. — Вчера я несколько раз говорил по телефону с одним человеком в Сент-Луисе, неким Солом Пэнзером, которого я туда послал. Похоже, теперь нет никаких сомнений. У мистера Пэнзера имеются фотографии людей, находящихся сейчас в Монтане, одного из них опознали несколько человек в Сент-Луисе. Шесть лет назад умерла насильственной смертью молодая женщина. Ее задушили ремнем от мужских брюк. Ремень и другие улики указывали на некоего Карла Йегера как возможного преступника, но арестован он не был — его не смогли найти. Его нашли… только теперь. На одной из фотографий, которые представил Сол Пэнзер, опознали Карла Йегера, и сейчас полицейский из Септ-Луиса находится на пути в Монтану. Право… Который час, Арчи?

— Девять тридцать семь.

— Значит, полчаса назад он прибыл в Хелину и сейчас едет в Тимбербург. — Он устремил взгляд на Лили. — Так что мои ожидания скорее всего оправдаются. Я не сообщаю вам имени этого человека — имени, под которым вы его знаете, — поскольку не имею официального статуса. Могу, однако, сообщить вам, что методы Карла Йегера удивительно разнообразны. Он задушил женщину, застрелил человека, другому проломил камнем череп. Немногие убийцы могут разнообразить свое ремесло. Поэтому мистера Грива вскоре освободят, и, я думаю, мы с мистером Гудвином, прежде чем уехать, успеем его поприветствовать.

Лили, прищурившись, смотрела на Вулфа.

— Так, значит, вы… вы в самом деле…

— Нам в самом деле это удалось. Я сообщаю вам об этом, потому что хотел бы обменяться с вами любезностями. Я знаю, что в реке больше форели, и она крупнее, чем в ручье, зато в ручье она того размера, какой предпочитаю я. Если вы, мисс Роуэн, и вы, мисс Кэдэпи, отправитесь с Мими на рыбалку, то успеете до пяти часов наловить достаточное количество рыбы для меня.

Лили по-прежнему смотрела на него прищурившись.

— Это любезность, которую я хочу оказать вам. А вы окажете любезность мне, если наловите форели. Моя любезность будет заключаться в том, что я подам вам настоящую форель по-нировулфовски. Правда, некоторых ингредиентов под рукой нет, но я что-нибудь придумаю. Ну, что скажете?

Лили бросила на меня взгляд, вопрошавший: «Это и есть та самая дурацкая шарада?»

Я ответил вслух:

— Разумеется, если бы с вами пошел я, мы бы наверняка наловили много рыбы, но я могу понадобиться здесь. Вас трое, и если каждая из вас поймает пять-шесть десятидюймовых рыбин, будет вполне достаточно.

Второй раз в течение часа мне пришлось изменить свой вывод, поскольку теперь стало очевидно: ключ лежит у меня в кармане потому, что убийца — Уэйд Уорти. Но дальше что? Неужели Вулф отсылает женщин только для того, чтобы они не видели, как один из гостей применяет насилие по отношению к другому? Если так, то почему же он не подождал, пока они уйдут, а уж потом бы и поднимал занавес? Эти и подобные вопросы вертелись у меня на языке, когда Вулф доедал пятый или шестой гренок. Уэйд решил, что он уже сыт, и принялся за кофе. Но когда он поднес ко рту чашку, его рука не дрожала. Лили, Диапа и Мими согласились, что им лучше отправиться к ручью до десяти и на всякий случай прихватить с собой банку лососевой икры. Я сказал, что посуду уберем мы с Уэйдом, но меня не слышали. Женщины принялись убирать со стола, и мы решили уйти! Уэйд — в свою комнату, а Вулф — к выходу. Я вышел за ним на веранду. Очевидно, он направлялся к машине, чтобы удостовериться, что ключа в ней пет, но прошел мимо нее, остановился чуть ли не у самой аллеи и сказал:

— Теперь нас не услышат.

— Да. Я дождусь, когда женщины отойдут подальше, покажу ему свои документы и арестую его. Так?

— Нет. Пока за ним не приедет мистер Хейт с полицейским из Сент-Луиса, тебе делать нечего и мне тоже. Это произойдет примерно в час дня. Человек из Сент-Луиса прибудет в Тимбербург около полудня и, по утверждению мистера Джессапа, направится в контору шерифа. Такова обычная процедура. А мистер Хейт привезет его сюда.

Я уставился на него.

— А я оставляю на свободе Карла Йегера, известного под именем Уэйда Уорти?

— Совершенно верно. Оставляешь на свободе. Я полагаю, когда они прибудут, его здесь уже не окажется. Как и куда он отправится — я не знаю. Обнаружив, что ключа от машины мисс Роуэн нет, он, вероятно, переберется через ручей и пойдет на ранчо в надежде взять там одну из машин, но миссис Грив и мистер Фокс позаботятся о том, чтобы ему не удалось это сделать. Следовательно, ему придется идти пешком — или бежать — предположительно в сторону Лейм-Хорс. Перестань таращить на меня глаза. Если я подробно тебе все не объясню, ты, чего доброго, бросишься его догонять, так что лучше уж я тебе все расскажу.

И он мне все рассказал.

Они явились в десять минут второго.

Мы с Вулфом сидели в двух лучших креслах на террасе, обсуждая характер и карьеру Вудро Степаняна. Теперь, когда женщины ушли, а Уэйда здесь уже не было, мы остались совершенно одни и чувствовали себя как в старом особняке на 35-й Западной улице. Поскольку мы не видели, в какую сторону уходил Уэйд, то решили, что он все-таки перебрался через ручей, чтобы попытаться взять машину на ранчо. Мы были очень заняты. Я вытащил одежду, в которой сидел в тюрьме, и развесил ее на кустах — у меня уже не было времени ее почистить. Потом тщательно потрудился в комнате Уэйда: не потому, что хотел получить о нем какие-то сведения, а просто собрал все материалы, связанные с книгой, которую он уже никогда не напишет. Уложив бумаги в две картонные коробки, я отнес их в комнату Лили. Затем внимательно осмотрел ее комнату, а также свою и гостиную, чтобы убедиться, не пропало ли чего. Я позвонил в «Мид-Континент Эйрлайнс» в Хелине и забронировал два места на утренний рейс до Денвера, а оттуда на ближайший рейс на Нью-Йорк. Вулф сделал четыре дела: уложил свои вещи, осмотрел в поисках ингредиентов для приготовления форели по собственному рецепту все до единой полки шкафа и кладовку — только в холодильник не заглянул, — прочитал главу из книги об индейцах и приготовил в кастрюльке «булапжер» — запеканку из яиц — нам на ленч. Прежде чем присоединиться к нему на веранде, я закрыл окна и запер входные двери хижины.

Черный автомобиль «олдс», принадлежавший Хейгу, подъехал по аллее и остановился около дома. Из него вылезли трое — Хейт, Эд Уэлч и высокий парень с квадратным подбородком в изрядно помятом синем костюме путешественника из Сент-Луиса. Нас с Вулфом удостоили лишь беглыми взглядами. Незнакомец остановился с краю веранды, а Хейт с Уэлчем подошли к двери и нажали на кнопку звонка. Не получив ответа, они постучали очень громко. Хейт отворил дверь с сеткой и покрутил ручку основной двери, но тщетно. Он что-то сказал Уэлчу, и тот направился к другой двери, ведущей в коридор, и подергал ее. Потом вернулся к Хейту — и оба скрылись за углом, где находилась комната Лили. Незнакомец повернулся, приблизился к нам и сказал: