Анна Данилова - Дама из Амстердама

В письменном столе в комнате сестры он нашел записную книжку, свидетельствующую о личной жизни женщины или, вернее, об отсутствии таковой.

В записной книжке сестры оказались кулинарные рецепты да номера телефонов того окружения Гусева, которым он жил и любой из которых мог понадобиться ему в любую минуту… Вера, помимо няньки, домработницы и повара, была еще и его личным секретарем. Кто в этом виноват? Может, сам Гусев? Так построил свою жизнь, что без Веры не мог прожить ни одного дня. Превратил ее в свою служанку, рабыню… Но ей, похоже, нравилась такая жизнь… Следователь намекнул на отношения, которых не могло быть… А что, если Вера испытывала к нему страсть? Смешно? Нелепо и глупо. Этот следователь просто не знал Веру, не понимал, что и между братом и сестрой могут быть нежные и доверительные отношения и что сестра может сама, добровольно служить своему брату и радоваться его успехам, как и своим… Или Гусев чего-то не понимает? И что со стороны эта дружба выглядела неестественной? Так, может, и Наташа невзлюбила Веру с самого начала потому, что ревновала его к Вере да боялась открыто признаться ему в этом? И правильно сделала, что боялась и ничего такого не сказала, иначе был бы скандал и они бы непременно расстались. Он бы не допустил, чтобы Наташа, женщина, к которой он уже начал привязываться и которую, пусть даже и смутно, но видел в роли своей жены, попыталась опошлить его отношения с сестрой. И она, понимая это, ничего не сказала, намекнула просто, что Вера будет мешать им, как третья лишняя. Он знал, что Наташу задержали. Он сам таким образом отвечал на вопросы следователя, что ее не задержать не могли: с его слов получалось, что смерть Веры была ей на руку. Что, избавившись от сестры жениха, которая испытывала к Наташе ярко выраженное неприязненное чувство, она тем самым устранила последнее препятствие к браку. И хотя Мыльников понимал, что Наташа вряд ли имеет отношение ко всем этим убийствам (во всяком случае, в те дни, когда было совершено два первых убийства – Музруковой и Капковой, – Гусев вместе с Наташей гостил у своего школьного приятеля в Киеве, а это железное алиби), все равно поместил ее в камеру предварительного заключения. Они оба, Мыльников и Гусев, словно поняли друг друга без слов и допустили эту меру единственно как терапевтический метод по отношению к зарвавшейся молодой хищнице. Жестоко? Да, жестоко. Но чем дольше Наташа там находилась, тем больше остывал к ней Гусев: Вера, даже мертвая, продолжала удерживать его от опрометчивого шага… Он не должен жениться на Наташе.

Так кто же знал, что у Веры с собой пятьдесят тысяч долларов, деньги, которые Гусев дал ей, чтобы она окончательно расплатилась за однокомнатную квартиру? Как кто? Люди, которые ждали от нее этих денег и знали, что она должна к ним прийти… Но Вера убита из того же оружия, что и те пять кассирш… Значит, это один и тот же убийца, и фирма, торгующая квартирами, здесь совершенно ни при чем. Вера или поделилась этой информацией с близким человеком, которому предельно доверяла, или кто-то услышал, узнал об этом совершенно случайно. Но как это может быть случайно, если в этой истории все неслучайно?! Все крутится вокруг Гусева: фирмы, которые были ограблены убийцей кассирш, принадлежат ему, в каждую из них он вкладывал деньги. Это его грабили… А потом вот убили и ограбили его родную сестру. Может, у него есть личный враг? Но кто? Мыльников тоже спрашивал его об этом, но Гусев лишь пожимал плечами. Он не знал своего врага, если он у него и был. И вообще он, Гусев, здесь ни при чем… Какому-то мерзавцу пришла в голову мысль убивать кассирш и грабить сейфы, и этот человек имеет какое-то отношение ко всем этим фирмам, скорее всего, даже он работник одной из них, тихий и незаметный, которого они все, эти бедные женщины, знали в лицо… Но кто? Кто-о-о?!

Он достал из холодильника колбасу и банку с квашеной капустой. Позвонил Луке:

– Это Гусев. Спасибо, что приехал… Нет, я серьезно. Видимо, у тебя что-то стряслось, раз ты так быстро уехал… Я что хотел тебе сказать, ты приходи ко мне запросто, я буду очень рад… Что? Проблемы с невестой? Теперь все уладилось? Вот и славно. Хорошо, обязательно приду на свадьбу. А вы приходите ко мне вместе… Конечно, сейчас не время говорить об этом, но и я тоже чуть не женился… Не понял… Ты знаешь Наташу? А… Общая знакомая… Должно быть, это Вика Лейбман. Очень приятная девушка, она мне ужасно нравилась, но я сразу понял, что совершенно ее не интересую, ведь это она устроила нам с Наташей встречу, как бы случайно. Да, да, как бы… В нашей жизни с Наташей было все «как бы»… А-а?! Вон оно что, она приходила к тебе и просила за подругу. Да ладно, позвоню Мыльникову, и он ее отпустит. Без проблем… Я как-нибудь тебе потом, как мужчина мужчине, расскажу историю ее ареста… Но, думаю, ты и так все понял… не люблю хищниц. Но Вика не такая. Она человек. Это сразу видно. Если хотите, приезжайте ко мне с вашей невестой прямо сейчас. Вера сделала такую капусту… квашеную, просто пальчики оближете… И водочка… Лука, спасибо тебе, что ты ко мне приехал. Мне хватило этой одной минуты, чтобы я многое понял. Вера ушла, но жизнь продолжается. Мне очень нравится говорить с тобой… Но сейчас я пьян, а потому должен попрощаться с тобой и положить трубку. Лука, береги свою невесту. Я уверен, что ты не ошибся в выборе. У тебя хорошая интуиция…

Он положил трубку на стол и тяжело вздохнул.

– Здорово мы с тобой поливаем цветы…

Они лежали под одеялом, прижавшись друг к другу, и радовались, как дети, которым удалось избежать наказания.

– Твой поступок был настолько лишен логики, что пребывание Чемберлена в квартире действительно выглядело неправдоподобно… Но Галина-то как испугалась?! Вот нахалка, забралась в твою квартиру, да еще и сдала ее!

Лука поцеловал Лару и еще крепче прижал к себе.

– Мне до сих пор не верится, Лука, что нас наконец-то оставили в покое… И хорошо, что выяснилось, кто же на самом деле сдал мою квартиру… Бедная Катя, разве могла она подозревать собственную сестру? Ну и ладно. Все было и прошло. Хотя, конечно, я бы хотела узнать, кто убил этого парня и Катю. Думаю, пройдет не так уж много времени, и мы узнаем, кто же отомстил за одну из убитых кассирш. А что это месть, я нисколько не сомневаюсь.

– А я сомневаюсь. И знаешь почему? Потому что человек, предположим, решивший убить Чемберлена за то, что тот, в свою очередь, убил кого-то из его близких, в принципе, не преступник, понимаешь? Это Чемберлен – убийца, причем, хладнокровный…

– Но Чемберлена убили! Застрелили!

– Правильно. Но застрелили не только его, но и Катю. Стало быть, у убийцы рука не дрогнула при виде свидетельницы… А убить человека не так уж и просто.

– Лука, а что, если предположить самое невероятное, как обычно бывает в криминальных романах…

– Что кассирш убивала Катя?

– Нехорошо, конечно, говорить так о покойниках, но как-то всегда так получается, что убийцей становится человек, на которого меньше всего думаешь…

– Ты поэтому подумала на меня?

– Лука!

– Тогда в круг подозреваемых может попасть кто угодно, моя милая, – и Гусев, и Галина, которая могла быть в сговоре с Чемберленом, не говоря уже о твоем бывшем муже и даже о тебе!

– Но мне-то зачем убивать кассирш? Я же не бедная.

– Но и не богатая. Насколько я понял, твоя мать мечтала о том, чтобы вы с Кириллом сошлись, именно по той причине, что у тебя нет денег… Ты нигде не работаешь…

– Но я не стала бы убивать этих женщин. Просто бы надела маску и под дулом пистолета заставила их отдать мне ключи от сейфов. Меня никто из этих женщин не знал в лицо.

– Тогда пойдем от этого. Кого они могли знать в лицо? Я, кстати, с ними тоже не был знаком… Гусев? Он грабил сам себя? Слишком невероятная история получается. Он мог потерять все.

– Может, его сестра?

– Если бы ты видела ее, ты бы никогда на нее не подумала…

– Вот и я о том же…

– Она из дома не выходила, стояла у плиты… К тому же, если бы ей нужны были деньги, она попросила бы у брата. Насколько нам известно, ее тоже ограбили…

– Я забыла, представляешь? В голове крутятся только мертвые кассирши…

– Лара, может, забудем эту историю? Так хорошо лежать вдвоем, за окном дождь со снегом, холодно, темно… Ты еще не раздумала выходить за меня замуж?

– Нет, но при условии, что ты не станешь заставлять меня делать операцию… Или же найди себе невесту с нормальным носом.

– Я хочу одного: чтобы ты избавилась от комплексов… Это серьезный вопрос на самом деле…

Он был прав, Лука, но при мысли о предстоящей операции ей становилось страшно, неуютно, ведь там, в больнице, Луки рядом не будет, сильный хирург металлическими инструментами будет ломать ее нос… Невыносимая боль, во-первых, а во-вторых, неизвестно, какой она станет с другим, ровным носом. И все равно он прав, Лука. Она всю свою жизнь ловит на себе любопытные и насмешливые взгляды. Люди наверняка при виде ее изъяна спрашивают себя: отчего эта молодая девушка не сделает себе операцию, не выправит нос? Денег нет? На самом деле она просто боится… Какая глупость!