Светлана Алешина - Алиби с гулькин нос

Вика ничего не ответила на это, едва заметно кивнув. Лариса попрощалась с девушкой и вышла на улицу.

Она уже не видела, как Вика после ее ухода, немного подумав и выкурив сигарету, решительно подошла к телефону и набрала номер…

«Итак, теперь на повестке дня — Бляхин, — размышляла Лариса, ведя машину домой. — Надо отрабатывать до конца эту версию. Вернее, на повестке завтрашнего дня, потому что сегодня ехать в Глуховку уже поздно. Что же там за история такая, о которой умолчал Курочкин? И что делать, если в Глуховке мне никто так и не прольет на нее свет? Этот хитрый психолог в таком случае будет молчать как рыба. А проверять Бляхина необходимо — очень подозрительно, что он пользовался машиной Толоконникова как раз в мае, а еще подозрительнее, что скрыл этот факт. Ладно, будем надеяться, что завтра все-таки многое станет ясно».

На следующее утро, встав пораньше, Лариса сразу же после завтрака направилась в Глуховку, предварительно позвонив Степанычу и предупредив, что ее не будет скорее всего весь день.

Глуховка представляла собой маленький районный городишко, расположенный в сотне километров от Тарасова. Там-то и расположена воинская часть, где служил заместителем командира по хозяйственной части полковник Бляхин.

«Скорее всего еще, наверное, остались там его бывшие сослуживцы, — думала Лариса, гоня машину по выжженной ярким августовским солнцем заволжской степи. — Если их разговорить, они наверняка могут рассказать все честно. Ведь жизнь военного городка очень замкнута, скрыть что-нибудь сложно — все на виду».

Как вскоре оказалось, доехать до Глуховки было еще полдела. Лариса потратила еще некоторое время на расспросы местных жителей о расположении воинской части. Седой мужчина, который в конце концов пролил свет на этот вопрос, оказался десятым среди опрошенных. Как выяснилось, воинская часть находится в десяти километрах от Глуховки, и не все жители райцентра имеют об этом представление.

Во время беседы с местными жителями Лариса ощутила себя вдруг на миг корреспонденткой областной газеты. И это обстоятельство натолкнуло ее на идею использовать эту легенду в самой воинской части.

Она сочла, что статус журналистки больше расположит к ней военных.

Чертыхаясь, Котова наконец выехала на ухабистое бездорожье и остановилась перед «голосующим» человеком в военной форме.

«Наверняка ему туда же, куда и мне», — по — Нет, — покачала головой Лариса. — Я знакома с ним только по фонду — работаю в Фонде ветеранов чеченской войны. Мы решили организовать что-то вроде музея боевой славы. Может быть, даже передачу провести на телевидении. Мне дали задание собрать сведения о полковнике Бляхине.

Сам он человек не очень разговорчивый, да и одного его рассказа для передачи мало.

Хочу найти кого-нибудь, кто с ним служил, вот и решила с вашим нынешним командиром поговорить.

— Да, он вам многое сможет рассказать, — кивнул Владимир. — Больше, чем я.

Он его много лет знал.

— А как все-таки убили его дочь? — спросила Лариса. — Признаться, меня это просто потрясло. Где это случилось?

— Да здесь, в Глуховке, и случилось. Она с танцев возвращалась, и ее поймали. Кто, почему — до сих пор неизвестно. Обнаружили труп дня через три в нашей речке — с моста ее сбросили. Так никого и не нашли.

Полковник, когда на похороны приехал, почти черный был. А на следующий же день поседел. Да и весь город горевал.

— А она уже взрослая была, дочка его?

— Ну, лет семнадцать, по-моему, ей было.

— И что, так до сих пор ничего и неизвестно?

— Насколько мы тут знаем, ничего, никаких новостей. Он и не был здесь ни разу после того, как уволился из армии. Командир наш звонит ему, правда, потом нам рассказывает. Что, мол, полковник привет передавал. Но сам никогда не звонит. Видно, совсем наши места вспоминать не хочет. Да это и понятно, — вздохнул Владимир. — Не дай бог такое пережить.

— А вот вы сказали, что у него начались проблемы со здоровьем. В частности, с головой. Это из-за дочери? — уточнила Лариса.

— Не только. Еще и из-за контузии. Здорово ему досталось, вообще еле жив остался.

— А что, последствия этой контузии стали так проявляться? — спросила Лариса. — Я с ним сколько общаюсь по работе, ничего такого не замечала…

— Ну, особых последствий никто не замечал. А он скрытный очень стал, замкнутый. И как будто не замечал ничего вокруг.

Бывало так, что подойдешь к нему и раз пять обращаешься, пока он спохватится и тебя аз заметит. В общем, здоровье пошатнулось у него, конечно…

Они уже почти подъехали к воротам, за которыми находилась воинская часть. Володя помог Ларисе получить пропуск и проводил до штаба, в котором располагался кабинет командира части. Штаб представлял собой маленький деревянный домик, выкрашенный ядовито-зеленой краской. По обеим сторонам от него стояло по пушке, оставшиеся, наверное, еще со времен Отечественной войны. Правда, ржавчина на них была закрашена все той же зеленой краской. Командира в этот момент не оказалось на месте, и Ларисе ничего не оставалось, как терпеливо ждать.

Наконец минут через двадцать он появился. Кивнув Ларисе, любезно пригласил ее в свой кабинет.

Собственно, из беседы с ним Лариса узнала мало нового, в основном все уже успел рассказать Володя. Нынешний командир части поведал о том, как служил Ростислав Сталевич, перечислил его заслуги, а также все имеющиеся у него награды. Что касается вопроса о дочери Бляхина, тут командир добавил только, что девочку не только убили, но и изнасиловали перед этим.

— Отморозки какие-то! — резюмировал полковник, качая головой. — Попались бы — лично бы ноги оторвал! И главное, так и не нашли их… Ходят ведь где-то, сволочи!

Только что услышанное Лариса переваривала в салоне своей «Вольво», уже возвращаясь из Глуховки в Тарасов. И они наталкивали ее на мысль, что Ростислав Бляхин может иметь отношение к трагедии, случившейся с Лелей Величкиной. Но…

Даже если сложить трагическую гибель дочери Бляхина, контузию и последовавшие за этим психические проблемы отставного полковника, все равно это не укладывалось в голове. Если только, конечно, не допустить связь Лели Величкиной и не известных никому преступников, надругавшихся над дочерью Ростислава Сталевича. Но где эта связь? И что тогда стоит за преступлением с Величкиной — месть за собственную дочь?

Но почему в таком случае он не отомстил тем, кто осуществил это надругательство и убийство? Почему отомстил именно Леле?

Да и с чего взял, что она может быть связана с преступниками? Кто она? Дочь, сестра, любовница кого-то из них?

А если этой связи нет, то тогда вообще ничего не понятно. Ведь то, что изнасиловали и убили дочь, — еще не повод калечить и насиловать семнадцатилетних девочек, чужих дочерей.

Можно, конечно, предположить, что у Бляхина от пережитой трагедии и под влиянием последующей контузии произошли необратимые изменения в психике, а проще говоря, съехала крыша, и он решил, что раз его дочь изнасиловали и убили, то и он должен сделать то же самое с чьей-то еще? А тут как раз и подвернулась Леля, да и возраст ее практически совпадает с возрастом его дочери. А возможно, что они были и внешне похожи. Но каким образом она подвернулась? Может быть, он тоже пользовался услугами Зинкиных девочек? Наверное, придется снова ехать к Святскому и заставлять алкоголика-разведчика в очередной раз напрягать свою полупропитую память.

Но если все это так, то у Бляхина самое настоящее психическое заболевание. И он в этом случае становится опасен для общества. И тут уж Курочкину придется заговорить.

Павел Толоконников откупоривал уже третью бутылку крепкого пива. Приютивший его друг Роман ушел по своим делам, и он мог совершенно спокойно наслаждаться тишиной пустой квартиры. И наслаждался бы в любое другое время, но не сейчас. Сейчас же им владело огромное беспокойство, у него было ощущение, будто он обложен красными флажками, словно волк, и, несмотря на то что вроде бы он в безопасности, он понимал, что это не может продолжаться вечно.

Приютил его старый приятель, в сорока километрах от города, в тиши сельской местности. О том, что он именно здесь, не знал никто. Ни его родители, ни Андрей, ни даже Вика. Правда, жена могла догадываться, но Павел надеялся, что, если догадалась, у нее хватит ума никому об этом не болтать.

Что делать дальше, Павел не знал. Истории этой вот уже почти полгода, и как разруливать ее, он не представлял. Один неудачный ход в бизнесе — и ты уже должен и не знаешь, как расплачиваться. В принципе, можно, конечно, поменять двухкомнатную квартиру на однокомнатную. Но… Он ведь только что женился. Как отреагирует Вика, черт возьми?!

Толоконникова охватило чувство жалости к самому себе. Надо же было так вляпаться! Теперь эта жадина-кредитор наслал на него ментов. Непонятно, как там Вика разруливает без него. Кстати, Вика…