Светлана Алешина - Алиби с гулькин нос

Проверим, конечно, обязательно точно все проверим, но пока вот такая версия… Ты особо-то не расстраивайся, Ларис, все равно ведь говорила, что хотела другую машину покупать…

— Олег, я знаю, кто это сделал! — возбужденно перебила его Лариса.

— Кто? — удивился Карташов. — И откуда?

— Это полковник Бляхин, Ростислав Сталевич, служивший в Чечне. Он же владелец красного «Шевроле», которым успешно пользовался еще в мае, — выпалила Лариса.

— А ему-то это зачем?

— Как зачем? Он и есть преступник в деле Величкиной, а теперь вот решил меня ликвидировать, видимо, посчитав, что я слишком близко подошла к разгадке этого дела.

— Значит, едем его брать, — быстро решил Карташов. — Я вызываю опергруппу.

Целый день Лариса провела дома, никуда не высовываясь. Ею овладел какой-то непонятный страх. И хотя она не раз за время своих расследований сталкивалась с угрозами, не раз на нее покушались, сейчас все это почему-то выглядело для нее по-другому.

Может быть, потому, что уничтожили ее верную помощницу, серебристую красавицу «Вольво», на которой она уже изъездила не одну тысячу километров. Конечно, машину нужно было уже давно менять. Об этом не раз напоминал в автосервисе знакомый автомеханик, у которого она всегда чинила «Вольво». И деньги, в общем-то, она скорее всего найдет, выдернет в крайнем случае из оборота. Не в этом проблема. Просто она прикипела душой к своей машине. Но всему когда-то приходит конец. Как пришел конец, в частности, и злодеяниям Бляхина.

Так, по крайней мере, казалось Ларисе в тот день, который она провела дома. Вечером, однако, приехал Карташов, и по одному его виду и тону, которым он поздоровался, Лариса поняла, что ничего оптимистического подполковник сообщить ей не может.

Олег прошел на кухню и попросил налить что-нибудь выпить. Лариса открыла бар и налила ему коньяку. Карташов выпил, растер руками лицо и, тяжело вздохнув, объявил:

— Невиновен Бляхин.

— Как это невиновен? — опешила Лариса.

— А вот так! — с неким вызовом посмотрел Карташов на нее. — Алиби на вчерашний день у него нет, да и оно в данном случае неактуально — фугас радиоуправляемый, Гаврилов оказался прав. Дело в другом. Сделали анализ спермы, сравнили с результатами, полученными при осмотре Величкиной, и оказалось, что они не совпадают. В общем, не насиловал он Величкину. Не на-си-ловал! Налей еще… — попросил Олег.

После второй рюмки Карташов расстегнул рубашку, попросил Ларису включить кондиционер и, закурив, уныло продолжал:

— А начальство меня ругает. Мол, людей уважаемых берешь одного за другим, сперму у них выжимаешь. А все без толку! Без толку! — повторил Карташов, разводя руками. — Мужики уходят недовольные… Грозятся даже морду набить при случае. Как будто им спермы жалко! Сколько ее там у них берут-то? — Он, похоже, уже начал пьянеть. — Кляну себя, что ввязался в это дело, будь оно неладно! Проститутку какую-то оттрахал какой-то псих, а тут отдувайся! — с какими-то котовскими страдальческими интонациями восклицал подполковник.

— Так, ну а моя машина? — начала потихоньку заводиться Лариса. — Ее взорвал, между прочим, именно тот псих, который и оттрахал, как ты выражаешься, проститутку!

В этом я уверена на сто процентов.

— Да, только где этот псих? Где? — повысил голос Карташов, нервно оглядывая кухню семейства Котовых. — Это, заметь, не Сидельников. Ни фига не Сидельников..

И даже не Бляхин. И, как ты же сама утверждаешь, не Толоконников. А просто черт знает кто! Налей еще, Лара, пожалуйста, — подполковник тут же смягчился, голос его совсем уж стал по-котовски жалобным, как показалось Ларисе. Лариса решила не нервировать Карташова и налила ему третью рюмку.

— Кстати, вы Толоконникова не бросили разрабатывать? — спросила немного погодя она. — Случаем он не объявлялся?

— Не до него было! — махнул рукой Карташов и теперь уже, не спрашивая, сам налил себе очередную рюмку коньяку.

— Я сейчас позвоню ему домой и узнаю, нет ли новостей, — сказала Лариса, подходя к телефону.

На ее звонок трубку сняла Вика. Она сразу узнала Ларису по голосу и радостно сообщила, что Павел явился домой, но тут же оговорилась:

— Только я прошу вас — никакой милиции! Павел заявил, что тогда вообще с балкона спрыгнет. А с вами — с вами одной — он готов встретиться и поговорить. Так что вы можете подъехать.

— Я поняла, спасибо, — ответила Лариса и положила трубку.

Карташов, занятый своими мыслями, даже не прислушивался к ее телефонному разговору и ни о чем не спросил, как-то скорбно глядя на опять полную рюмку. Потом поднял ее, меланхолично вздохнул и залпом выпил.

— Э-э-эх, — протянул он, качая головой. — Что за полоса такая пошла неудачная?

— Олег, перестань ныть, — поморщилась Лариса. — У меня, между прочим, неприятности похуже твоих — машину взорвали, сама могла погибнуть и за мужа страха натерпелась. К тому же после этой катавасии он снова запил.

— Правда? — оживился Карташов.

— Правда, — сухо ответила Лариса. — И боюсь, что тебе грозит то же самое!

— Да, — грустно кивнул Карташов. — Работа такая…

Ушел подполковник от Ларисы, только когда до конца высосал бутылку коньяка, то есть почти совсем пьяный. Не соображая уже почти ничего, он попросил Ларису подвезти его до дома. Та бросила на него выразительный взгляд, покрутила пальцем у виска, а затем повела вдрызг пьяного Карташова на улицу. Усадив его в пойманную машину и сказав шоферу адрес — подполковник бормотал что-то невнятное, — Лариса отправила его домой и облегченно вздохнула. Сама же она подхватила еще один мимо проходящий автомобиль, села в него сама и назвала адрес Павла Толоконникова.

Дверь ей открыла Вика. Она кивнула и, быстро пропустив Ларису, сказала:

— Проходите, он в дальней комнате.

Павел сидел на том самом стуле, где в прошлый раз оставил сидеть Гунина, а сам в это время коварно сбежал. При виде Ларисы он привстал и показал ей на соседний:

— Здравствуйте, садитесь. Вы уж извините, что я в прошлый раз так вас кинул, у меня выхода другого не оставалось. Я думал, вы совсем по другому делу…

— Я поняла, ваша жена уже мне все объяснила, — ответила Лариса. — Давайте все же поговорим с вами. У меня к вам много вопросов.

— Сразу хочу вам ответить на самый главный — Лелю я не насиловал, — твердо заявил Толоконников. — Могу сказать, у кого я был в то время, у друга одного, он подтвердит.

— Хорошо, хорошо, — успокоила его Лариса. — Лучше расскажите мне об отношениях с Лелей. Какими они были?

— Никакими, — пожал плечами Павел. — Ну, то есть понятно, какими. Постельными. Когда меня один приятель познакомил с этой, как ее… Зинкой, я сразу Лельку выбрал. Ну и… пару-тройку раз, может… — Толоконников покраснел, — был с ней, короче.

— А потом?

— А потом я Вику увидел и решил с ней попробовать. Мне понравилось, и… — совсем смутился он. — Ну, дальше вы все знаете.

— То есть потом свадьбу сыграли? — уточнила Лариса.

— Ну да, а что тут такого? — повысил голос Толоконников.

— Наверное, ничего, — тут же сказала Лариса. — А Леля — она как к вам относилась?

— Никак, — снова пожал он плечами. — Она вообще такая… вялая была, короче. Не поймешь, чего там у нее на душе. Поэтому она мне и не нравилась. Вернее, нравилась, — поправился он, — но с Викой никакого сравнения. Я еще сначала думал, может, с Лелей там… ну… встречаться дальше.

А потом, как Вику узнал, сразу интерес к ней потерял. Вот и все.

— А скажите, Павел, — осторожно начала Лариса. — Это, конечно, не мое дело, но откуда такое желание — заводить близких подруг из не совсем традиционного круга?

Толоконников вспыхнул.

— Мне просто понравилась Вика, — с нажимом сказал он. — Что касается круга…

Какая разница? У меня вон первая жена не была проституткой, а отношения с ней все равно не получились. А с Викой мне гораздо лучше. К тому же это все в прошлом, теперь-то она этим не занимается.

Лариса видела, что ему неприятна эта тема, и решила оставить ее в покое. В конце концов, это действительно личное дело Толоконникова. Она перешла к вопросам, которые имели прямое отношение к делу.

— Павел, а вы не знаете кого-нибудь еще из клиентов Зинкиного притона, кто ездил бы на такой машине, как у вас?

— Если и ездил, то я его не знаю, — ответил Толоконников. — Но думаю, что вряд ли. Там все-таки постоянный круг клиентов был, и я ни разу никого на «Шевроле» не видел.

— А кто-нибудь, кроме Бляхина, пользовался вашей машиной?

— Нет, никто, — уверенно сказал Толоконников. — Доверенность была на его имя, и ключи были только у него.

— А Вика?

— А что Вика? — удивился Павел. — Вика вообще машину водить не умеет. Ключи свои от гаража я ей передал, она их дома хранила, никому не давала. В этом я уверен.