Мила Серебрякова - Женись или умри

– Кто такая Зинка?

– Зинуля наша общая знакомая, она парикмахер, но последние полгода работает исключительно на дому. Обросла клиентурой, в число которых входим и мы с Адой. – Алла выбежала из кухни. – Погодь, я позвоню Зинке, узнаю, приезжала ли Адка во вторник.

Минуту спустя Алла мрачно проговорила:

– Зина сказала, что Ада не явилась на покраску. Слушай, я начинаю переживать, где Адка, куда она запропастилась? – Внезапно Алла замерла. – Может быть, Игорь в курсе? Но я не знаю, как с ним связаться, нет ни телефона, ни адреса.

– Какой Игорь?

– Силин. Сын Тимофея.

Катка вытаращила глаза.

– При чем здесь Игорь Силин?

– Так Адка, прежде чем заделаться любовницей Тимофея, сначала с его сынком познакомилась. Ада перебегала дорогу в неположенном месте и попала под колеса иномарки Игорька. Удар был несильный, но шишка на голове появилась внушительная. Игорь испугался и вместо того, чтобы отвезти Адку в травмопункт, потащил ее к себе в особняк. Понимаешь, он был пьян, оттого и струхнул. А дома уложил Адку на кровать и давай холодные компрессы к шишке прикладывать. В этот момент Силин с работы вернулся. Узнав, что произошло, он начал орать, а потом приказал Аде сесть к нему в машину и порулил в травмпункт. Снимок показал, что сотрясения нет – обычный ушиб. Тимофей отвез Аду домой, а перед тем как высадить ее из машины, попросил номер телефона. Втрескался он в Адку с первого взгляда. Она потом говорила, что Тимофей потерял покой и сон, он боготворил Адку и, насколько мне известно, в самом ближайшем будущем планировал развестись с женой.

– Все настолько серьезно?

– Седина в бороду, бес в ребро. Конечно, на него и Адка постоянно давила. Уж очень замуж ей выскочить хотелось.

– Вернемся к Игорю.

– А Игорек был не в курсе, что его папаша развлекается с той самой девицей, которая оказалась под колесами его авто. Но весной он случайно столкнулся с Адкой в кабинете Тимофея. Парень моментально скумекал, что к чему. Позже он не раз подлавливал Аду на улице и требовал, чтобы она немедленно прервала связь с его родителем. Ада твердила о любви к Тимофею, а Игорь кричал, что его мать не переживет, если отец подаст документы на развод. – Алла посмотрела на Катку. – Я так поняла, супруга Силина не совсем нормальная тетка, вроде у нее проблемы с психикой.

– Что было дальше?

– Ничего. Ада встречалась с Тимофеем, а Игорь продолжал донимать ее своими визитами. Он знал, что отец снимает квартиру для встреч с Адой, – выследил, наверное.

– Тимофей был осведомлен о встречах Ады и сына?

– Нет. Адка его не информировала... до поры до времени. А в мае, после того как Игорь чуть не напал на Аду с кулаками, она во всем призналась Силину. Между отцом и сыном состоялся тяжелый разговор, он проходил в той самой квартире в присутствии Адочки. Тимофей пытался объяснить сыну, что больше не испытывает никаких чувств к законной жене. Просил понять его и простить. Говорил, что не может жить без Ады, мол, она его судьба, последняя любовь. И Игорь пообещал, что вмешиваться в отношения отца не будет, только попросил повременить с сообщением матери о разводе. Как мне потом рассказывала Ада, летом у Силиных должна состояться двадцатипятилетняя годовщина совместной жизни. Игорь попросил Тимофея отложить неприятный разговор с супругой хотя бы до осени.

Алла вздохнула.

– Свое отношение к Аде Игорек резко переменил. Он извинился за все те слова, которые наговорил ей, находясь не в себе, и предложил свою дружбу. Да, да, прям так и сказал: если что понадобится, можешь обращаться. Понял, наверное, что разбитую чашку уже не склеишь, и отцу действительно будет намного лучше рядом с Адочкой. Ну а мать... Мать, конечно, тоже жалко, но ведь, как известно, насильно мил не будешь. Игорек это понял и принял сторону Тимофея. Так сказать, мужская солидарность. – Алла помолчала, а затем с нескрываемым ехидством добавила:

– А вообще все они, мужики, одного поля ягоды.

К Силиным Катка приехала вечером следующего дня. Едва не сбив с ног опешившую Рину Михайловну, она прошествовала в гостиную, застав там скучающую Ларису Артуровну.

– Лариса, где ваш сын? – спросила Ката, забыв поздороваться. – Мне необходимо с ним увидеться.

– Он сейчас занят более важными делами – показывает своей... невесте ее новое жилище. С сегодняшнего дня Жанна будет жить с нами под одной крышей, а меня, как обычно, поставили перед свершившимся фактом. Ни разрешения, ни совета никто и не думал спрашивать. Как будто я здесь пустое место и совсем не имею права голоса. В конце концов, дом принадлежит мне, я хозяйка, и прежде чем распахивать двери для всех желающих, Леонид мог бы поинтересоваться моим мнением.

– Речь не о Лене, мне нужен Игорь.

– Игорек у себя в комнате, – Силина отбросила в сторону подушку и, глядя на экономку, зло проговорила: – Иди на кухню, здесь твое присутствие необязательно. А вы, Ката, пройдите со мной в кабинет.

– Нет, мы переговорим чуть позже, я поднимусь к Игорю. Где его комната?

– Третья дверь направо. Ката, постойте. Что у вас случилось, почему вы такая взмыленная?

Но Катка уже поднималась по ступенькам.

Игорь полулежал на кровати, устремив взгляд в экран плазменного телевизора. Появление Копейкиной пришлось парню не по душе. Нехотя спустив ноги с кровати, он недовольно пробурчал:

– Вваливаться в комнату без стука не есть хорошо, в вашем возрасте пора бы это знать.

– Мне сейчас не до чайных церемоний. Есть разговор.

– Ко мне? Странно. Мать говорила, что наняла вас в качестве детектива, но, признаться честно, я ее выбора не одобрил.

– Отчего же? Чем, интересно, моя кандидатура тебя не устроила?

– Дело не в вас, я говорю вообще. Нанять детектива, чтобы тот искал убийцу отца, кроме как глупостью назвать нельзя.

– Не согласна.

– Преступников ловят менты, а детективы, – Игорь помолчал, – следят за неверными супругами и ищут пропавших кошечек с собачками.

Катарина села на край кровати.

– Вынуждена тебя разочаровать, детективы занимаются не только слежкой за неверными супругами, это во-первых, а...

– Зачем я вам понадобился? – Игорь в упор посмотрела на Катку.

– Хочу задать несколько вопросов.

– Какого характера?

– Тебе было известно, что отец снимает квартиру и встречается там с любовницей. Заметь, это не вопрос, а утверждение.

– Жилье принадлежит нашей престарелой тетке.

– Но тогда ты этого не знал.

– К чему клоните?

– Скажи, ты случайно не в курсе, куда запропастилась Адочка? Я с ног сбилась, никак не могу отыскать девушку, она будто сквозь землю провалилась.

Парень побледнел.

– Какая еще Адочка, не знаю я никакой Адочки.

– Имей в виду, сегодня я ездила к ее матери и все ей рассказала, после чего мы отправились в милицию, где она написала заявление об исчезновении дочери.

– Адка исчезла?

– О вашем знакомстве я никому не говорила... пока не говорила, но будь уверен, если ты немедленно не расскажешь мне правду, я незамедлительно отправлюсь к следователю и поведаю ему историю вашей первой встречи и расскажу о последующих угрозах, исходивших от тебя.

– Вас заносит, я Адке не угрожал.

– У меня другая информация, ты требовал, чтобы она оставила Тимофея в покое. Не отрицай.

– Требовал, – закивал Игорь, – требовал, настаивал и даже приказывал. Мне было жалко мать, я не мог смотреть, как какая-то малолетняя проститутка охмуряет отца. Она заявила, что он собирается подать на развод, и ее слова не были пустой бравадой. Отец давно жил с матерью по инерции. Но одно дело крутить шашни с уличными девками, меняя их как перчатки, но при этом оставаясь в семье, и совсем другое, когда человек, подобный моему отцу, собирается перекинуться в другой лагерь. Здесь замешаны большие деньги! Деньги, которые по праву должны принадлежать исключительно нашей семье. Мне, Леньке, Таське и матери. А теперь представьте на секунду, что было бы, если бы он женился на Адке и она, не дай бог, конечно, родила ему еще одного наследника. Представили?

– Значит, в первую очередь тебя волновали не отношения родителей, а капиталы отца?

– Это наши капиталы! – закричал Игорь. – Да, и они меня волновали, я же не идиот, прекрасно понимал, что может случиться в случае развода предков. Но слова отца привели меня в чувство. Мы серьезно обсудили создавшуюся ситуацию, спорили, кричали, доказывали друг другу свою правоту, и в конечном итоге ему удалось убедить меня в том, что их развод неминуем. Никогда я не видел отца таким подавленным, он выглядел жалким, по-настоящему жалким. Мне пришлось признать его правоту, и единственной моей просьбой было отложить разговор с матерью до сентября.

– А смысл? Что изменилось бы к сентябрю?

– Они должны были отпраздновать серебряную свадьбу. Мать твердила о ней с самого Нового года. Она ждала, считала дни, ей нужен был этот юбилей. Потому я и попросил отца повременить.