Светлана Алешина - Злодей в подарочной упаковке

— Но звонок еще не повод указывать пальцем на человека, — заметила я, припоминая немало случаев, когда словесные угрозы не доходили до конкретного дела.

— Так хорошо в доме ориентировалась только Галина, — обосновал свои подозрения Вороньев. — У меня есть сейф, догадаться о существовании которого очень сложно, если только не общупать полностью мою квартиру, но на это у преступников не было времени, а вот Галине я его по легкомыслию один раз показал.

— И какова общая стоимость похищенного? — поинтересовалась я.

— Квартира — это было единственное место, где я хранил все свое имущество, — ответил Николай Михайлович. — У меня нет ни загородного дома, ни другой квартиры, поэтому все хранилось в этом доме. Стоимость похищенного, как определили сотрудники правоохранительных органов, превышает сумму в десять тысяч долларов.

— Ого! — не сдержавшись, воскликнула я, машинально переводя эту сумму в рубли.

— Да, — с горечью произнес Вороньев. — Ведь в сейфе я хранил семейные драгоценности, которые достались мне еще от родителей, а также свои наличные сбережения в валюте, помимо банковского счета.

— А почему вы не установили в своем доме сигнализацию или не предприняли других мер по охране собственности, если хранили такие суммы дома? — поинтересовалась я.

— Сигнализацию может отключить любой человек, который хоть немного разбирается в таких механизмах, так что с ней проблем у грабителей, как правило, не возникает, — объяснил Николай Михайлович. — А вот о других способах охраны я недавно думал. Сосед по лестничной площадке где-то месяц назад уезжал в командировку, и на это время охраной его имущества занималась какая-то фирма, я не помню ее названия. В квартире постоянно проживали два молодца, и, конечно же, ни одному грабителю и в голову не придет грабить охраняемый дом. Я тоже собирался на днях уезжать по делам и хотел по его совету воспользоваться услугами этой фирмы.

— «Крепость»? — спросила я.

— Что за крепость? — не понимая, переспросил меня Вороньев. — Ах да, его квартира действительно превратилась в неприступную крепость.

— Это охранное агентство так называется, «Крепость»! — уточнила я.

— Не помню точно, но вполне может быть, — с сомнением ответил Вороньев.

— Николай Михайлович, я подумаю над вашим предложением, — рассеянно сказала я, вставая со своего места, хотя на самом деле думала уже совершенно о другом. — Оставьте мне, пожалуйста, свой номер телефона, я позвоню вам попозже.

Вороньев продиктовал номер, который я записала в своем ежедневнике.

— Мне бы хотелось, чтобы вы занялись наблюдением за этой Галиной. Уверен, это она навела на мою квартиру грабителей, — повторил еще раз свою просьбу Николай Михайлович, прощаясь со мной у порога кабинета.

Как только он ушел, я плотно прикрыла дверь и вернулась на свое рабочее место. Мне надо было все обдумать и только тогда уже высказывать коллегам свои предположения. Я сидела молча, сжав голову руками. Из соседнего кабинета доносился размеренный стук клавиатуры компьютера.

Раздумывала я не более десяти минут, но Маринка забеспокоилась, жива ли ее подруга, потому что я имела привычку всегда все рассказывать сразу о проблеме того или иного посетителя. По традиции, как только за очередным клиентом закрылась дверь, я созвала всех в свой кабинет для внеочередного совещания. Иногда — бывало и такое, — когда просьба посетителя не заслуживала внимания, я провожала клиента до порога и просто просила Маринку принести мне кофе, затем садилась в одиночестве на свое место и продолжала работать.

Но после ухода Николая Михайловича Вороньева я не сделала ни того ни другого, и это обеспокоило Маринку. Подруга тихо постучала в мою дверь и вошла. Увидев, что я цела и невредима, она обрадовалась.

— Оль, тебе плохо? Голова болит? — участливо спросила она.

— Все нормально. — Я глубоко вздохнула и распрямила уставшие плечи.

— Он мне тоже не понравился, — подруга выразила свое отношение к Вороньеву.

Я попросила у Маринки чашечку кофе и позвала к себе по телефону в кабинет Кряжимского. Сергей Иванович вошел с Виктором, который, казалось, немного посвежел: отдых пошел на пользу, и настроение у него было просто замечательным. Он весело подмигнул мне, заходя в кабинет. Коллеги расположились за кофейным столиком, куда переместилась и я. Виктор и Сергей Иванович выжидательно смотрели на меня. Сделав глубокий вдох, я выложила все, о чем только что сообщил мне Вороньев.

— Не слишком ли много совпадений? — сразу после рассказа спросила я, так как и Виктор, и Сергей Иванович молчали.

— Но надо сказать, Ольга Юрьевна, что все эти совпадения на руку только нам, — заметил Кряжимский. — Для охранного агентства «Крепость», чувствую, такой поворот дел не очень благоприятен.

Маринка зашла в кабинет и составила перед нами в ряд чашечки с ароматным кофе, который пить сейчас было особенно приятно. Я взяла свою чашку с блюдцем в руки и подошла к окну. Маринка села на то место, с которого я только что встала.

— Та-ак! — протянул Сергей Иванович. — По-моему, Ольга Юрьевна, все начинает проясняться. Предчувствие, что в этой фирме что-то нечисто, не обмануло нас. Моя версия, кажется, неприемлема, давайте рассказывайте о своей.

— Так вот, мы не ошиблись, — начала я, найдя в лице Кряжимского благодарного слушателя, — в том, что охранное агентство помимо своей основной деятельности занималось также и криминалом. Если вы не против, то к нашему разговору я подключу еще и Здоренко, помощь которого теперь нам просто необходима.

Виктор на мое предложение ничего, как всегда, не сказал, а только переменил позу, сложив руки на груди; Сергей Иванович же быстро закивал головой, соглашаясь со мной.

Я набрала по телефону знакомый номер нашего общего друга, майора Здоренко, которому я пыталась дозвониться на работу, так как в это время он обычно находился там, занимая одну из руководящих должностей в нашем городском РУБОПе. На него я всегда могла положиться, и Здоренко часто выручал нас, умело вылавливая бандитов, которых мы не могли захватить и отдать в руки доблестных милиционеров. Виктор, конечно же, мог попросить помощи и у своих армейских друзей, но в данном случае, как мне казалось, уже пора было привлекать к расследованию правоохранительные органы.

Я не сомневалась, что Здоренко заинтересуется нашим делом не только потому, что захочет выручить меня, но и потому, что его непосредственной обязанностью была борьба с преступностью. Он даже мог поднять на ноги по тревоге весь РУБОП, что сейчас от него в принципе не требовалось, но помощь его ведомства нам была необходима.

Трубку взяла секретарша, которой я представилась, попросив связать меня со Здоренко. Разговор с ним занял у меня не более минуты, но за это короткое время собеседник успел меня упрекнуть тем, что я все еще занимаюсь этим неблагодарным журналистским делом, вместо того чтобы выходить замуж, рожать детей и спокойно встречать старость. По его мнению, именно в этом и состояло главное предназначение женщины. Я только сообщила, что мне срочно необходима его помощь, и попросила подъехать в редакцию. Здоренко нисколько не сомневался, что, если я решилась позвонить ему, значит, дело того стоило, и он пообещал быть с минуты на минуту.

Ожидая его мы молча пили кофе. Только Маринка ни с того ни с сего пыталась нарушать наше молчание глупыми вопросами, ответа на которые ей так и не удалось дождаться. Я решила, что рассказывать свою версию произошедшего следует в присутствии Здоренко, чтобы не утруждать сослуживцев прослушиванием одного и того же по нескольку раз.

Здоренко не подвел меня и залетел в кабинет, едва я опустошила свою чашечку кофе.

— Добрый день, — поприветствовал он всех присутствующих, оглядывая мой кабинет.

Я предложила ему раздеться и пододвинула стул, на который Здоренко плюхнулся, только после того как Маринка вышла из кабинета, чтобы сварить ему кофе.

— Ольга Юрьевна, мне о вашем деле совершенно ничего не известно, поэтому я попросил бы вас начать все с начала, — серьезным тоном сказал Здоренко, вытащив из папки какие-то протоколы и бланки.

— А вам, наверное, и не нужны лишние подробности? — спросила я. — Но, все, о чем я хотела бы вас попросить, вы узнаете по ходу рассказа.

— Да, Ольга Юрьевна, я тут однажды просматривал наши газеты, — Здоренко неожиданно перевел разговор в другое русло, — и одна статейка привлекла мое внимание. Там весьма красочно расписывалось, как редактор одной тарасовской газеты поздно ночью сбила на своей машине девушку. Дама за рулем была пьяна, ехала на бешеной скорости, не реагируя на сигналы светофора, и в результате произошла трагедия. Сбитая машиной дамы девушка скончалась, не приходя в сознание, а вот подозреваемая оказалась очень строптивой женщиной, нагрубила подъехавшим на место происшествия сотрудникам милиции и не считает себя виновницей наезда.