Анастасия Валеева - Экстремальная дама

— И что же, Алена Петровна с вами не делилась?

— Как же, делилась… Галка ее с референтом Петра Ивановича познакомила, а дальше они уже напрямую работали. Ну, бывало принесет пару бутылок шампанского, коньяка или коробку конфет, но ты же понимаешь, что это — семечки по сравнению с мировой революцией. Самое главное, что теперь ничего не сделаешь, — обреченно произнесла она, поняв, что выше головы не прыгнет.

— Погоди ты ныть, — обнадежила ее Милославская, — еще не вечер, что-нибудь придумаем.

— Точно, — Ирина вспомнила, с кем имеет дело, — нужно ее сглазить или порчу наслать.

— Ага, — машинально кивнула Яна, — а ты случайно не помнишь, как эта фирма называется, где работает сын Алены Петровны?

— Как же не помню? 000 “Уют” она называется, — с сарказмом произнесла Ирина, — уютненько так все обтяпала эта корова безрогая, чтоб ей на центнер поправиться. Ну я ей устрою, пусть только появится у нас в кабинете…

— А вот этого я тебе делать не советую, и подружкам своим скажи, чтобы вида ей не показывали, что знают о ее махинациях, — предупредила Яна. — Ведите себя как обычно, а я позабочусь обо всем остальном, — таинственно произнесла она, чем привела Ирину в неописуемый восторг.

— Ну ты молодец, — восхищенно воскликнула та, — настоящий экстрасенс! Мы уж в долгу не останемся — знаем, как людей благодарить нужно.

— Благодарить еще рано, — немного осадила ее Яна,. — но будьте уверены, что я этим делом занимаюсь.

— Погоди, — Ирина вдруг подозрительно на нее посмотрела, — а почему ты о ней начала расспрашивать? Она, наверное, тебе квартиру пообещала, да?

— Успокойся, — Яна положила руку ей на плечо и посмотрела в глаза, придав голосу особую доверительность, — все гораздо проще и в то же время — сложнее. Милиция сейчас привлекает нас, экстрасенсов, чтобы помогали им раскрывать особо запутанные преступления. Ты ведь, наверно, слышала, что директор этой самой фирмы “Уют” погиб при загадочных обстоятельствах. Так вот, я думаю, что каким-то образом к этому делу причастна и Алена Петровна. — От такой смелой мысли Яна и сама немного опешила. — Каким образом, нам еще предстоит выяснить, — продолжила она, понизив голос, — только ты не должна пока об этом никому говорить. Ни слова.

— Я что, не понимаю, — обиженно прошептала Ирина, — могила.

— Ну и хорошо, — улыбнулась Яна.

Она не сомневалась, что весть эта уже через несколько минут после ее ухода разнесется по всему жилищно-коммунальному отделу, а может, и дальше, что ей и было нужно. Она также была уверена, что и Алена Петровна тоже об этом узнает, и тогда, если рыльце у нее в пушку, она начнет предпринимать какие-то действия и ошибаться.

Яна могла себя поздравить — она вышла на след убийцы. Конечно, еще предстоит разоблачить Смурыгина и Алену Петровну, эту преступную семейку. С ними как-то связан еще один человек, тот парень, что охотился за ней.

Смурыгин… На вид такой представительный, солидный… Неужели он тоже участвовал в ночной эскападе, в ходе которой Панина оказалась вынужденной выманить ее, Яну, по телефону? Вот ведь как обманчива внешность! Яна мечтательно улыбнулась, направляясь в “Уют” и еще не зная, что скажет Смурыгину, как припрет его к стенке. В некоторых случаях она всем запланированным разговорам и действиям предпочитала спонтанное решение проблемы.

Если даже она ничего не добьется от Смурыгина, то, возможно, спровоцирует его на более решительные действия и тогда… Да, узнав от нее, что она в курсе его мерзких делишек, в курсе, что он — сынок аферистки, сшивающейся в мэрии, Смурыгин запаникует и вытворит чего-нибудь такое, что позволит ей разоблачить его, поймать с поличным. Она не стала размышлять, стоит ли ей тут же сообщить обо всем Руденко. Ведь он может все испортить, руководствуясь исключительно гуманными соображениями и искренне переживая за Янину безопасность. Он так печется о ней!

Из мечтательной улыбка превратилась в лукавую.

Хотя.., насчет гуманности… Не так он прост, этот страж порядка, каким кажется на первый взгляд. Беспокойство за Яну не отменяет его желания быть в гуще событий, то есть пользоваться, откровенно говоря, плодами трудов ее. Под маркой волнения и заботы он обязательно вмешается и, сам того не осознавая, в один прекрасный момент примет эту подмену за истинный расклад, почувствует себя добрым самаритянином, в то время как его поступки будут продиктованы не только любопытством, но и выгодой.

Итак, Смурыгин… Его не было на вечеринке, но там был его сообщник. Вернее, сообщница. Оксана. Она открыла дверь, а там уж… Нет, Смурыгин — организатор. А исполнители? Могутин и тот парень, который преследовал ее от мэрии?

Прав был Руденко, здесь налицо действия преступного синдиката. Смурыгин — зам Санталова, после смерти последнего он ничего не приобретает. Ничего, кроме поста, если его пожелают перевести на директорское место. Все имущество Санталова отходит его жене Оксане. Значит, она все-таки причастна. Может, Смурыгин — ее любовник?

Такая вот банальная история: любовник убивает мужа своей любовницы, они делят добро убитого, женятся и живут себе поживают. Но здесь не все непонятно: если ее ранили по ошибке — расклад один, а если решили убить вместе с мужем — что более вероятно, так как ее пытались лишить жизни еще и в больнице, — все выглядит совершенно по-другому. А Шевчук? Может, это она сподвигла сынка на такое опасное, но прибыльное мероприятие? Какая-то доля санталовской собственности достанется ей. Да, вот так помогала сыну по работе, то есть помогала надувать клиентов, отбирать у них жилье… Санталов тоже пользовался, по-видимому, услугами Алены Петровны, а потом мама с сыном решили от него избавиться. Сыну одному было не по плечу справиться, и мама предложила задействовать дополнительные кадры…

Яна и не заметила, как свернула в знакомый по прошлому разу переулок. Пройдя полквартала, она вдруг затормозила и быстренько вошла во двор, не доходя до офиса Санталова. Она заметила высокую плотную фигуру Смурыгина. Яна проскользнула в тихий дворик и спряталась за выступ стены одного из домов.

Как только тень Смурыгина миновала проход, она побежала обратно. Высунула сначала голову, определяя расстояние, на которое было бы целесообразно отпустить Смурыгина, а потом неторопливо зашагала за ним. Смурыгин, очевидно, спешил. Поэтому Яна была вынуждена сменить вальяжную поступь на бодрую. Виктор Сергеевич перешел дорогу, еще прибавил скорость. И Яна уже почти бежала. Некоторые прохожие провожали ее удивленно-заинтересованным взглядом. Но вскоре Яне пришлось приостановиться — Смурыгин дошел до угла улиц Советской и Горького и застыл на месте. Нервно закурил, вертя головой, будто кого то ждал.

" Так оно и есть. Минут через пять, в течение которых Смурыгин курил, нетерпеливо постукивая пяткой левого ботинка об асфальт, изборожденный мутными потеками тающего снега, а Яна “самозабвенно” разглядывала витрину свеженького бутика, у светофора затормозила вишневая “девятка”. Смурыгин бросил окурок на тротуар и мигом сел в машину. Яна ринулась к дороге, подняла руку… Вдруг ей не удастся поймать левака! — занервничала она, но небеса сжалились над ней, тем более что на светофоре все еще горел красный.

Автомобили, подъезжая в конец очереди, выстроившейся у перекрестка, останавливались одна за другой. Водитель бежевой “шестерки” махнул Яне, мол, давай сюда. Она открыла дверцу, скользнула в салон. Мужчина лет сорока с добродушным улыбчивым лицом осведомился, куда ехать. Яна показала рукой вперед.

— Там, у светофора, стоит вишневая “девятка”. За ней, если можно. О деньгах не беспокойтесь.

— Боевик, что ли? — встрепенулся мужчина.

— Нет, у меня есть подозрение, что мой муж изменяет мне… — со скрытой злобой сказала Яна. — Я его проучу!

— Да-а! — сочувственно протянул мужик. — Нехорошо это.

Тут поток автомобилей тронулся. “Девятка” повернула направо, и Яна показала водителю “шестерки”, за какой машиной нужно следовать.

— А может, плюнешь на него? — фамильярным тоном обратился к ней водитель. — Ты еще молодая, красивая. Ему же будет хуже, если ты его кинешь. У меня тут калым намечается…

— 0-очень мило, — капризно процедила Яна, — значит, я тебе плачу за работу, а потом ты на свой гонорар меня в кафе угощаешь, так, что ли?

Мужик смутился, но, через минуту справившись с замешательством, решил не сдаваться. Для начала усмехнулся, мол, неужели она думает, что он зарабатывает подвозом барышень, преследующих неверных мужей. Потом перешел к рассказу о своей жизни, о том, что он, в принципе, ни в чем не нуждается. Сделав попутно Яне несколько комплиментов, широко улыбнулся, повернув к ней свое открытое обветренное лицо, и закончил смелым предложением провести вместе вечер.

Яна заметила, что “девятка” сбрасывает скорость. Машина остановилась у кафе “Садко”, и не оказалось даже времени на то, чтобы ввернуть пару ироничных замечаний по поводу сделанного предложения. Она сунула водителю пятьдесят рублей, попросив немедленно остановиться. Тот затормозил и, пока Яна снимала ремень безопасности и дергала за ручку дверцы, повторил, что хотел бы скоротать вечерок в ее обществе. Однако мысленно Яна была уже по ту сторону от салона, поэтому обронила банальное “спасибо” и вышла.