Чингиз Абдуллаев - Распад. Обреченная весна

Он посмотрел на лежащую перед ним папку. Это была информация в одном экземпляре, которую его аппарат готовил только для него. Сводки и сообщения всех основных министерств – МИД, МВД, КГБ, Министерство обороны, Генштаб. Кроме него, эту папку имел право открывать и смотреть, чтобы подготовить документы, только один человек – Валерий Иванович Болдин, руководитель его аппарата. Он еще в 87-м году стал заведующим общим отделом вместо Лукьянова, который перешел в административный отдел. Интересно, о чем они оба думали? Ведь заведующим общим отделом при Брежневе был Константин Устинович, который потом стал Генеральным секретарем ЦК КПСС. Интересно, есть ли подобные амбиции у Лукьянова или Болдина? Хотя Лукьянов и так занимает один из высших постов в стране, являясь руководителем парламента. А вот Болдина он провести не сумел... Или не захотел. Может, обычная ревность? Когда Лукьянов перешел в административный отдел, на его место пришел Болдин. Формально Лукьянов получил повышение, стал не только руководителем одного из самых важных и заметных отделов в ЦК, но и секретарем ЦК. Фактически заведующий общим отделом – это всегда правая рука Генерального секретаря, самый близкий к нему человек, с которым он видится ежедневно. Тогда Болдин удалил нескольких человек и начал реорганизацию отдела. Может, Лукьянову это не понравилось? Хотя прошло столько лет.

Горбачев вспомнил о позорном провале своего руководителя аппарата и нахмурился. Конечно, тут дело не в Лукьянове. Сами народные депутаты не захотели голосовать за Болдина, желая продемонстрировать свое неприятие курса на перестройку. Они отказывались этим поддерживать самого Горбачева, и он это отчетливо понял.

Шесть республик не примут участия, снова вспомнил он эту цифру. Так много... У каждого свои причины. С прибалтами все ясно. Они провели свои собственные референдумы, получили нужное число голосов и будут спокойно ждать, пока закончится общесоюзный референдум. В Молдавии Снегур не ладит ни с коммунистами, ни со своим парламентом. Но там есть Приднестровье, где находятся большие воинские контингенты. Они обязательно будут голосовать. Теперь Грузия. Нужно сделать все, чтобы проголосовали ее автономные образования – Абхазия, Аджария, Южная Осетия. Это будет вызов Гамсахурдиа. Ничего, пусть привыкает. Он со своей националистической позицией доведет страну до ручки. Хотя Крючков доказывал, что вооруженные отряды «Мхедриони» готовы выступить против Гамсахурдиа. Но их возглавляет такой одиозный человек, как бывший криминальный авторитет профессор Джаба Иоселиани... Вспомнив об этом, Горбачев даже улыбнулся. Только в такой необычной стране, как Грузия, лидер вооруженных полукриминальных образований и бывший вор в законе может стать профессором. Поразительные люди, с невероятным чувством собственного достоинства. Когда Гамсахурдиа спросили о Сталине, он ответил, что тот был не грузином, а тираном. Это разные вещи. С другой стороны, национализм Гамсахурдиа грозит разорвать Грузию на части. Нужно уговорить Эдуарда Амвросиевича вернуться в Тбилиси. Интересно, как тогда поведет себя Гамсахурдиа?

Остается Армения. С ними все понятно. Пока не решен Нагорно-Карабахский конфликт, это недовольство будет только усиливаться. А с другой стороны, как они не хотят понять элементарных вещей? Достаточно один раз разрешить передел границ, и откроется «ящик Пандоры». Все республики начнут вооружаться и требовать нового передела. В Средней Азии уже сейчас говорят о необходимости пересмотра границ. Тогда в этот процесс вмешаются еще и автономные образования в самой России... Нет, нельзя допускать подобного передела. Это война всех против всех. Но Армения тогда не примет участия в референдуме. У них, правда, председатель Верховного Совета Тер-Петросян достаточно разумный человек. Он был вместе с делегацией Совета Федерации в Литве, ездил туда с Борисом Олейником и проявил себя как выдержанный и осторожный политик. Он все время пытается найти общий язык с Азербайджаном, понимает, что противостояние гибельно для обеих республик. С Баку тоже не должно быть проблем. Хотя туда вернулся Гейдар Алиев, но у власти Аяз Муталибов. Он все время обижается, когда Горбачев пытается быть нейтральным по отношению к обеим кавказским республикам, и каждый раз спрашивает, почему Центр не видит разницы. Ведь он первый секретарь ЦК компартии Азербайджана, которая победила на выборах, и президент республики, тогда как в Армении у власти находятся оппозиционеры. Коммунист Горбачев не имеет права быть нейтральным в таких вопросах. Но ведь Горбачев еще и президент страны. Как сложно маневрировать в подобных обстоятельствах. Вольский все время докладывал о ситуации в Нагорном Карабахе, и обе стороны категорически требовали его отзыва в Москву. Пришлось отзывать. Но Азербайджан должен принять участие в референдуме, хотя после январских событий там может быть большой процент голосов «против».

Горбачев открыл папку. Первые сообщения были из Кувейта. Американские войска практически завершили освобождение страны. Иракской армии просто не существовало. А ведь у них была полумиллионная армия и пять с половиной тысяч танков... Горбачев просмотрел материалы, с раздражением захлопнул папку. У иракцев было столько советских танков, почти вся техника армии бывшей ГДР и советские самолеты. А американцы их расщелкали, как орехи. И находятся люди, которые не понимают важности перестройки... Оставаться с отсталой армией, такими танками и самолетами сегодня уже недопустимо.

Он позвонил министру иностранных дел.

– Добрый день, Александр Александрович. Я прочел ваше сообщение по Ираку. Ваши аналитики считают, что американцы не войдут в Ирак. Я правильно все понял?

– Да, Михаил Сергеевич. Иначе войска коалиции их могут не поддержать. В составе союзных войск есть армии Египта и Саудовской Аравии. По некоторым данным, иракцы предпочитают сдаваться именно своим арабам, а не американцам.

– Нужно все тщательно обговорить, – напомнил Горбачев.

– Бейкер мне звонил. Он хочет встретиться с вами, – сообщил Бессмертных.

– Скажи ему, что я смогу его принять сразу после референдума. Кстати, дай указание во все посольства, чтобы наши граждане активно поддержали референдум.

– Уже передали, – быстро ответил министр.

– До свидания, – положил трубку Горбачев и тут же позвонил Шенину. – Олег Семенович, я подумал, что нам нужно переговорить с Полозковым. Пусть Иван Кузьмич мобилизует своих товарищей. Ельцин опять рвется в прямой эфир. Нужно, чтобы товарищи в Верховном Совете дали ему соответствующую оценку.

– Обязательно, Михаил Сергеевич, – заверил его Шенин.

Горбачев считал его одним из самых толковых секретарей ЦК, часто поручая ему самые важные направления. Он сам выдвинул Шенина на эту должность и был уверен, что со временем его протеже займет еще более высокие посты в партии и государстве.

И только потом президент еще раз позвонил Кравченко.

– Что у тебя с Борисом Николаевичем? Не хочешь пускать его в прямой эфир?

– Он настаивает, – сообщил Кравченко, – но я не хотел вас беспокоить.

– Это не беспокойство, это твоя непосредственная работа как руководителя Гостелерадио. Как собираешься выходить из этого положения?

– Мы пока не дали разрешения, но я хотел посоветоваться с вами.

– Это легче всего – переложить ответственность на меня, – ответил Горбачев, – самим нужно решать.

– Они хотят принять специальное постановление Верховного Совета, чтобы вынудить меня дать ему прямой эфир, – заволновался Леонид Петрович, – и просят передать им контроль за вторым каналом, чтобы создать отдельный российский канал.

– Тут нужно подумать. Этот канал должен работать на благо, а не на разрушение страны.

– Так мне ему разрешить выход в прямой эфир? – сумел найти в себе силы спросить Кравченко.

– Решай сам. Но если он так будет настаивать, пусть говорит...

Горбачев даже не представлял, что именно скажет Борис Николаевич в своем телеобращении.

Из выступления Председателя Верховного совета РСФСР Б. Н. Ельцина 19 февраля 1991 года по Центральному телевидению

«Горбачев в первые два года после 1985-го вселил в нас надежду. Давал обещания, но, надо полагать, не очень хорошо представлял, как выполнять эти обещания. Вселив надежду в людей, он стал действовать по другим законам. Особенно это проявилось в последнее время, когда стало совершенно очевидно, что он хочет, сохраняя слово «перестройка», не перестраиваться по существу, проводить жесткую централизованную политику, не дать самостоятельности республикам, России прежде всего. Здесь и проявилась его антинародная политика. Это денежные манипуляции, готовящееся беспрецедентное павловское повышение цен, резкий крен вправо, использование армии против гражданского населения, кровь межнациональных отношений, крах экономики, низкий уровень жизни. Вот вам результат шести лет перестройки.