Наталья Александрова - Человек без лица

В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел мрачный мужчина. Надежда узнала его – это он час назад ворвался с целой командой в офис фирмы «Реноме». Хамский такой тип. И очень опасный.

В упор взглянув на Надежду, он насмешливо проговорил:

– Значит, вы – просто клиентка? Значит, вы приходили в «Реноме» сделать заказ?

Надежда в ответ замычала.

Мужчина сорвал с ее рта скотч, Надежда откашлялась и бойко затараторила:

– Да, так и есть! Заказ на торговое оборудование… они мне скидку обещали сделать, пятнадцать процентов…

– Пятнадцать процентов? – насмешливо переспросил мужчина. – Хорошая скидка! Хотя двадцать еще лучше!

– Лучше, – согласилась Надежда. – Но двадцать они не дали… дали только пятнадцать!

– Кончай дурака валять, тетя! – резко оборвал ее мужчина. – Торговое оборудование!

– Какая я тебе тетя? – возмутилась Надежда. – Упаси бог от такого племянничка!

– А это тогда ты как объяснишь? – Он бросил на стол перед Надеждой несколько больших фотографий.

Надежда наклонилась, чтобы разглядеть их.

На снимках было окно, неплотно закрытое шторами, и в просвете этих штор – она сама, Надежда Николаевна Лебедева. На двух фотографиях она смотрела прямо в объектив невооруженным взглядом, на третьей – через бинокль Зуброва.

– И как вы можете это объяснить? – спросил ее мужчина.

– Я? Я все могу объяснить… – затараторила Надежда. – Самое главное – я ни в чем не виновата, я не сделала ничего плохого, я только хотела разобраться со смертью Алины Цыплаковой… то есть Людмилы Барсуковой…

И вдруг лицо ее собеседника изменилось. Он еще больше помрачнел, достал из кармана какой-то необычный телефон и проговорил в него, не нажимая кнопок:

– Шеф, вы должны это услышать!

Надежда замолчала, испуганно поглядывая на дверь.

Прошло несколько минут, дверь открылась, и в комнату вошел крепкий коренастый мужчина средних лет. У вошедшего было странное лицо – красивое и породистое, но какое-то неживое. На нем словно навеки отпечаталось выражение спокойствия и уверенности. Тем не менее его лицо показалось Надежде смутно знакомым. Где-то она его видела… Но вот где и когда?

– Что здесь? – проговорил вошедший, пристально взглянув на Надежду и ее собеседника.

– Это та женщина, которая приходила в офис «Реноме», – пояснил мужчина.

– Ну и что? – В голосе шефа прозвучало недовольство, но лицо осталось невозмутимым. – Что, ты сам не можешь с ней разобраться?

– Но она упомянула Людмилу Барсукову. Она сказала что-то о ее смерти.

– Что? – Шеф повернулся к Надежде.

Она снова обратила внимание на странное несоответствие: в голосе этого человека звучало неподдельное волнение, но лицо оставалось все таким же спокойным. И она не могла отделаться от мысли, что где-то уже видела это лицо…

– Что вы знаете о смерти Людмилы? – проговорил он, сверля Надежду взглядом.

Вместо ответа она вытянула вперед руки в наручниках.

– Сними! – коротко бросил шеф своему подручному.

Тот, на мгновение замявшись, подошел к Надежде и снял с нее наручники.

– Я слушаю! – проговорил шеф.

– Все началось с того, что в позапрошлую субботу мы с мужем пошли в театр…

– В субботу? – Шеф напрягся.

– Да, в субботу… ставили «Трубадура»… очень, кстати, хорошая постановка…

– Про постановку не надо, – поморщился шеф. – Переходите к делу!

И тут Надежда поняла, что с этим человеком не стоит играть. Ему лучше говорить правду – иначе все кончится очень плохо. Однако у нее не было уверенности, что если рассказать все честно, то ее просто поблагодарят и отпустят. Ага, как же, благодарности уж точно не дождаться! Однако, выбора у нее не было.

Надежда откашлялась и рассказала, как ждала мужа, как увидела в кафе подозрительного человека, который, судя по всему, за кем-то следил, как появилась женщина в красном пальто…

При упоминании этой женщины шеф снова заволновался, хотел перебить Надежду, о чем-то спросить, но передумал, решил сначала ее выслушать.

А Надежда, оставив прежний тон и перестав разыгрывать роль бестолковой тетки, коротко и четко рассказала шефу о том, как узнала о смерти одинокой учительницы Цыплаковой, о том, как попала со своей подругой в ее квартиру, как нашла там бриллианты и паспорт на имя Людмилы Барсуковой…

– И где сейчас эти бриллианты? – поинтересовался шеф.

– Известно где – в полиции, – ответила Надежда. – Где же еще? Уж не подумали ли вы, что я их присвоила? Нет уж, уважаемый, я чужого никогда не трогала!

– В чем же тогда был ваш интерес? – недоверчиво осведомился шеф.

– В чем? Я хотела узнать, кто убил ту несчастную учительницу…

– Ну и как – узнали? – осведомился шеф.

– Представьте себе, да!

– Ну, и кто же это?

– А где моя сумка?

Шеф быстро взглянул на подручного, и тот протянул Надежде ее сумку. Она достала оттуда фотографии, которые ей показывала Маша Зуброва.

– Вот этот человек, – проговорила Надежда, протянув фотографии шефу. – Правда, к концу он очень плохо выглядит.

Глаза шефа блеснули, он привстал и хотел что-то сказать, но в это время его телефон зазвонил.

– В чем дело? – проговорил он недовольно. – Я же просил меня не беспокоить… Ах, привезли? Ну так ведите его сюда!

Он снова взглянул на Надежду, потом на дверь.

За дверью раздались шаги, она открылась, и в комнату ввели Андрея Зуброва. Он был бледен, глаза испуганно бегали.

По знаку шефа Зуброва усадили на стул спиной к окну. Зубров быстро взглянул на шефа, тут же отвел глаза и увидел Надежду. В его глазах мелькнуло удивление.

– Здрассте! – проговорила Надежда с плохо скрытой неприязнью. – Какая неожиданная встреча!

– Кажется, вы знакомы? – осведомился шеф. – Ну и отлично, сейчас мы устроим очную ставку и сравним ваши показания! Вы знаете эту женщину?

– Кажется, она адвокат, – быстро проговорил Зубров.

– Разве? – Шеф взглянул на Надежду, чуть заметно усмехнувшись. – Всегда узнаешь о людях что-то новое! Мне показалось, что она скорее обвинитель!

– Я вовсе не адвокат, – пробормотала Надежда. – Просто помогала своей подруге в тяжелом разговоре с этим типом… Дело в том, что это он заварил всю эту кашу. Наверное, случайно его кабинет оказался напротив вашего, точнее – кабинета кого-то из ваших людей, он увидел, как вы разговариваете по телефону, и решил на этом подзаработать…

– Я не знаю, о чем она говорит! – перебил ее Зубров. – Понятия не имею!

– Честно говоря… – продолжила Надежда, не обращая внимания на его слов, – честно говоря, я не разбираюсь в биржевой игре и не знаю, как он мог использовать то, что подслушивал…

– Одну минутку, – перебил ее шеф. – Я, конечно, хорошо понимаю, какую важную информацию передает по телефону мой заместитель по финансам. И понимаю, как хотели бы мои конкуренты эту информацию перехватывать. Но я совершенно не понимаю, как этот вот, – он кивнул на Зуброва, – мог подслушивать. Мои специалисты по безопасности гарантировали, что все кабинеты в этом здании полностью звукоизолированы. Они дважды в неделю проверяют наличие жучков, телефонная линия защищена. Даже стекло сделано так, что его колебания гасятся, и их не считать направленным микрофоном. Как же он мог подслушать?

– Вы же видите, эта женщина сама не понимает, что говорит! – вмешался Зубров, но Надежда снова не обратила внимания на его слова.

Она продолжила:

– Я же сказала – он видел! Видел, как ваш заместитель разговаривает!

– Не понимаю…

– Я тоже сначала не поняла, а потом вспомнила старый советский фильм про разведчиков. Там была пара глухонемых…

– При чем здесь какой-то фильм? – перебил ее Зубров. – При чем здесь какие-то глухонемые? Она ненормальная!

– Очень даже нормальная! – рявкнул шеф. – Продолжайте!

– Спасибо, – кивнула Надежда. – Так вот, в том фильме была пара глухонемых, которые читали по губам. Я проверила по своим каналам…

– Это по каким же каналам? – заинтересовался шеф.

– Неважно! По своим! – Надежда не хотела лишний раз упоминать Машу. – Важен результат. Я узнала, что Зубров в детстве болел, какое-то время он ничего не слышал и научился читать по губам. Сейчас он хорошо слышит, но то умение у него сохранилось…

– Вот черт! Об этом я не подумал! – проговорил шеф.

– Она врет! – выкрикнул Зубров. – Она все врет!

Вдруг Надежда встала, подошла к шефу и едва слышно прошептала ему на ухо, глядя при этом на Зуброва:

– Это он виноват в смерти Людмилы!

– Я не виноват! – заверещал Зубров, пытаясь вскочить. – Я ничего о ней не знал…

Тут до него дошло, что он сам себя выдал, и Зубров бессильно опустил голову.

Шеф тем временем встал и подошел к окну, взглянул на здание напротив и снова повернулся к Надежде.

– Вам нужно было всего лишь проверять, задергивают ли ваши сотрудники шторы во время разговора! – проговорила Надежда, глядя на красивое лицо шефа на фоне окна.