Ирина Градова - Инстинкт хищницы

Анжела вскочила на ноги и принялась ходить по офису взад-вперед, словно голодная львица. Она чувствовала себя оскорбленной до глубины души, обманутой в лучших чувствах. Ее мстительная и деятельная натура требовала немедленно что-то предпринять. Однако острый, как бритва, ум Анжелы твердил, что следует выждать подходящий момент и дать сначала поработать другим. Только потом появится на сцене Анжела как богиня мести и справедливости, и полетят головы. И первой упадет красивая голова Юрия Димитриади.

Юрий с силой втянул воздух, полный выхлопных газов и пыли. Сейчас он показался ему свежим, как морской бриз. Да что, черт подери, эта баба о себе возомнила? Неужели она действительно думала, что его можно купить с потрохами обещанием отмазать от следствия? И это любовь, как ее понимает Анжела Сумская?

На стоянке в этот час машины стояли плотными рядами. Садясь в свою, он поймал себя на мысли, что чувствует невероятное облегчение. Он все еще был главным подозреваемым в деле о смерти жены, над ним висело обвинение в обрушении отеля, он только что бросил работу – и при всем при этом ощущал такую легкость во всем теле, такую свободу, какой, наверное, не знал за всю свою жизнь.

За забором остановились двое, немолодая женщина и мальчик лет пятнадцати. Они несли тяжелые сумки из гипермаркета к стоянке маршрутных такси. Женщина разминала онемевшие руки, пока мальчик глазел через прутья чугунной решетки на дорогие иномарки. Вдруг он резко повернулся к матери.

– Ма, гляди – что с тем мужиком?

– С каким еще мужиком? – не поняла женщина, блуждая глазами по стоянке.

– Да вон, в синем «Крайслере»! Ты что, не видишь?

Теперь и она увидела. Дверца машины была распахнута настежь, а водитель сидел как-то странно, навалившись на руль.

– Да уж, – пробормотала женщина, – вряд ли он внезапно решил вздремнуть. Сынок, ты давай, вызывай «Скорую», а я попробую помочь!

И она быстро, почти бегом, двинулась к стоянке, а мальчик уже набирал «03». «Вот, – думал он немного разочарованно, – опять домой черт знает когда попадем. Конечно, хорошо иметь маму-врача, но не тогда, когда она останавливается откачивать каждого встречного, а потом везет к себе в больницу. А сегодня еще «Зенит» играет против «Челси»!»

Андрей был заинтригован. Вот уже несколько месяцев Анжела держалась с ним более чем сухо, и последние события ситуации не улучшили. Зачем он мог понадобиться боссу?

– Здравствуй, Анжела Игоревна, – подобострастно поздоровался он, аккуратно прикрыв за собой тяжелую дверь ее кабинета. Обычно он звал ее просто Анжелой. – Зачем вызывала?

– Присаживайся, Андрей, – без улыбки предложила она, кивком указывая на место напротив.

Как только он сел, она добавила:

– Ты уволен.

Андрей уставился на нее.

– Ч-ч-что?

– Что слышал, – бесцветным голосом подтвердила Анжела. – С сегодняшнего дня ты здесь больше не работаешь. Расчет получишь в бухгалтерии вместе с выходным пособием. Я могла бы просто так тебя вышвырнуть, но не хочу давать тебе козырь для подачи заявления в суд. Поэтому закон будет соблюден во всем, кроме предупреждения за два месяца. Извини, я не намерена тебя терпеть в своей компании так долго. Надеюсь, ты поймешь.

– Пойму? – переспросил Андрей, все еще до конца не опомнившись. – За что, что я сделал?!

– Знаешь ли, – усмехнулась Анжела, но сквозь усмешку явственно проглядывала готовая вырваться наружу ярость. – Не думала, что ты станешь выяснять.

– Это почему же? Я понятия не имею, за какую такую провинность меня увольняют.

– Ах, понятия не имеешь?! – взревела Анжела, приподнимаясь. – Что ж, изволь. Ты отказался от возобновления контракта с «Миллениумом» и вместо этого связался непонятно с кем! Это из-за тебя произошла катастрофа в Юкках. Только благодаря тебе пострадала безупречная репутация моей компании. Я пока не могу этого доказать, но уверена, что только тебе, никчемному человеку, вечно нуждающемуся в деньгах, чтобы играть в азартные игры, могла прийти в голову эта бредовая идея. Естественно, ты не думал, что произойдет трагедия, просто надеялся немного подзаработать. Это дела не меняет. Я никому – слышишь, никому – не позволяю себя обманывать даже в мелочах, а ты подставил под удар все, чего я добилась за долгие годы. Поэтому благодари судьбу, что мне сейчас не до тебя. Я не стану доводить дело до суда, если, конечно, меня не вынудят это сделать, так что…

– Но при чем здесь я?! – воскликнул Андрей, как только смог вставить слово. – Это же Димитриади возглавлял проект, помнишь? Только его решение имело законную силу.

– Не говори мне о Димитриади, дрянь! – Анжела уже не сдерживалась и орала в полный голос. – У него не было причин делать то, что сделал ты. Лишь благодаря ему ты продержался здесь так долго, и теперь я корю себя за то, что послушала его и не выкинула тебя на улицу как паршивого пса. Теперь я всего-навсего исправляю свою собственную ошибку.

– Но… – начал было Андрей.

– Пошел вон! – стукнув кулаком по столу, закричала Анжела.

Дверь распахнулась, на пороге возникла встревоженная секретарша.

– Анжела Игоревна, у вас все в порядке? – спросила она.

– Да, Мила, – возвращая себе самообладание, ответила Анжела. – Он уже уходит.

Андрей тяжело поднялся, поняв, что дальнейший разговор смысла не имеет. Он хорошо знал Анжелу – если она принимала решение, то уже никогда его не меняла.

У выхода он обернулся.

– Ты еще пожалеешь, что так со мной поступила, – прошипел он сквозь зубы.

Он вышел из приемной, когда зазвонил ее мобильный.

– Анжела Игоревна? – вежливо поинтересовался голос.

Анжела замерла. Этот голос она узнала бы из тысячи, из миллиона других. Глава холдинга «СтройКом» Леонид Желейкин никогда не звонил по служебному номеру, предпочитая приватную мобильную линию. А звонил он лишь тогда, когда у Анжелы возникали проблемы. Леонид Желейкин, ее главный конкурент и, можно сказать, личный враг. Куда бы ни шел владелец «СтройКома», Анжела старалась быть на шаг впереди. Все его заказы она перехватывала в последний момент, не слишком задумываясь о методах, а он не упускал случая нагадить Анжеле. Сколько раз ей приходилось начинать с нуля после того, как Желейкин перебегал ей дорогу!

Ничего хорошего этот звонок не предвещал.

– Кажется, у вас неприятности? – вкрадчиво пропел ненавистный голос. – Какая жалость! И кто бы мог подумать, такая уважаемая фирма. Как вас угораздило вляпаться в это грязное дело? Слов нет, как я вам сочувствую, Анжела Игоревна!

– Спасибо, Леонид Алексеевич, – сказала Анжела, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. – Ваше сочувствие для нас очень ценно.

– Не сомневаюсь. То ли еще будет!

Он отключился внезапно, не потрудившись попрощаться.

На столе лежали две фотографии. Одна – темноволосого мужчины, вторая – привлекательной блондинки под сорок. В комнате царил полумрак. Две толстые свечи стояли в мощных деревянных подсвечниках, лишь слегка разгоняя темноту.

Тамара положила скрюченную артритом кисть на снимок мужчины.

– Плохо, – пробормотала она. – Очень плохо.

Затем рука переместилась на фото блондинки. Когда покойная дочь Тамары заказывала камеры скрытого наблюдения для своего салона, мать возражала.

– Не хочу, чтобы круглые сутки за мной наблюдали электронные глаза, – говорила она. – Что у нас здесь – КГБ, ЦРУ, Пентагон?

Но Марьям не послушалась. Только благодаря этому у Тамары сейчас была фотография Анжелы. Снимок мужчины оставила сама клиентка, когда приходила в первый раз.

– Змея, – бормотала Тамара, водя руками по фотографии женщины. – Какая же ты змея!

– Дядя умер, ба?

Тамара вздрогнула и подняла глаза. Рядом с ней стояла внучка Рада. В глазах девочки плескался страх.

– Почему ты так решила, милая? – дрогнувшим голосом спросила женщина. – Почему ты решила, что этот дядя умер?

Рада помялась, очевидно, не зная, как объяснить этот факт.

– Но, – сказала она наконец, – тут холодно!

Она провела маленькой ручкой над снимком Юрия, не касаясь его.

– Ничего не чувствую, – добавила она.

Тамара откинулась на спинку кресла и прикрыла тяжелые веки. Свершилось! А она-то считала, что русская кровь мужа убила цыганский дар. Марьям не обладала никакими талантами за исключением предпринимательских. Значит, Тамара ошиблась, и теперь ее внучка…

– А тетя плохая, – заметила между тем девочка. – Очень злая!

– Ты права, дорогая, – улыбнулась бабушка. – Это очень нехорошая тетя, она сотворила много зла.

– Этому дяде? – спросила Рада, указывая на снимок.

– И ему, и другим тоже.

– Так он не умрет? – настаивала девочка.

– Нет, – покачала головой цыганка. – Надеюсь, по крайней мере. Потому что если это произойдет, виновата буду я.

– Почему ты, ба?

– Потому что… Не важно, милая, – улыбнулась Тамара, погладив внучку по вьющимся волосам.