Рекс Стаут - Горная кошка (= Тайна пумы)

- Ну как, пришли к какому-то решению? - спросил он, останавливаясь перед ней.

- Я хочу домой, мистер Бейкер.

- Я обещал отпустить вас к ужину. От вас никто не требует чрезмерных жертв. Вы же хотите, чтобы мы раскрыли преступления?

- Да, конечно.

- Но вы также сами понимаете: это практически невозможно осуществить, не сделав кому-то больно.

- Наверное.

- Вы же не станете покрывать убийцу?

- Нет, ни в коем случае.

- Тогда помогите нам, Клара, и покончим с нашим затянувшимся разговором.

Клара молча покачала головой.

- Вы не желаете?

- Я еще ничего не решила. Все это время я, кажется, проспала. Теперь я чувствую себя сносно и уже больше не усну.

- Вам принести сандвичи или еще что-нибудь?

- Нет, спасибо.

А в это время под тентом на веранде ранчо "Разбитое кольцо" в шезлонге с хромированным каркасом и надувными шинами полулежала Уинн Коулс, одетая в желтую шелковую пижаму. Рядом - небольшой столик с сигаретами, спичками, книгами и разной мелочью, без которой не обойтись молодой красивой женщине. Заслышав приближающиеся шаги, она отложила журнал и подняла голову. Под воздействием яркого солнечного света, заливавшего окрестности за пределами навеса, ее зрачки моментально сузились и приняли форму эллипсов.

- Приветствую вас, милый путник! - весело помахала она рукой. - Ваше появление - законный повод для доброго коктейля со льдом, в котором я настоятельно нуждаюсь. - Протягивая руку для пожатия, Уинн Коулс сдвинула брови. - Но боже мой, какое у вас лицо! Вы заметно осунулись! Я обещала быть в августе в Саратоге. Когда вы говорили со мной по телефону, я поняла по голосу, что у вас какое-то важное дело. Но, судя по вашему виду, речь, должно быть, идет о подлинной катастрофе.

Пододвиньте себе кресло. Вам виски или водки?

Чистое или разбавленное?

Уинн Коулс позвонила прислуге.

- Водки с содовой, - выбрал Тайлер Диллон, усаживаясь. - Моя наружность не может служить основанием для столь категорических заключений.

Это напускное.

- Значит, никакой катастрофы?

- Слава богу, пока никакой. Мне просто нужно спросить вас кое о чем. Немного информации, которая поможет молодому честолюбивому адвокату сделать карьеру.

- Чрезвычайно польщена.

Вошел слуга-китаец и, получив распоряжение относительно напитков, удалился.

- Но если вы не против, - возобновила разговор хозяйка, - то мне хотелось бы сперва самой получить кое-какую информацию. Как обстоит дело с Кларой Бранд? Священника застрелила она?

- Нет.

- Ее арестуют?

- Не думаю.

- Это уже лучше, черт бы побрал ее совсем. Самолюбива и ершиста не по годам. Сегодня утром я звонила ей три раза. Дважды она отказалась подойти к телефону, а потом заявила, что не нуждается ни в чьей помощи.

- Ее не трудно понять... Вполне естественно, - ответил Диллон, пытаясь соорудить на лице некое подобие улыбки. - Ее рупором являюсь я, собственной персоной.

- Оставьте этот легкомысленный тон, он вам совсем не идет. Я знаю: предмет вашего увлечения - младшая сестра. Влюблены по уши. Потому-то я не трачу напрасно свое время и силы на вас. Она и впрямь милая девушка. Когда вы позвонили, я подумала, что вам, возможно, нужны деньги на организацию защиты. С удовольствием внесу свою лепту.

- Спасибо, пока нет, но на всякий случай беру на заметку ваше предложение. В данный момент меня интересуют лишь некоторые события, произошедшие два года тому назад. - Диллон пристально посмотрел на нее.

- Для моей памяти - целая вечность. Вы требуете от меня подвига!

- И тем не менее давайте попробуем... В один прекрасный день вы взяли листочек белой бумаги и написали сверху слово "пума", на второй строке - "на охоте", ниже вывели число 450, а в самом низу проставили свои инициалы "У.Д.". Вы пользовались при этом черными чернилами. В то время вас звали Уинн Дурошеч.

- Неужели? О время, время, как оно быстротечно... А вот и наши напитки. Уинн Коулс сдвинула в сторону книги и журналы, освобождая место для подноса с бокалами, и, помешав содержимое одного из них, протянула бокал Диллону. Значит, я написала на листке слово "пума"... Именно два года тому назад я получила это прелестное прозвище. Между прочим, я должна вашей девушке бутылку хорошего вина. Если вы согласитесь отнести, она, вероятно, не откажется принять. По ее мнению, у меня пожизненный контракт с самим дьяволом.

- Вы помните эту свою записку? - спросил Диллон, пригубив из бокала.

- Помню ли я? - наморщила лоб Уинн Коулс. - Различные обстоятельства влияют на мою память, и в первую очередь неуемное любопытство. Я любопытна, как пума. Если я действительно писала упомянутую вами фразу два года тому назад, то как - черт возьми! - вы об этом узнали? И если вам уже известно содержание записки, зачем вам понадобилось ехать за тридцать миль, чтобы расспросить меня о ней?

- Мне, как адвокату, известно многое. Что же касается моих расспросов, то это, возможно, всего лишь предлог, имеющий целью замаскировать мое подлинное желание: наслаждаться великолепным коктейлем в обществе одной из красивейших и обольстительнейших женщин Америки.

- Вздор! Я видела, какими глазами вы смотрели на Делию Бранд. Как напиток? Нравится? Или слишком разбавлен?

- Нет, спасибо, как раз. И вы весьма обольстительны, о чем сами прекрасно знаете.

- Разумеется, - улыбнулась Уинн Коулс. - И я также всегда в состоянии определить, когда вы говорите искренне, а когда лукавите. А теперь относительно той фразы, якобы написанной мною на листке бумаги черными чернилами... Между прочим, какое тонкое восприятие мельчайших деталей!.. Вам придется освежить мою память и показать мне упомянутый листок с пресловутой фразой.

- Я бы с радостью, да не в моих силах.

- И почему же, позвольте узнать? Записка не у вас?

- Нет, не у меня.

- А у кого же?

- Понятия не имею.

- Где же вы ее видели?

- Я ее никогда и не видел.

- Ах вот как! - протянула Уинн Коулс с разочарованным видом. - Слушая вас, я уже, грешным делом, подумала, что вы держите записку у себя под подушкой. Она отпила из бокала и быстро провела по губам кончиком розового языка. Прекрасный коктейль.

- Вполне с вами согласен. - Диллон поставил бокал на столик. - Послушайте, миссис Коулс, вам явно доставляет удовольствие играть со мной в кошки-мышки, и в другое время и в иных условиях я не стал бы возражать и с удовольствием составил бы вам компанию, но сейчас дорога каждая минута, а я стараюсь прояснить очень важный момент, вот и спросил напрямик: вы помните, как писали подобную фразу на листке бумаги?

- В данный момент я ничего не помню. И прошу меня не торопить. Ведь стоит мне вспомнить, как вы сию же секунду помчитесь в суд, или в тюрьму, или куда-нибудь еще, а я пока не готова отпустить вас. Мы с вами еще по бокалу коктейля выпьем. - Уинн Коулс позвонила, вызывая прислугу. - Я страшно боюсь адвокатов. Мне всегда кажется, что они пытаются обвести меня вокруг пальца.

- Заметно, как вы дрожите.

- Конечно, вы не должны... Побольше льда, Джон... Вы не должны уж очень упрекать меня, если я снова полюбопытствую. Как я поняла с ваших слов, вы никогда не видели записку, не знаете, где она сейчас и у кого, а между тем вы так подробно ее описали, будто стояли за моей спиной, когда я водила пером по бумаге. Откуда у вас столь точные сведения?

- Я получил эту информацию от человека, который держал ее в руках и читал.

- Кто это?

- Старатель по имени Скуинт Харли.

- Где он видел эту записку?

- Рассматривал ее много раз, - ответил Диллон, стараясь не хмуриться. Носил с собой в течение двух лет.

- Как записка попала к нему?

- Скуинт Харли ее нашел.

- И где же, если не секрет?

Диллон несколько секунд молча смотрел на Уинн Коулс, уже не пытаясь скрыть своей озабоченности, и наконец произнес:

- Ну хорошо, я вам откроюсь. Надеюсь, вы нам все-таки поможете... Скуинт Харли нашел вашу записку под телом убитого Чарли Бранда в хижине, где его застрелили.

- Боже мой! - У нее дрогнули ресницы. - Какой ужас! Записку, написанную моим почерком, нашли под трупом убитого. А вы не допускаете, что я сама совершила убийство и потом просто забыла о нем?

- Нет, не допускаю. Будь у меня хоть малейшее подозрение, я бы не пришел к вам со своими вопросами.

- Но вы стараетесь все выведать, не говоря открыто, что меня ожидает в случае моего признания. - На этот раз ее зрачки уже в тени превратились в узкие щелки, а в голосе зазвучали жесткие нотки. - Мне кажется, что я клиентка вашей фирмы и заплатила вам вполне приличный гонорар.

- Миссис Коулс, вам не грозят никакие неприятности...

- Вы так полагаете? Нет, мистер Диллон, самое меньшее, что выпадет на мою долю, - это роль свидетельницы на сенсационном процессе об убийстве, которая меня нисколько не прельщает.

- Но я хотел лишь выяснить... совершенно конфиденциально...

- Не стоит, мистер Диллон, лукавить. Если я сознаюсь, что писала записку, найденную под телом убитого Чарли Бранда, мне неизбежно придется назвать того, кому я ее вручила. И разве вы сможете сохранить такие сведения в тайне?