Инна Бачинская - Ритуал прощения врага

Он негромко постучал, не получив ответа, отворил дверь. Жанна дремала. На тумбочке рядом с кроватью в вазе стояли высокие синие цветы. Она была в палате одна. Шибаев осторожно присел на край стула у кровати, положил себе на колени букет бело-розовых цветов, названия которых не запомнил. Он смотрел на бледное заострившееся лицо Жанны, синяки под глазами, руку, лежащую на груди… на среднем пальце — колечко с зеленым камешком — и чувствовал ком в горле. Ему хотелось откашляться, но он боялся потревожить ее. В ней сейчас не осталось ничего от той высокомерной и самоуверенной Жанны, которую он знал. Она вдруг открыла глаза…

— Жанночка… как ты?

Она улыбнулась, протянула руку. Шибаев схватил ее, цветы упали на пол.

— Здравствуй, Саша! Я боялась, что ты не придешь.

— Почему? — изумился Шибаев, целуя ей пальцы.

— Я думала, ты сердишься. Я была… не права. Я видела того человека. Я не хотела говорить, я была ему благодарна, понимаешь? Он сделал это вместо меня! Грязную работу! Если бы ты только знал, как я ненавидела… Плотникова!

Ей было трудно говорить, и Шибаев хотел сказать, что все понимает, что ей нельзя волноваться, но она приложила палец к губам — молчи! И он промолчал, понимая, что ей нужно выговориться, что об этом она думает каждую секунду с тех пор, как пришла в себя.

— Я выходила на улицу в семь утра, бродила до вечера, возвращалась домой и падала без ног! Он убил меня, я не смогла бы жить дальше, я искала этого выродка… Господи! Если бы ты только знал!

На скулах Жанны выступили красные пятна, она говорила лихорадочно, глотая слова, спешила выбросить из себя все, что мучило ее в последнее время. Шибаев беспокойно шевельнулся. Она улыбнулась:

— Я в порядке, врачи говорят, мне повезло, он не профессиональный убийца. А вот… Плотникову не повезло! А знаешь, почему? — Она, лукаво прищурившись, смотрела на Шибаева.

— Почему?

— Он убил его, потому что ненавидел, понимаешь? Это была вспышка ненависти! А меня он убивать не хотел, у него просто не было выхода. Он думал, что я могу его опознать…

— А ты… — Шибаев запнулся.

— Я не уверена. Обыкновенный человек. Тут уже был капитан Астахов, представился твоим старым знакомым, провел сеанс «опознания», даже позвал понятых — показывал фотографии… пять или шесть. И я никого не узнала. Понимаешь, я видела его, когда он уже шел от машины Плотникова или мимо нее, и не обратила на него внимания — я как раз входила во двор через калитку, это примерно в ста метрах, там большой двор. То есть я уверена только в одном — это был мужчина. В бейсбольной шапочке и черных очках, и в руках он держал не то портфель, не то сумку. Хотя… — Она задумалась на миг. — Когда он выходил из двора, то оглянулся и заметил меня. У него светлые волосы. Мне показалось, он ускорил шаг. И я снова не обратила на него внимания. Я села на скамейку и стала ждать, когда Плотников выйдет из дома, я понятия не имела, что он в джипе, там тонированные стекла. Потом появилась его жена, подошла к машине и закричала. И тогда я выскользнула из двора — меня трясло, я поняла: что-то случилось и меня могли видеть. Понимаешь, я так сильно желала ему смерти, что почти не удивилась… я сразу подумала о самом худшем. А потом услышала в новостях…

— Это тебе, — Шибаев поднял и протянул ей цветы.

Она рассмеялась.

— Спасибо! Знаешь, я счастлива, что живу! Давай удерем куда-нибудь… на Канары, на Мальту… куда угодно! Только в больнице, когда уже поздно, начинаешь ценить… и все отступает, потому что главное — жить!

— Куда захочешь. Твой Макс у меня, говорит, что скучает и ждет тебя не дождется.

— Спасибо… Саша, я хочу сказать… не сердись, ладно? Знаю, я упрямая, вредная, противная… я больше не буду.

— Дурочка моя родная, о чем ты говоришь? Поправляйся, все будет хорошо. Мы с Максом тебя ждем. Я познакомлю тебя с моим другом, авокадо Дрючиным…

— Авокадо? — Жанна рассмеялась и закашлялась.

— Такая у него профессиональная кликуха. Классный мужик, только зануда. Адвокат по жизни. Он тебе понравится.

— Саша, я хочу попросить тебя… — Она стала стаскивать с пальца кольцо с зеленым камешком. — Вот, возьми!

— Спасибо, но оно мне мало, — неуклюже пошутил Шибаев, догадываясь, о чем она хочет просить.

— Отдашь его Валере, возьми в тумбочке адрес. Сделаешь? Ему оно нужнее… Я была такая дура!

Шибаев кивнул и сунул кольцо в карман.

Он вышел на улицу, уселся на скамейку в чахлом больничном скверике и задумался. Вспышка ненависти, сказала Жанна. Он убил Плотникова, корчась от ненависти, не в силах сдержаться… Он носил с собой нож. На всякий случай. Это было убийство с заранее обдуманным намерением, хотя место и время — случайность. Так легла карта и подвернулся удобный момент. Жертва и убийца знакомы, между ними были счеты. Авокадо Дрючин любит повторять набившую оскомину фразу насчет женщины, которую надо искать, потому что она вечный источник зла… Все истории Алика Дрючина завязаны на женщинах, от которых, по его мнению, все зло. Алиса, секретарша Плотникова… что же такое она сказала тогда? Она говорила о своем коллективе, спетом, дружном, все праздники вместе… о том, что у Коли не забалуешь, он хозяин… И еще! Она сказала, что Коля всегда протягивал руку и брал! И осеклась, тут же перевела разговор на другое. Вот оно, потерявшееся звено в цепи событий! Ключ к разгадке: Плотников протягивал руку и брал! Возможный ключ. И возможно, его идея о женщине, одной на двоих, одной на жертву и убийцу, не так уж фантастична. Вот только где искать таинственную даму? Ландис не знает, Кира не знает… Возможно, Алиса что-то знала или о чем-то догадывалась… Ситков развелся с женой несколько лет назад. Они хорошо жили, сказал Ландис. Коля протягивал руку и брал, сказала Алиса. Отталкиваясь от ее слов, творчески развивая посыл и намек, можно заключить, что Плотников протянул руку и взял женщину Ситкова.

Недолго думая, Шибаев снова набрал номер Киры и спросил, не известно ли ей, почему Ситков развелся с женой.

— Известно, — ответила Кира. — Мне рассказал Толя Ландис, это было давно, еще до меня. Все знали. У Коли был роман с женой Ситкова, и он ее бросил. Карл даже хотел уволиться, но Коля поговорил с ним по-мужски, попросил прощения, и Карлуша остался. Он ее очень любил…

…Шибаев просидел на скамейке около двух часов. Он представлял, что могло произойти, что явилось той картой, которую выдернули из карточного домика, отчего рассыпалась вся хрупкая конструкция. Ему оставалось лишь проверить, что это за карта.

Несколько лет назад Плотников и Ситков не поделили женщину. В результате Карл развелся, но из «Электроники» не ушел, так как Плотников ее бросил, а с ним поговорил по-мужски. Это часть первая нашей истории, думал Шибаев.

А вот и вторая. У Плотникова появилась новая подруга, и он дал Алисе отставку. У Ситкова также появилась новая подруга, он стал еще более раним и тонок и бросился на Ландиса, когда тот пошутил о Плотникове и его новой пассии.

И какой напрашивается вывод? Что Ситкову до новой женщины босса и до шуточек на их счет, если только эта женщина не является в то же время и его, Ситкова, женщиной? То есть, похоже, эти двое снова оказались соперниками и снова наступили на те же грабли. Совпадение? Может, и совпадение. А может, и нет. «А вот мы сейчас возьмем и проверим!» — сказал себе Шибаев.

Он вскочил и зашагал прямиком в адресный стол, где сделал запрос. Он допускал, что может ошибаться, но успокаивал себя тем, что даже если он не прав и стреляет наугад, то все-таки существует вероятность попадания, а работа сыскаря в том и заключается, чтобы собирать информацию по крупицам. А уж поможет ему эта крупица или нет… посмотрим.

Он вернулся через два часа и получил ответ. Внимательно прочитал адрес, прикинул, где это, и не спеша пошел к машине. Он еще раз просеял через сито все, что услышал в последние дни — свои разговоры с Аликом Дрючиным, капитаном Астаховым и Кирой Плотниковой, — в результате все перемешалось и утряслось, как в калейдоскопе, и уложилось в странную фигуру. Заключительным аккордом стал вышеупомянутый визит в адресный стол. В конце концов, авокадо Дрючин, повторив набившую оскомину фразу о поисках женщины, возможно, был не так уж не прав. И не так уж не права Жанна, сказав, что убийца ненавидел свою жертву. Кстати, нужно показать ей фотографии сотрудников «Электроники».

Шибаев прочитал где-то, что из всех возможных причин события самой верной является самая простая, что справедливо также для мотива преступления: самый простой — самый верный. И еще: характер — это судьба. Сейчас он собирался это проверить. У него мелькнула мысль позвонить Астахову, но он удержался — не желал нарываться на дурацкие капитанские шуточки.