Ирина Градова - Шоковая терапия

– Да уж, – буркнул майор. – Честно говоря, я-то грешил на Анфису Караваеву! Ошибочка вышла…

– Ага, и эта «ошибочка» едва не стоила кое-кому жизни! – хмыкнул Павел.

Мы сидели в квартире Лицкявичуса на Лиговке, в полном составе за исключением Кадреску, которого пока еще не отпускали из больницы. Отсутствовала также и Антонина – Лицкявичус решил, что лучше ей пока не знать, чем закончилось дело. Думаю, он хотел сначала ее подготовить.

– Ну, виноват я, виноват! – сокрушенно развел руками Карпухин. – Казните меня!

– Да ладно, – вздохнул Лицкявичус, сочувственно похлопав друга по плечу. – Без тебя мы вообще ничего бы не выяснили! Может, расскажешь, во что мы все-таки вляпались? Накопали так много разной информации, но как связать все эти куски между собой, так и не придумали! Почему эта девица пыталась убить Леонида? И как она связана с салантом, флуоксетином, проксифаном и так далее?

– И как все-таки умерла Татьяна Донская? – вставил Никита. – Да, и… Геннадия Рубина она… за что?

– Ну, что ж, это и в самом деле весьма запутанная и длинная история, но я постараюсь покороче…

Началось все несколько лет тому назад, когда «Сосновый рай» раскрутился настолько, что им заинтересовались иностранные фармацевтические компании, а именно – представители ГЛОБОФАРМЫ. Еще конкретнее – фармакомпания «Sсhwarzenberg & Co».

– Та самая, представитель которой всучил мне карточку в «Александре Невском»? – не удержалась я.

– Именно. Итак, эти ребята решили, что «Сосновый рай» представляет собой отличный рынок сбыта для их продукции, так как его клиенты – сплошь «звезды» кино, эстрады и вообще известные личности. Они согласны платить, не постоят за ценой и очень серьезно относятся к рекомендациям врачей. «Sсhwarzenberg & Co» предложила клинике контракт на очень большую сумму, чтобы руководство призывало своих врачей прописывать пациентам препараты именно этой фирмы. Дело в том, что вышеозначенная компания делала бо€льшую часть своей прибыли на седативных и психотропных препаратах, но за долгие годы нахождения их на международном рынке выявилось множество побочных эффектов, благодаря которым некоторые из наименований запретили к использованию в определенных странах. Так как российское законодательство полно всяческих лазеек и, что уж греха таить, откровенных дыр в отношении лицензирования новых медикаментов, «Sсzhwarzenberg & Co» решили попытать счастья здесь, у нас. Россия, можно сказать, просто поле непаханое в том, что касается манипулирования правовыми нормами. Таким образом, фармакомпания начала работать в России, а потом – и конкретно в «Сосновом раю». Разумеется, эта клиника не стала одним-единственным полигоном для распространения продукции фирмы: они заключали договоры со многими больницами и лично с врачами, как устно, так и письменно – легально, полулегально и вообще незаконно. Получая отличный доход от сотрудничества с «Sсhwarzenberg & Co», руководство «Соснового рая» сочло выгодным для себя распространение как можно большего количества разнообразных медикаментов – от безобидных, в сущности, биодобавок до гораздо более серьезных препаратов, включая обезболивающие и психотропные средства. Беда в том, что жадность порою не знает границ, а человек, вкусивший «легких» денег, редко способен вовремя остановиться. Все врачи, работающие в «Сосновом раю», от физиотерапевта до пластического хирурга, занимались распространением медикаментов под маркой «Sсhwarzenberg & Co». Помимо официальной премии от руководства они за это получали еще и процент с каждого проданного ими флакона или упаковки препарата. Особой популярностью пользовались лекарства, позволяющие быстро сбросить вес, а также помогающие при лечении булимии, анорексии и психотропные препараты различного действия – в основном те, что лечат бессонницу и депрессивный синдром. Прописывая пациентам эти медикаменты, врачи указывали на широкий диапазон их применения.

– Да таким образом можно втюхать кому угодно что угодно! – воскликнул Никита.

– На это и делался расчет, – кивнул Карпухин. – Помните, Павел рассказывал нам об этом… как его… толи… тали…

– Талидомиде, – подсказала я.

– Вот-вот. Его ведь от чего только не использовали, кому только не прописывали – вплоть до того, что считали чуть ли не основным препаратом, просто необходимым для беременных женщин! А теперь – разве его запретили? Ничего подобного – лечат им проказу, ВИЧ и так далее! Лекарства, которыми так активно торговали в «Сосновом раю», прошли государственную сертификацию и были признаны безопасными.

– Настолько, насколько вообще можно считать безопасными препараты такого рода! – возразил Павел.

– Но ведь никто пока что не запретил применение психотропных препаратов вообще, верно? Так что фактически работники клиники не совершали никаких преступлений.

– Погоди, что это значит – фактически не совершали? – подал голос Лицкявичус.

Я наблюдала за ним во время разговора и видела, как интенсивно играют желваки на его скуластом лице: наш бывший босс явно испытывал недовольство от услышанного.

– А как насчет того, что лекарство, которое имеет право прописывать только психиатр, пациент получает от гинеколога?

– Ты, конечно, прав – я же ничего не говорю! – развел руками майор. – Однако это вопрос очень спорный, и в суде, думаю, такое не прокатит. «Сосновый рай», являясь частным заведением, имеет право заключать договор с любой фармакомпанией. Таким образом, чтобы доказать неправомочность действий персонала клиники, следствию придется иметь дело с каждым из врачей в отдельности – а это, скажу я вам, занятие неблагодарное и, скорее всего, проигрышное: нужно будет как-то доказать, что они не обладали достаточной компетенцией, чтобы прописывать пациентам именно эти препараты.

– То есть, – вмешалась я, устав молчать, – «Сосновый рай» может отделаться легким испугом?

– Даже и того меньше, – подтвердил Крпухин. – Если только…

– Если только что? – спросил Лицкявичус, сверкая глазами.

– Я же говорил, что Алена Руцкая собирается подавать в суд на клинику? Она едва не выпала из окна благодаря их «лечению»! У нее имеется открытый доступ к СМИ, ведь она – телеведущая; кроме того, Руцкая лично знакома с большинством пострадавших по нашему делу. Если ей удастся привлечь их на свою сторону, что вполне вероятно… Возможно – я повторяю, только возможно, – это поспособствует тому, чтобы наш маленький костер раздули до большого пожара, а вот тогда уже руководству «Соснового рая» придется держать ответ перед общественностью, не говоря о том, что это сильно ударит не только по их репутации, но и по карману! Насколько я успел узнать Руцкую, она не из тех, что попросту разбрасываются подобными угрозами, она серьезно настроена на борьбу… Тем более, что ее рейтинг от всего этого только вырастет.

– Да, но при чем тут Рубин? – поинтересовалась Вика, до сих пор хранившая молчание. – Как он-то со всем этим связан?

– Вот именно, что вплотную! – ответил майор. – Помните, что именно мы знаем о Геннадии Рубине – помимо того, конечно, что рассказал нам о нем Андрей?

– Что он был хорошим специалистом, – отозвалась я. – Лучшим из всех в своей области в «Сосновом раю».

– Правильно. А еще – все, кто с ним общался, подчеркивали его порядочность и честность. Ну, в том, что касается личной жизни, он, конечно, несколько подмочил свою репутацию, но – с кем, как говорится, не бывает? Так вот, Рубин, как и все прочие, прописывал и продавал пациентам медикаменты – до тех пор, пока не произошла трагедия с фигуристом Анатолием Серовым. Геннадию не составило труда понять, что виною всему – салант, который спортсмен принимал по его рецепту. Рубин чувствовал свою вину за этот случай и начал собственное расследование. Все, что узнавал, он заносил в свой дневник – именно поэтому в нем отсутствуют страницы, касающееся этого дела.

– И кто же об этом позаботился? – спросил Никита.

– Погоди, я к тому и веду! Короче, Рубин выяснил, что случай с Серовым – далеко не единственный, разница лишь в том, что больше никто не погиб – пока что. Теперь поговорим о некой таинственной даме – любовнице Геннадия…

– Ею была Лариса Смирнова? – уточнила я.

– Точно. Мы думали на пациенток, медсестер и даже на Анфису Караваеву, но именно с Ларисой Рубин и закрутил бурный роман. Он так долго оставался примерным семьянином, что, вероятно, устал от предсказуемости собственной жизни, а Лариса внесла в нее новую, свежую струю. Кроме того, как показывает опыт нашего Леонида, этой женщине противостоять трудно, почти невозможно!

– Да уж, – фыркнула Вика. – Она едва его не утопила!

– Сильная баба, – согласился Никита.

– В отличие от покойной Татьяны Донской, – кивнул Карпухин. – Помните, меня все мучили сомнения по поводу субтильного телосложения певицы и способа убийства, требовавшего от преступника недюжинных физических возможностей?