Анна Данилова - Пожиратели таланта

– Поскольку денег у меня было много, я попросила Игоря пожить со мной в течение длительного времени – просто под одной крышей. Ну, как будто мы – муж с женой. За очень крупную сумму денег.

– Невероятно... Вы же рисковали потерять его навсегда! Какой мужчина согласится, чтобы его покупали, как игрушку?!

– Знаете, он понял это по-своему. Он предположил, что у меня онкология и мне просто хочется таким образом дожить свои последние дни.

– Понятно...

– Я разубедила его, сказала, что я совершенно здорова, просто очень люблю его и совершенно потеряла голову. Я была с ним откровенна. И он вновь пожалел меня. Не прогнал, не оскорбил... Но расстались мы с ним в тот вечер, так ни о чем и не договорившись. А на следующий день он при-ехал ко мне, сюда, я глазам своим не поверила, когда увидела его с чемоданом!

– Не может быть! Но он не похож на мужчину, который продался бы вам за деньги...

– Нет. Просто он решил сбежать от самого себя. Его нервы были на пределе... Думаю, он просто побоялся оставаться наедине с самим собой. Я много думала обо всем этом и знаете к какому выводу пришла? Он не был готов тогда воспринять предательство и подлость бывшей жены. Он оказался в психологическом тупике, побоялся, что просто убьет ее. Думаю, так бы оно и случилось, если бы не мое предложение.

– Вот он приехал, и вы стали жить как муж с женой? Разве так бывает?!

– Нет, не бывает. Мы сели и стали договариваться. Я сказала ему, что хочу, чтобы мы всегда были вместе, чтобы я готовила ему еду, чтобы мы проводили вечера вдвоем... Мне просто хотелось, чтобы он был рядом, и больше ничего.

– И он согласился?

– Да. О деньгах, само собой, он и слышать ничего не хотел. И знаете, что еще? Он сказал мне, что любовь – это тяжело, что это трудно, подчас – невыносимо... И что, живя с ним и просыпаясь рядом с ним, я очень скоро перестану воспринимать его как своего бога, идола, понимаете? Что, когда я увижу, что он обыкновенный мужчина, такой же, как и все, я очень скоро успокоюсь, остыну к нему и освобожусь от этого сильного и болезненного чувства любви. Вот так.

– И что? Он оказался прав?

– Нет. Моя любовь к нему стала еще сильнее. И все те дни, что мы прожили с ним вместе, – самые счастливые в моей жизни. Теперь я могу спокойно пойти в тюрьму или даже на казнь... Мне ничего не страшно! Я люблю, я любима – выше этого ничего не может быть!

– А он?

– Думаю, и он тоже был все это время счастлив.

– Что произошло сегодня утром?

– Я же все это время ждала, что в один прекрасный день у моих ворот появится некто, кто потребует обратно деньги. Каждый раз, когда я видела посторонних мужчин, мне становилось дурно... Но до последнего дня это были какие-то знакомые моей подруги. И только Юдин, когда я подошла к калитке, чтобы спросить его, кто он такой и кого ищет, сказал мне открытым текстом: я тебя вычислил, сука! Отдавай деньги! Немедленно!

– Но как он вычислил вас?

– Он не вычислил, а лишь предположил, что я каким-то образом связана с Ларочкой, которую я решила удочерить. Он сказал это, я думаю, наобум, просто так. Но, поскольку я ждала чего-то подобного, к тому же эти страхи отравляли мою жизнь с каждым днем... Словом, я сказала ему, что все верну. Продам дом... Нужно только подождать некоторое время. Даже пообещала ему, что не стану обращаться в полицию.

– Он вам поверил?

– Не знаю. Но сказал, что будет приходить сюда до тех пор, пока я не отдам ему деньги.

– Вы собирались рассказать об этом Игорю? И вообще, как вы представляли себе все это?

– Конечно, я собиралась ему все рассказать. Знаете, я была уверена, что он не бросит меня, поймет и простит. К тому же мы еще молоды, работаем, и у нас еще все будет. Но и травмировать его мне тоже не хотелось. Но судьба распорядилась по-своему.

Юдин приехал сегодня, и я впустила его. Мы разговаривали вот здесь, на террасе. Игоря дома не было... Я сказала ему, что уже разместила в Интернете двенадцать объявлений о продаже дома. Он сам может это проверить, если не верит. Он сказал, что ему нужны деньги. Чтобы я взяла из банка все, что у меня есть, и привезла ему. Я сказала, что сделаю это завтра. Потом он спросил, нет ли у меня чего-нибудь выпить. Я сказала – сейчас принесу. Я оставила его вот здесь, на террасе, и отправилась в кухню, где в буфете имелась водка. Знаете, я двигалась и делала все как во сне. И мне очень хотелось, чтобы поскорее приехал Игорь, я уже и сама стремилась ему все рассказать...

Потом я услышала голоса. Подумала, что это Юдин (фамилии я его тогда не знала, он представился просто Виталием) разговаривает по мобильнику. Но когда я подошла к дверям террасы, мне стало совсем плохо. Там был еще один человек! Мужчина. Они с Юдиным разговаривали на повышенных тонах. Тот, второй, обвинял Юдина в том, что это он украл деньги, что он заодно со мной, он – свинья, друзья так не поступают... Юдин пытался ему объяснить, что он видит меня лишь второй раз в жизни, что никакие мы не сообщники. Но тот, второй, словно обезумел и вдруг бросился на Юдина. Они покатились по полу, потом тот, второй, подмял Юдина под себя, схватил его за ворот и принялся бить головой об пол. А пол-то, сами видите, какой... Гранитная плитка... Вы понимаете, этот человек на моих глазах убил Юдина! Я спряталась за колонну и молила бога, чтобы он меня не заметил... Он выскочил из дома, и я услышала, как звякнула калитка... Он сбежал!!!

Я подошла к Юдину и поняла, что он мертв. Он не дышал. Я даже поднесла к его губам свою пудреницу с зеркальцем... Вы не представляете, что мне пришлось пережить.

Когда вернулся Игорь, я долго не решалась ему обо всем рассказать. Так хотелось его уберечь от этой истории...

– Вы рассказали ему, и он согласился вам помочь? Вы планировали избавиться от трупа?

– Да... Все так и было. Я рассказала... Плакала, просила у него прощения... Показала ему труп.

– И что Игорь?

– Сказал, что не оставит меня, все устроит... Что он любит меня... И вот в самый ответственный момент, когда я замывала здесь первую кровь... в этот момент позвонили вы... И начали расспрашивать меня о Желтковой.

– Кстати говоря, я спросила, не знаете ли вы Желтковых, если дословно. А вы ответили, что не знаете никакой Желтковой.

– Да? Надо же...

– А когда я спросила, ваш ли это дом, вы ответили: «Да, мой. Теперь – мой...» «Теперь», понимаете? Словно до этого он был не ваш!

– Да... а потом вы спросили про Юдина. Когда вы ушли, я испытала чувство облегчения. Пронесло, подумала я. Но как, почему вы вернулись? Где еще я совершила ошибку?

– Нигде. Просто я почувствовала себя плохо, вернулась, чтобы попросить вас о помощи, но в холле, вот там, потеряла сознание. А когда пришла в себя, услышала голоса, пошла на звуки, они доносились отсюда, и увидела вас с Игорем, хлопотавших над трупом...

– Что теперь с нами будет?

– Я не судья.

– Если я верну все деньги? И вообще – что это за деньги? Чьи они?

Лиза вздохнула. Сейчас, когда она держала в руках последнюю ниточку в расследовании дела об исчезновении тайлеровских денег, когда все убийства, которыми они занимались, были раскрыты и она знала все чудовищные мотивы этих преступлений, ее охватила такая тоска, что она чуть не разрыдалась.

– Валя, то, что вы совершили, пусть останется на вашей совести. Я бы могла промолчать, но все же скажу: если бы вы не взяли эту сумку, осталась бы жива молодая поэтесса – Любовь Горохова. Но не факт, что она не убила бы себя сама, позже. Одна еврейская семья сейчас вместо того, чтобы лакомиться баварскими колбасками с капустой, ела бы русские котлеты с картошкой, но зато в широких карманах наркоторговцев снова бы зашелестели пахнущие ночной клубной жизнью деньги, а группа строителей-гастарбайтеров начала бы выкладывать стены нового цеха по производству синтетических наркотиков... Все настолько относительно в нашем мире, что трудно сказать, изменился ли этот мир к лучшему после вашего поступка или нет... Одно я знаю точно – вы были бы настоящей преступницей в том случае, если бы эти деньги предназначались на благие цели. А так... Я на вашем месте (а я не скрываю, что легко могла бы на этом месте оказаться, поскольку я тоже человек) оставила бы себе этот прекрасный дом, удочерила бы девочку, а остальные деньги потратила на благотворительность. Тем более что деньги-то, по большому счету, не такие уж и большие. Наши чиновники воруют гораздо больше и спокойно себе спят по ночам.

– А труп? Что нам с ним делать?

– Юдина же не вы убили, а Шторин, его подельник. Он сейчас напуган, а потому непременно совершит ошибку. И его поймают, обязательно. Так что живите себе спокойно, теперь-то вас уж точно никто не потревожит.

– Но как же мы сможем объяснить, что Юдина убили именно здесь, в этом доме?

– Все очень просто. Юдин – профессиональный альфонс. Его попытка завязать с вами, богатой женщиной, знакомство очень даже хорошо укладывается в эту схему. Шторин же, подозревая его в том, что именно он украл деньги и вы – его сообщница, набросился на него с обвинениями... Ну а дальше вы и сами все видели.