Вэл Макдермид - Убийственный ритм

Мики приблизился ко мне и тронул за локоть. Сквозь сигаретный дым я заметила на его лице выражение тревоги.

– Когда Кевина выпустят из кутузки? – тихо спросил он.

– Не знаю, выпустят ли его вообще. Одно серьезное обвинение ему предъявят точно, а к завтрашнему дню, может, появится и второе, – так же тихо объяснила я.

Мики потряс головой.

– Более неподходящий момент трудно найти! С альбомом сейчас ситуация критическая. Просто не знаю, как быть.

Отвечать мне не пришлось, поскольку вошел Нил, приплясывающий и сияющий от радости. Он влепил мне сочный поцелуй в щеку, да так неожиданно, что я просто опешила. Мики отодвинулся в сторону, не скрывая гадливости.

– Понимаю, так говорить бестактно, – прошептал Нил мне в ухо, – но с арестом Кевина моя книга имеет все шансы стать бестселлером. Я был утром у издателя. Мы хотим завершить ее к концу суда.

– Ты бы выпил чего-нибудь, – предложила я сквозь зубы. Для этого парня даже определение «ничтожество» было бы комплиментом.

Нил подмигнул мне и пошел к бару. В это время зазвонил звонок у ворот, и Глория тут же вскочила.

– Сидите, Глория, я открою, – остановила я ее. Я вышла в холл и, нажав кнопку, открыла ворота. Стоя на крыльце, я наблюдала, как в ворота медленно въехала машина и остановилась словно в нерешительности. Из нее вылезла Мэгги Росситер.

Я прочистила горло и заговорила:

– Господа, прошу минуточку внимания. – Тихий гул, вызванный появлением Мэгги, резко оборвался, как будто нажали кнопку «стоп». Джексон повернулся ко мне, прислонясь к мраморному трюмо. – Вы все знаете об аресте Кевина, и, полагаю, многие из вас ожидают, что ему с минуты на минуту предъявят обвинение в убийстве Мойры. Но точно так же вы думали и о Мэгги, когда ее арестовали. Меня наняли найти убийцу, и, я подозреваю, многие из вас решили, что мне это уже удалось. Но в этом деле кое-какие концы не сходятся с концами, и до тех пор, пока я не проясню все, дело нельзя считать закрытым. Потому я и попросила вас собраться. В историях, которые вы рассказывали мне, есть некоторые несоответствия, и я считаю, в них проще всего разобраться в присутствии всех обитателей дома. Очень плохо, что нет Кевина, но мы справимся и без него.

Я скользнула взглядом по их лицам. Кто-то был испуган, кто-то – заинтригован.

Я набрала в легкие побольше воздуху и продолжила:

– Спустя некоторое время после начала расследования я узнала, что кто-то в этом доме и раньше пытался убрать Мойру. Глория, у которой диабет, замечала, что у нее из комнаты пропадают шприцы. Она обязательно рассказала бы об этом Джетту, – это был лишь вопрос времени, – и Джетт в конце концов заподозрил бы Мойру в том, что она вернулась к старой привычке. Но этого мало. Тот, кто подбрасывал шприцы, приобрел также и героин. По словам Мэгги, каждые несколько дней в комнате Мойры появлялись доза и шприц. Это было сильное искушение, и большинству на ее месте невозможно было бы устоять. Но она не поддалась. И первое, о чем я спросила себя, – был ли убийца тем самым человеком, который подбрасывал ей наркотики. Но ведь ты не убийца, Тамар?

Тамар вскочила.

– Сука, сволочь! Ты все врешь! – Она развернулась к Джетту, чье лицо было холодно, как у мраморной статуи. – Джетт, она врет. Я клянусь тебе, она врет!

– У меня есть доказательства, – холодно возразила я. – Пушер, продавший тебе героин, узнал тебя на фотографии. Но хоть ты и пыталась избавиться от Мойры, для меня важно то, что ты ее не убивала. Есть большая разница между прямым убийством и попыткой подтолкнуть человека к медленному самоубийству.

Тамар сжала руку Джетта и упала перед ним на колени, истерически моля о прощении. Он резко выдернул руку и прошипел: «Уйди от меня, тварь!»

Тамар корчилась и рыдала на полу, пока Мики не поднял ее на ноги.

– Приди-ка в себя, – злобно посоветовал он, запихивая ее в кресло.

– Продолжай! – приказал Джетт.

– Глория тоже не сказала мне всей правды…

Глория вытаращилась на меня в полном изумлении.

– Н-не понимаю, что вы хотите сказать? – пролепетала она. – Я вам не лгала.

– В ночь убийства вы спустились вниз и увидели, как кто-то выходит из репетиционной. Но вы это отрицали. Есть только один человек, ради защиты которого вы стали бы лгать: это Джетт. Вы видели Джетта, но солгали.

– Я вовсе… – закричала она, как ребенок, разбивший вазу и пойманный на месте преступления. – Я вовсе не лгала!

– Вы не знали, что Джетт сам признал, что был в репетиционной, но тогда Мойра туда еще не вошла. Так что во лжи не было смысла.

Глория опустилась в ближайшее кресло и закрыла лицо руками.

– Больше вы ни в чем не солгали? – мягко спросила я. Она взглянула на меня и молча помотала головой. Слезы текли по ее щекам. Я ей поверила.

– Мики. – Услышав свое имя, Мики шагнул ко мне ближе. Руки его беспомощно повисли, а сам он напоминал несмешную карикатуру на героя вестерна. – Я хочу спросить о том, что было в этой комнате сразу после смерти Мойры.

– Я уже рассказал все, что знаю! – с вызовом ответил Мики.

– Я бы хотела чуть более подробно.

– Ответь ей! – рявкнул Джетт с места. Мики, по-моему, хотел поспорить, но быстро вспомнил, откуда у него деньги на хлеб с маслом, и передумал.

– Ладно. О чем рассказывать?

– Где ты сидел и с кем говорил?

– Я сидел вон в том кресле, там, – Мики показал на кресло, которое Тамар поливала горючими слезами. Еще немного, и шелковую обивку разъест, как серной кислотой. – Рядом, у бара, стоял Кевин. Он налил мне, и мы немножко поговорили об убийстве Мойры. Для нас же это был настоящий шок. Кевин беспокоился, что теперь будет с Джеттом, – сможет ли он доделать альбом, повлияет ли на наши прибыли скандал в прессе. Ну и прочая ерунда в этом духе.

– Он сказал что-нибудь о том, как именно ее убили?

– Сказал только, что никто толком не знает, что же случилось! Предполагал разное: или в дом забрался вор, или сама Мойра привела кого-то из деревни.

Я очень надеялась, что Джексон не спускает глаз с нашей публики. Мне-то сейчас было не до наблюдений – я была сосредоточена на другом.

– Кроме вас, Кевин говорил еще с кем-ни будь?

Мики наморщил лоб и, подумав немножко, ответил:

– Да, Нил зашел и спросил, что делать с журналистами. Кевин велел ему разобраться с ними, описать события, но не вдаваться в подробности. Кевин попросил Нила объяснить журналистам, что раз уж в доме есть свой представитель прессы, то остальным нечего надеяться на интервью и терять зря время.

У меня внутри разлилось тепло, какое бывает, когда удается раскусить крепкий орешек. – Это все, что он сказал?

Мики кивнул:

– Угу. Нил налил себе чего-то и сел писать в уголке. Сочинял, надо думать.

– Когда вы с Кевином расстались? – задала я самый важный вопрос.

Мики, похоже, это окончательно вывело из себя:

– Да при чем здесь это? Ну, дайте подумать… – Он напрягся. – Мы вышли оттуда вместе, и когда копы разрешили ложиться, поднялись наверх. Я с ним попрощался у дверей его комнаты. Выглядел он ужасно вымотанным, ну и немудрено, после всего-то.

Я взглянула на Нила. Его глаза были совершенно ясными. Он спокойно выдержал мой взгляд, словно бросая мне вызов.

Велико было искушение разыграть кульминацию нашего сборища с наивысшим напряжением, как в старинной мелодраме. Однако едва я встретилась глазами с Джеттом, искушение прошло – так жутко он выглядел, так близок был к срыву. Поэтому вместо того чтобы выкрикнуть: «Инспектор, вот он, убийца!» – я сделала глоток и по возможности небрежно спросила:

– Нил, зачем ты солгал мне? Зачем приписал Кевину слова, которых тот не говорил?

Нил обезоруживающе улыбнулся и недоумевающим жестом раскинул руки:

– Но я не лгал, Кейт. Не станешь же ты верить Мики больше, чем мне? Этому нарку, который ни пенни не получит без ведома Кевина? Вот он его и защищает. Ну а мне-то зачем тебе врать?

– По одной простой причине, Нил. Потому что это ты убил Мойру.

В комнате разом воцарилась странная тишина. Уж теперь они все обратили на меня внимание.

Но если я ожидала, что Нил так просто сдастся, то меня постигло разочарование.

– Надеюсь, «Мортенсен и Брэнниган» заработали за этот год достаточно, – с усмешечкой сказал Нил. – Я подам на вас в суд за клевету и намерен получить куш побольше.

В ответ я тоже усмехнулась:

– Я, конечно, проучилась всего два курса, но мне всегда казалось, что дела о клевете выигрывает та сторона, которая утверждает правду.

– Тебе еще придется доказать правду, – резко сказал Нил. – А как ты докажешь то, чего не было?

Он торжествующе улыбнулся, и эта улыбка едва не заставила меня усомниться в том, что я знала наверняка.

– Доказательства есть, Нил. Прямо в этом доме есть все необходимые доказательства.

Нил, словно не желая верить, покачал головой.

– Она не в себе, – громко сказал он. – С ней не все в порядке!