Светлана Алешина - Дешевле только даром

— Да ради бога! — спокойно ответила Татьяна Петровна. — Только не совсем ясно, как я вас им представлю…

— Меня не нужно представлять, — успокоила я ее. — Сама что-нибудь придумаю. Но сначала попробую поговорить с вашим сыном…

Игорь ждал мать в вестибюле. По-видимому, ему уже был в тягость больничный режим, и он всеми способами старался от него уклониться. Лобастый, крепко сбитый и хмурый, он выглядел старше своих лет, и даже мятая бесформенная пижама не делала его смешным. Правая рука Игоря была перебинтована.

Увидев мать, он довольно степенно двинулся ей навстречу, и только в серых, глубоко посаженных глазах вспыхнула радостная искорка. Впрочем, она тут же погасла, когда Игорь понял, что мать не одна. Он повел себя так же, как обычно ведут себя подростки, оказавшись в компании привлекательной женщины, которая гораздо старше их. Он явно испытывал неловкость, которую пытался скрыть за вызывающим и даже грубоватым поведением.

— Вот, Игорек, я и пришла, — сказала Татьяна Петровна. — Поесть тебе принесла. Как у тебя дела, сынок?

— Нормально! — буркнул Игорь, взяв у матери сумку. — Я сейчас отнесу все в холодильник, — предупредил он, намереваясь уйти.

— Что же ты не здороваешься, сынок! — с упреком сказала Татьяна Петровна. — Это Ольга Юрьевна, из газеты… Я просила ее нам помочь…

— Здравствуйте, — с усилием произнес Игорь. — А чего нам помогать? — взгляд его украдкой чиркнул по моей фигуре и ушел куда-то, в сторону. — До сих пор вроде сами справлялись… — Сказав это, он поспешно пересек вестибюль и скрылся в коридоре отделения.

— Не обращайте внимания, — грустно сказала Чижова. — Подростки всегда грубят красивым женщинам. Это способ самозащиты от ваших чар.

— Вы говорите это так, словно не относите себя к прекрасному полу, — заметила я. — Не слишком ли это печально звучит?

— Да бросьте! — с досадой промолвила Чижова. — Какой там прекрасный пол! Я просто мать.

Вернулся Игорь — уже налегке — и тут же предложил матери прогуляться по больничному двору. Мы вышли на огороженную бетонным забором территорию больницы и уселись на свободной лавочке в тени старого вяза.

— Послушай, Игорь! — начала я безо всяких предисловий. — Твоя мама попросила меня помочь разобраться в том неприятном инциденте, из-за которого ты попал в больницу. Как, кстати, твоя рука?

— А что рука? — мрачно произнес он, взглядывая на мать. — Сухожилия порезал. Врач сказал — заживать будет долго. Ничего, заживет! — добавил он убежденно, адресуясь явно к матери. — Главное, это разрабатывать руку… Все будет нормально!

— Я рада, что ты так настроен, — сказала я. — Вообще, кажется, у тебя есть характер. Не страшно было идти против вооруженного бандита?

Игорь снисходительно посмотрел на меня.

— А если бы вашу мать хотели пырнуть ножом? — спросил он. — Вам было бы страшно?

— Наверное, — сказала я. — И вряд ли я с ним справилась бы, кстати. А как тебе это удалось?

— Я выжимаю сто кило, — небрежно сообщил Игорь. — Если бы этот урод был без ножа, я вообще оставил бы от него мокрое место! Ему повезло…

— Как ты думаешь, кто это мог быть? — спросила я.

Игорь пожал плечами.

— Сейчас этой сволочи везде полно, — с ненавистью сказал он. — Наркоман, наверное. Они за дозу мать родную придушат!

— Значит, ты думаешь, что нападение было совершенно случайным? И ты никогда раньше не видел этого человека?

Игорь с недоумением посмотрел на меня.

— Нет, конечно! — сказал он. — С чего вы это взяли?

— Дело в том, что твоя мама считает, что за ней следят, — объяснила я. — И, между прочим, в ту же ночь кто-то забрался в вашу квартиру… Вряд ли это простое совпадение!

Игорь открыл рот, а потом с негодованием уставился на мать.

— Ты мне ничего не сказала! — возмущенно воскликнул он.

— Ладно-ладно, не заводись! — спокойно сказала Татьяна Петровна. — Зачем я буду волновать тебя, раненого?

— Вот ничего себе! — задохнулся Игорь. — И ты говоришь это так спокойно? Их поймали?

— Никого никто не ловил, — терпеливо сказала Татьяна Петровна. — Они взломали дверь, а потом тихо ушли. Их даже никто не видел. Но они ничего не взяли, поэтому я решила…

— Все! Я сейчас же выписываюсь! — заявил Игорь, вскакивая со скамейки. — Ты там дрожишь по ночам от страха…

— Я ночую на работе, — сказала Татьяна Петровна. — Не волнуйся.

— Ничего себе, не волнуйся! — упавшим голосом произнес Игорь, опять опускаясь на свое место, он явно был очень расстроен. — Ты, конечно, даже в милицию не обращалась!

Татьяна Петровна виновато улыбнулась.

— И все-таки, Игорь, подумай хорошенько, кто это может быть? — сказала я строго. — Ведь так не бывает, чтобы ни с того ни с сего…

Игорь угрюмо посмотрел на меня и здоровой рукой пригладил светлые волосы. Я заметила, что он совсем не похож на мать — даже волосы у них были разного цвета.

— Я думаю, — сообщил он. — Но мне абсолютно ничего не приходит в голову. Если вы решили, что это я связался с какой-то компанией, то вы сильно ошибаетесь! Никто из моих друзей даже не курит, — он взглянул на меня почти враждебно. — И, между прочим, не пьет!

— Погоди! — сказала я. — Ничего Такого я не решила. С чего ты взял? Но у тебя ведь могли быть с кем-то конфликты…

— При чем тут мои конфликты? Мать-то тут при чем? Говорю вам, я вообще раньше не видел этого человека!

— Ну, а смог бы ты его узнать, если бы еще раз увидел?

— Если близко, наверное, узнал бы, — пожал плечами Игорь.

— Хорошо, тогда, если вдруг где-то увидишь его или что-то вспомнишь — позвони по этому телефону, — я дала Игорю визитную карточку с номером телефона редакции Он повертел ее в пальцах и опустил к карман пижамы. Судя по его виду, он с удовольствием выбросил бы карточку в урну, но постеснялся сделать это в моем присутствии.

Мы с Чижовой поднялись со скамейки одновременно и, словно прочитав мысли друг друга, отошли в сторонку.

— Я сейчас, Игорек! — заботливо сказала Татьяна Петровна, оборачиваясь к сыну.

Он только досадливо тряхнул головой.

— Пожалуй, я пойду, — негромко сообщила я. — Вам ведь нужно пообщаться с сыном. Не хочу вам мешать.

— Вы хотели зайти ко мне на работу, — напомнила Чижова.

— В следующий раз, — ответила я. — По правде сказать, мне хотелось бы посетить секцию, куда ходит Игорь. Это возможно?

— Думаю, да. Он занимается в спорткомплексе «Молодость» на Трудовой улице, у тренера Липягина. А вы думаете…

— Честно говоря, не знаю, что и думать, — призналась я. — Просто стараюсь найти хоть какую-то ниточку. Не с неба же свалилась на вас эта напасть!

Татьяна Петровна посмотрела на меня с сомнением, но ничего не сказала.

— Если что — вы знаете, как меня найти, — напомнила я, прощаясь. — До свидания.

Чижова смотрела мне вслед, пока я не дошла до ворот больницы, а потом вернулась к сыну.

— Конечно, я знаю Чижова Игоря! — сказал тренер Липягин. — Прекрасно знаю. Он занимается у меня третий год. А что, собственно, случилось?

Мы стояли в коридоре спорткомплекса «Молодость». За полуоткрытой дверью зала периодически раздавался гулкий металлический грохот — там «качали железо». Липягин — крупный, начинающий лысеть мужчина с могучими плечами, распирающими ткань спортивной куртки, очень серьезно посмотрел на меня.

— Я пока сама пытаюсь понять, что случилось, — ответила я. — Но вы, конечно, слышали, что Игорь пострадал в схватке с бандитом?

— Разумеется, — нахмурился Липягин. — Мы с ребятами навещали его в больнице. Все очень переживают. Травма серьезная. Жалко парня!

— Он рассказывал, при каких обстоятельствах это произошло?

— Да, какой-то негодяй набросился на его мать, — с негодованием сказал тренер. — Конечно, у Игоря не было другого выбора. К сожалению, мы только качаем силу, а в ту минуту ему больше бы пригодились боевые единоборства. Но, во всяком случае, он поступил как мужчина. Возможно, это прозвучит неуместно, но я горжусь, что сумел привить парню эти качества…

— Никак не хочу приуменьшить вашей роли, — заметила я. — Но вы уверены, что это только ваша заслуга?

Липягин внимательно посмотрел на меня и скрестил на груди крепкие руки.

— Процентов на восемьдесят, — уверенно заявил он. — Все-таки надо учитывать, что мальчик растет без отца, мать много работает… Я считаю, что для таких подростков, как Игорь, воспитательная роль коллектива имеет первостепенную роль. Здесь, в секции, он нашел нравственную опору, понимаете? Я ведь не только учу их поднимать штангу, я пытаюсь привить ребятам некие принципы… Ведь сила без головы и без морали — это страшная, разрушительная вещь. К сожалению, многие сейчас этого не понимают.

— А Игорь — он понял? — поинтересовалась я.

— Надеюсь, что понял, — сказал Липягин. — Может быть, не все пока и не до конца… Но он на правильном пути, я уверен.