Евгений Сартинов - Пленники тайги

Присев на корточках рядом с костром он неожиданно заявил:

— Тут, наверное, староверы жили.

— С чего ты взял? — удивился Золотов.

— А ни одной пустой бутылки не нашел. Обычно этого добра полно по всей округе валяется, а тут ничего.

Вскоре гудрон закипел, они промазали им дно, особенно постаравшись в месте, где они приляпали свою заплату. Пока гудрон подсыхал Золотов с полковником сидели около потухающего костра и не торопясь обсуждали свое будущее плаванье.

— Ну, теперь мы поплывем первым классом, только километры будут мелькать.

— Ага, а ты не думаешь, что там ниже снова встретим пороги? скептически заметил Золотов.

— Ну и что, — отмахнулся Степаныч. — Река здесь поспокойней пошла, ну а если попадется порог, то перетащим, она же легкая. Бечевой пройдем, по берегу. Да и немного осталось, скоро к людям выйдем.

Золотов поразился с каким спокойствием и уверенностью это было сказано.

— С чего ты взял, что мы скоро выйдем?

— А ты не понял? — полковник кивнул на лежащую под ними деревню. Видишь, они даже стекла с собой увезли, значит близко где то. Не могли они далеко уйти. Когда в путь двинемся?

И Золотов как то сразу проникся этой верой полковника, он поверил, что люди рядом, им овладело нетерпение.

— Да давай счас и поплывем, — сказал он.

— Давай, — легко согласился Степаныч.

Самым трудным оказалось спустить к воде лодку. Причал, очевидно, был под обрывом, туда вела деревянная лестница. Но его уже давно смыло ледоходами и половодьем, сама лестница, прогнившая и шаткая, на полтора метра не доставала до воды. Пришлось лодку тащить еще метров за двести за деревню, туда, где выходил к реке пологий лог. Многодневная голодовка сразу m`onlmhk` о себе, вымотались они удивительно, до «кровавых мальчиков в глазах».

— Доблестным труженикам концлагерей слава! — пробормотал Степаныч, опускаясь на землю рядом с лодкой. — Два дистрофика на лесоповале…

Они передохнули, и Золотов спросил: — Ну что, поплыли?

Степаныч удивился: — Что, прямо сейчас?

— Ну а чего ждать то?! Все при нас. Поплыли! — заторопил Золотов.

Действительно, именно в таком виде они вышли из тайги: Степаныч ни на минуту не расставался с ружьем, кроме того он приобрел сапоги и даже приглядел себе старенькую серую кепку, сразу став похожим на типичного колхозного бригадира. Но хозяйственная жилка полковника не могла расстаться с деревней просто так.

— Да погоди ты! Надо забрать вершу, чугунок, да и соль же там осталась! Может нам еще неделю прийдеться плыть, чем черт не шутит?

— Да ладно, брось все это! — нетерпеливо настаивал финансист. Ему вдруг нестерпимо захотелось просто напросто залезть в ванну, самую обычную, не в джакузи и не в мраморный бассейн в его подмосковном доме, а в самую обычную стандартную ванну, в обычном советском доме. Он даже представил себе ее, пожелтевшую от времени, с паутинкой трещин, с затычкой, которую приходилось обматывать полиэтиленом, чтобы держалась вода. Именно такая стояла у них дома в его, Золотова, детстве. Он прекрасно понимал, что если они выйдут к деревне вряд ли там будет что-то похожее, скорее всего их ждет самая обычная баня, но ничего не мог поделать с собой. Эта ванна так и стояла перед его глазами с колышущейся голубоватой водой, от которой шел легкий парок, а из крана с прерывистым гудением текла и текла разбрызгиваясь, прозрачная вода. И под эту струю красивые женские руки медленно выливают голубоватую струйку шампуня, и сразу белоснежная пена начинает сердито выскакивать на поверхность, быстро разрастаясь и заполняя всю поверхность воды. И в самых больших пузырях переливается всеми цветами радуга…

Золотов посмотрел вслед карабкающемуся на косогор полковнику и с досадой сплюнул.

— То же мне, Плюшкин.

Но делать было нечего, он залез в лодку и улегшись на дно задремал.

Полковник же галопом пробежался до деревни, войдя в дом он задержался больше чем обычно. На дне чугунка еще оставалось немного вареной рыбы и он не удержался чтобы не доесть ее.

— Не тащить же такую тяжесть, — пробормотал он, выковыривая из щучьей головы съедобные кусочки. Закончив с этим он сунул в карман пакетик с солью, обе ложки, и забрав чугунок вышел во двор. «Морду» он закинул себе за спину, а держал ее за привязанную к ней веревку. Настроение у него было отличное, напевая себе под нос что-то игривое он бодрой рысцой выскочил со двора и… Увидел Семена Астахова. Охотник не торопясь шел вдоль улицы метрах в двадцати от него, с карабином за плечами, и собакой на поводке. Это было столь неожиданно, что Степаны выпустил из рук и «морду» и чугунок.

Услышав за спиной непонятный металлический грохот Семен оглянулся и увидел как полковник судорожными движениями qrchb`er со спины свое помповое ружье. Карабин Астахова так же находился за спиной, но охотник, помня о том как стреляет полковник с бедра, не стал соревноваться с ним в быстроте, а кинулся под прикрытие огромного деревенского колодца. Пуля взвизгнув, расщепила над головой Семена одну из стоек поддерживающих потемневших от времени ворот, но тот уже успел укрыться. Сгоряча полковник выстрелил еще раз хотя не видел противника. Сняв карабин Семен передернул затвор и прислушался. Было тихо, слышно было даже как течет под обрывом река, где то за околицей каркнул ворон.

— Степаныч, может не будем ерундой заниматься!? — крикнул Астахов. Ответом ему было молчание, и какой то неясный звук сбоку от охотника. Семен резко обернулся и увидел в щели за забором темную тень. Он еле успел прыжком переместиться за другую сторону колодца, как пуля ударив в то место, где только что находился охотник, потревожив серую деревенскую пыль. Астахов мысленно выругался и подползя к противоположному краю колодца на секунду вскочил и выстрелил по забору, туда, где только что видел силуэт полковника. Интересоваться результатами выстрела он не стал, сразу упав на землю, и сделал это очень правильно. Пламя выстрела блеснуло совсем из другого места, и потемневшее дерево колодца приняло на себя и этот заряд.

Астахов понял что он в ловушке. Он не мог даже высунуться из-за своего укрытия, в то время как полковник свободно перемещался, укрываясь за заборами и сараями. Еще Семена интересовала судьба Найки. Он даже не заметил в какую сторону убежала собака. Прислонившись к теплым бревнам спиной охотник стянул с себя куртку и осторожно высунул кончик ее над срубом. Сердито взвизгнувший заряд мгновенно пробил зеленую ткань. Астахов рассмотрел отверстие в своем имуществе и недовольно мотнул головой. Несмотря на это он еще три раза заставил полковника стрелять по своей куртке. Наконец тот понял, что его дурят и перестал отвечать на провокации охотника. Потихоньку и Степаныч начал понимать всю бессмысленность этой дуэли. Он никак не мог выкурить Астахова из-за укрытия, но и сам уже не мог уйти не убив охотника. Тот просто напросто бы прикончил его на открытом пространстве за околицей. Оглядевшись по сторонам полковник приметил сбоку от колодца громадный сеновал, возвышающийся над всеми остальными постройками на этой улице. Перемахнув через два забора о быстро вскарабкался по старой, почерневшей от времени лестнице на сарай, а затем на покатую крышу сеновала. Осторожно подкравшись к самому краю он выглянул вниз и довольно усмехнулся. С этой точки он попрежнему не видел Астахова, но у того оставался очень небольшой клочок закрытого пространства.

Поудобней перехватив ружье Степаныч начал ждать. Все равно, рано или поздно, но охотник должен был попасть под его выстрел.

Астахов глянул на часы, с начала этой странной дуэли прошло всего то десять минут, но впечатление было такое, что прошли если не дни, то часы уж точно. День выдался жаркий, и он оказался как раз на солнцепеке, хотелось пить, но фляжка была пуста. Он и к колодцу то шел как раз затем, чтобы наполнить ее водой. Пауза затянулась, Семен еще пару раз попробовал спровоцировать полковника на выстрел, но тот упорно молчал.

«Может ушел?» — подумал Астахов. — «Но это вряд ли. Не тот u`p`jrep. Что-то, змей, придумал.»

На всякий случай Астахов пополнил магазин карабина патронами, поморщился. Боезапас у него шел к концу.

«Может выглянуть, посмотреть? Вдруг он давно ушел. И где интересно, его хозяин? Может сейчас заходит откуда нибудь с тыла. Хотя не должен. Не тот человек, чтобы самому лезть под пули».

И все таки ему нестерпимо захотелось выглянуть. Он понимал что это глупо, смертельно опасно, но его просто раздирало желание посмотреть, что происходит на другой стороне улицы.

«А, была не была!..» — мелькнуло в голове у охотника, он уже напрягся, но тут какое то движение со стороны справа привлекло его внимание. Это была Найка. Собака оббежав деревню и удолетворив свое любопытство не спеша трусила по пустынной улице прямиком к хозяину.