Валерия Леман - Восьмерка, которая не умела любить
Помощь проекту
Восьмерка, которая не умела любить читать книгу онлайн
Второе. Следует узнать все про самоубийство Каси. Сомнительно проводить связь между двумя этими смертями, тем более что их разделяет полгода, но, в конце концов, известие о гибели девушки-фотографа потрясло меня не менее, чем вероятность быть заподозренным в убийстве. Я просто должен знать все, включая то, на каком кладбище похоронили мою любовь. Дабы принести цветы на могилу.
— Что ты там пишешь? — сварливо поинтересовался Заки, все еще выглядевший букой. — Опять разыгрываешь из себя детектива… А по-моему, самое для меня разумное — это, не откладывая дело в долгий ящик, купить билет домой и — «прощай, немытая Россия».
— Ага, — хмыкнул я, — желаешь скрыться с места преступления? Интерпол выдаст тебя России, и следователь ехидно поинтересуется, отчего это ты так поспешно покинул страну, если никаким боком не замешан в убийстве? И как же ты объяснишь нашу нелепую погоню в три часа ночи за незнакомым человеком? Скажешь: «Господин следователь, я просто решил подурачиться, вспомнить детство, вот и погнался за каким-то дядькой, а того вдруг кто-то взял да и застрелил у нас под носом»? Разумеется, тебя сразу отпустят.
— Заткнись! — огрызнулся неблагодарный и отправился на кухню.
Почти сразу же оттуда появился улыбающийся Васек и, продемонстрировав солидные бумажные купюры в руке, заявил, что идет за коньяком, а за кастрюлями пока присмотрит Заки.
Ну что ж, пока все шло как и ожидалось: Заки умирает от страха, Васек бежит за спиртным, а я думаю, что делать дальше.
Из кухни донеслось бравурное пение. Я крикнул как можно громче: «Лучше постарайся вспомнить о той вечеринке!» И отправился в сад — закапывать наши мокасины, «наследившие» на месте преступления. На всякий случай.
Исчезновение Заки
Когда Васек вернулся с целой батареей коньяка, я смотрел телевизор — в вечерних новостях журналисты аналитически размышляли о смерти коллеги.
Итак, следствие, по всей видимости, топчется на месте: Лиманскому никто не угрожал, он не был замешан ни в одном скандале, не казался удрученным или озабоченным. Жена его в шоке, сотрудники журнала — тоже. Никому не приходило в голову, за что можно было грохнуть такого милого и обаятельного парня. Просто песня.
Откуда возвращался убитый среди ночи, оставалось неизвестным. Жене Константин позвонил вечером с работы и сказал, что задержится, поскольку договорился о встрече, связанной «с его расследованием». Что это за расследование, состоялась ли встреча, выяснить пока не удалось ни официальному следствию, ни журналистам, и теперь наверняка не один газетчик воспользуется данным фактом для эффектных заголовков типа: «Журналистское расследование — опасно для жизни!»
В остальном нового для себя я не узнал — никто ничего не видел, никто ничего не слышал, народ мирно спал. Одна смазливая тележурналистка, правда, намекнула на гнусные инсинуации по поводу сексуальной ориентации Лиманского, но ее немедленно оборвали. Вот и все, что сообщили телесплетники.
Получалось, я знаю больше других. Некогда Лиманский был на вечеринке у Каси вместе с Заки, и эта вечеринка что-то да значила, раз ее запись оказалась на флэшке, болтавшейся на шнурке на его запястье в момент смерти. Мне также предположительно известно время вечеринки: поскольку Кася погибла полгода назад, а Заки покинул Москву прошлым летом, то, скорей всего, запись была сделана год назад, до отъезда Заки после обмывки диплома ВГИКа.
Какая связь между смертью Каси и Константина Лиманского? Возможно, что и никакой. Кася, как всякая творческая личность, могла переживать депрессию, итогом которой и стал прыжок в окно. А Лиманского, вполне вероятно, прихлопнул какой-нибудь психопат — в наши дни каждый, имея желание, способен вооружиться до зубов. И все же чутье подсказывало мне, что все в этом деле стянуто в один узел: Кася — Лиманский — Заки.
Лиманский являлся редактором иллюстрированного журнала, Кася была фотографом. Она могла работать у него, что и обусловило приглашение шефа на таинственную вечеринку, к которой я все время мысленно возвращался.
Зачем было собирать у себя столь разных людей? Почему на записи не видно ни одной девушки? Кто вел съемку? И почему видеосъемка столь резко оборвалась? Стоило наведаться в редакцию журнала «Сэр», чтобы попытаться раздобыть чуть больше информации о покойном. Быть может, это выведет меня на подробности жизни Каси?
Я поднялся в кабинет, достал белую папку и подколол к газетному архиву свои записи, после чего спустился вниз.
В гостиной все так же в ползвука работал телевизор. Очевидно, для рыбок в аквариуме, потому что других живых существ в комнате не наблюдалось. Я прошел на кухню.
Здесь тоже никого не имелось, хотя глиняные горшочки с благоухающим жарким были горячими, словно их только что вынули из духовки. На столе на террасе были расставлены плоские тарелки и даже нарезан хлеб. И — никого.
Почувствовав тревогу, я направился к мягко освещенной изнутри оранжерее и, пройдя в ряд кофейных деревьев, увидел склонившегося над молодым кустом Васька.
— Ты чего? — удивился тот, бросив на меня короткий взгляд и тут же распрямляясь. — Что-то случилось?
— Не знаю. — Я для чего-то огляделся. — Кажется, Заки пропал.
— Пропал? — еще больше удивился Васек, снимая испачканные землей перчатки. — Хм, только что резал хлеб на террасе. Я лично достал жаркое из духовки и, пока горшочки остывают, решил закончить свою работу здесь, а Заки попросил нарезать хлеб. Куда же он делся?
Хотел бы я это знать! С другими людьми подобных вопросов просто не возникает, но мой друг — особый случай. Заки способен встретить снежного человека или быть укушенным акулой в центре Москвы, утонуть в ванне — перечислять варианты можно бесконечно. Я внезапно проговорил вслух детскую считалочку: «Раз, два, три, четыре, пять — я иду искать». Васек посмотрел на меня как на больного и промолчал. А что тут скажешь? Если Заки не найти…
И я пошел искать.
Я иду искать
Васек с явным удовольствием остался в доме за хозяина — поедать жаркое по-деревенски в горшочках и пить коньяк, а я, не рискнув сесть за руль моего лимонного «Пежо», прошелся с полквартала, прежде чем поймал такси.
Вопрос «Где искать Заки?» остался бы без ответа, если бы я стал строить предположения о том, что могло случиться с моим другом в те пять-десять минут, что тот резал хлеб на террасе. Повторюсь, список возможных его приключений безграничен. Поэтому я просто отправился в доброе старое общежитие Школы на Галушкина, чувствуя необъяснимое доверие к этому варианту.
Впрочем, возможно, дело тут не в моей изумительной интуиции, а в простом знании предмета, то есть Заки. Легко представить, как он, нарезая хлеб и чувствуя себя при этом глубоко несчастным, мысленно накручивает одно на другое: статус главного подозреваемого в убийстве, присутствие невидимого убийцы, смерть Каси… В конце концов, его нежная натура должна была возопить: «Хочу радости, веселья, удовольствий!» Заки просто обязан был кинуться в омут разгула, чтобы не умереть от страха и тоски. А уж лучше общаги, где прошла его бурная юность, для разгула ничего не придумаешь.
Уже начинало темнеть, когда я подъехал к шестнадцатиэтажной махине общежития с ярко освещенным стеклянным входом под козырьком. Сидя на ступеньках, молодые латины курили, что-то бойко обсуждая на своем гортанном языке. Входная дверь была вдребезги разбита (кто-то смел осколки в угол), и я в очередной раз восхитился темпераментом вгиковцев — нигде больше не пьют с таким размахом. Что ж, если Заки здесь, то его легко понять.
А он действительно оказался здесь — у давешних экономисток на пятом этаже. Сидел, по-турецки скрестив ноги, посреди разложенного двойного дивана и с чувством исполнял свою любимую песню про «конфетки-бараночки». Одно это уже говорило о хорошей кондиции.
— Брат! — закричал Заки развязно, едва я появился в комнате. — Представь себе, я был прав — Света не экономистка, а киновед. Скажи ему, Света!
Я сел у стола рядом с той самой девушкой, показавшейся мне сейчас даже еще симпатичнее, чем в прошлый раз. Она благосклонно улыбнулась, грациозно налила мне чаю и подтвердила, что учится на киноведческом.
— Здесь я просто в гостях у девочек, а вообще-то мои апартаменты на десятом. Так что приглашаю, заходите, если что.
«Если что»! Я посмотрел на длинные голые ноги Светы и решил, что это самое «если что» случится очень скоро.
— А где же хозяйки? — продолжил я светскую беседу.
— Отправились за спиртным, — лучезарно улыбнулась киноведка. — У нас ведь тут целый детектив: погиб знакомый Заки, и в него тоже стреляли.
— Стреляли? В него?
Если они оба хотели меня удивить, то это им вполне удалось: я едва рот не разинул от удивления. Впрочем, тут же уточнил другой аспект.