Татьяна Гармаш-Роффе - Сердце не обманет, сердце не предаст

– Вот. Дверь не взломана, – продолжил детектив.

– Убийца мог столкнуть Михаила, если тот находился в непосредственной близости от окна. Эффект неожиданности, достаточно несильного толчка. Окно уже было открыто к тому моменту самим хозяином: всю неделю стоит прекрасная погода. В квартиру он пустил убийцу сам: должно быть, знакомый. Или представился слесарем. Или сумел сделать втихаря копию с ключей. Замок у Козырева простенький, дверь не бронированная.

– Ноль-ноль. Люба, вопрос к вам: давали ли вы кому-нибудь ключ от квартиры Михаила?

– Нет.

– Следы обыска, – произнес Игорь. – Убийца искал что-то маленькое и хорошо спрятанное. То есть вещь была не на виду, отчего Люба не может знать о ней. Но тот, кто искал, – тот знал, что она у Козырева есть!

– Или Михаил сам разбросал вещи, чтобы навести на мысль об обыске. Точнее, о насильственной смерти. Мы знаем от Любы, что, желая уйти из жизни, он все же позаботился о своих родителях, об их религиозных чувствах.

– Ноль-ноль, – признал Игорь.

– Тебе не кажется, что в обыске проглядывает какая-то методичность?

– Не соображу…

– Смотри внимательно. Смотрите все. Что-нибудь кажется необычным?

– Мне – да, – произнесла Александра. – Если бы Михаил сам инсценировал обыск, то зачем бы он стал бить вазу, к примеру? Или высыпать на пол содержимое ящиков? Это не инсценировка, здесь явно что-то искали!

– Причем очень мелкое! – кивнул Игорь. – У меня вопрос к Любе. Вы сказали, что Михаил занимался группой трудных подростков-наркоманов…

– И потенциальных самоубийц, – добавила Люба и покраснела.

Детектив было насторожился ввиду ее румянца, но вовремя сообразил: Игорь шибко хорош собой, вот девушка и смутилась. Не стоит искать за этим двойное дно.

– Да, я помню… А сам Михаил наркотиками не баловался?

– Что вы, нет, конечно!

Люба покраснела еще отчаяннее, и на этот раз детектив насторожился всерьез. Он обменялся взглядами с Игорем, и ассистент едва заметно кивнул: мол, держу руку на пульсе.

– Излечиться от пристрастия к наркотикам нелегко… – снова заговорил Игорь. – Я знаю это не понаслышке, у меня близкий друг подсел на наркотики… Ломка – страшная вещь, хуже пытки. Михаил сочувствовал этим ребятам, правда ведь?

Люба осторожно кивнула, не понимая, куда клонит молодой человек.

– И он мог держать у себя дозу… На случай, если кому-то из них станет невмоготу?

– Не думаю… – еле слышно ответила девушка.

Краска отхлынула от ее лица. Теперь она казалась изможденной, несмотря на юный возраст. Игорь перевел победный взгляд на шефа.

– Один-ноль, – произнес он.

– Ладно. Сейчас отыграюсь. Люба, давайте представим такую сцену: кто-то из группы наркоманов пришел к Михаилу. Он своего подопечного впустил сам, что понятно. И вдруг этот подопечный стал требовать дозу, которую, как предположил мой ассистент, Михаил мог держать дома на всякий случай. Михаил согласился бы ее выдать страждущему?

– Я знаю наших ребят! Они все на стадии выздоровления, Миша других и не брал, он не лечил их от зависимости, он поддерживал их в стремлении завязать! Но даже если бы кто-то из них и сорвался, то не пришел бы к Мише. Ребята его боготворят. Вам этого не понять, боюсь… Но это так. Они бы нашли наркоту на стороне, как находили ее раньше!

– А если денег нет? Нечем платить… а у Михаила, они знают, парочка доз имеется на крайний случай…

Люба вдруг подобралась, будто для броска.

– Во-первых, ваше предположение, что Миша мог держать дома дозу, – это абсурд! – сверкнула она глазами в сторону Игоря. – Он ведь лечил их от наркозависимости! И не стал бы потакать их слабостям, потому что учил их быть сильными! Во-вторых, он бы никогда не уступил «требованию», как вы выразились!

Кажется, цвет лица Любы зависел не от симпатичного Игоря, а от подозрений в адрес Козырева, которые были для нее нестерпимы…

– Поэтому человек и столкнул его в окошко, – невозмутимо парировал Игорь. – А потом перевернул квартиру вверх дном в поисках той самой дозы!

– Но на теле Миши не обнаружили следов борьбы! А он бы сопротивлялся, если б на него напали!

– Один-один, – сообщил детектив.

– Пока, – возразил Игорь. – Пока следы не обнаружили, но синяки могут проступить и позже…

– Так и у нас пока лишь гипотезы… – откликнулся Алексей. – По теме факта обыска объявляю ничью. Переходим к цели обыска. Ты предположил, что искали дозу. Я, как договорились, выставляю версию, что ничего никто не искал, а обыск – это инсценировка самого Михаила. Почему он вазу разбил и ящики вывернул? Потому что перестарался! Не знал же он, в самом деле, как делается обыск, верно? Вот и решил изобразить его поубедительнее.

– Ну… допустим, – вынужден был признать подобную вероятность Игорь.

– Другие идеи есть?

– Если что-то и впрямь искали, то совсем маленькую вещь, – произнесла Александра, кивнув на компьютерный стол.

Три ящика, находившиеся в тумбочке слева от него, были выдернуты и перевернуты, как и остальные. Бумажки, канцелярская мелочь разлетелись в разные стороны. Алексей наклонился: чеки из магазинов, дисконтные карточки, визитки, клочки бумаги с чьими-то телефонами…

– Саша права, – сообщил он, распрямляясь. – Каждая бумажка лежит отдельно: их все пересмотрели, перебрали.

– Пакетик с наркотой как раз и есть маленькая вещь! – не сдавался Игорь.

– Записка, ювелирное украшение, ценная монета или марка, флешка, в конце концов, – это все тоже маленькое! – парировала Александра.

– А зачем такой тарарам устраивать, если искали флешку? Хватило бы и компьютерного стола! Все нормальные люди их возле компа держат! – не соглашался Игорь. – Шеф, а в другой комнате как?

– Так же. Народ, всё, мы игру в разные версии закончили. Давайте посмотрим, что у Михаила в компьютере интересного имеется… Люба, вы не в курсе?

– Я никогда за ним не работала. Но…

– Но?

– Миша вел аудиодневник. То есть не дневник, а… В общем, записывал на компьютерный магнитофон свои мысли. Я знаю, потому что он мне давал некоторые послушать…

– О чем там говорилось?

– Ничего такого, что может иметь отношение к его смерти… Миша описывал свое восприятие людей. Он считал, что люди постоянно играют роли… И нередко заигрываются. Он думал, что в этом ключ к разгадке стремления к самоубийству: люди входят в роль жертвы, а потом роль входит в них. И убивает.

– Роль входит в человека… Любопытно. Но ведь, по вашим словам, он и сам стремился к суициду. Значит ли это, что он тоже играл роль? И осознавал сей факт?

– Нет! Миша… Вам трудно понять… Это просто ангел, залетевший на Землю… Ему ничего не было нужно от людей. Он просто отдавал им себя, свою душу, добро, тепло, ничего не желая взамен! И он просто… Он устал. И ушел.

Слезы скопились в уголках ее глаз.

Но Алексей в ангелов, спустившихся на Землю, не верил.

Звук открываемой двери заставил всех замолчать. Прихожая была видна из большой комнаты, и в ней вспыхнул свет. Девушка с большим пакетом из супермаркета в руках застыла, увидев группу людей, в глазах ее появился страх.

– Кто вы? – крикнула она, отступая к входной двери. – Как вы сюда попали?!

Черные бриджи, белая рубашка с неброской вышивкой – лето в Париже еще не закончилось. Светло-каштановые волосы собраны на затылке, но выбиваются прядями то там, то сям, – «художественный беспорядок», он ей идет. Глаза карие, полукружьем, так дети рисуют заходящее солнце, со стрелами лучей-ресниц; темные бархатистые бровки домиком, отчего взгляд ее кажется немного удивленным, наивным. При этом нездоровый цвет лица – кожа бледная, даже землистая, – отметила Александра, как если бы девушка провела бессонные ночи или болела… Или страдала.

– Не волнуйтесь, пожалуйста, – Алексей шагнул в ее направлении. – Мы…

– Стойте на месте! – Она бросила пакет на пол, в нем что-то тяжелое грохнуло, и схватилась за ручку двери, готовая убежать.

– Я детектив, частный, – проговорил Алексей, разведя руки немного в стороны, чтобы девушка могла убедиться, что он не вооружен, что не бандит. – Это моя жена… – Алексей жестом подозвал Александру: присутствие женщины обычно успокаивает.

Александра подошла поближе и улыбнулась незнакомке.

– Это мой ассистент, – продолжал детектив, указывая на Игоря, – и… и Люба.

– Что вы здесь делаете?!

– А вы? – любезно поинтересовался Алексей.

– Я… Мне в полиции дали ключи от квартиры Миши… Я его сестра.

– Какая еще сестра? – тихо воскликнула Люба, посмотрев на детектива. – У Миши не было… Он никогда не говорил мне о сестре!

Алексей тронул ее за руку и шепнул: «Разберемся. Потом». А сам подумал, что уже видел эту девушку: на фотографии, где Михаил ее обнимал.

– И зовут вас?..

– Катерина. Катя.

– Раз вы только из полиции, то вам известно, что случилось… Наши соболезнования, Катя. А мы здесь, чтобы разобраться в причинах смерти Михаила. Извините нас за вторжение, мы не знали, что вы приехали из… из Парижа, как я понимаю.