Анна Малышева - Озноб

– Ваш муж должен приехать? – догадалась Ирина, наклоняясь и с тревогой заглядывая в лицо копошившейся у ее ног женщины. – Вы договорились?

– На окне бутылка! – с трудом проговорила затворница, приходя во все большее возбуждение. – Там подсыпано что-то! Я выпила всего ничего, а потом вдруг жажда, страшная, все внутри зажгло! Пошла за водой на кухню и потеряла сознание!

– Эта бутылка? – Схватив с окна джин, Ирина показала его издали женщине. – Сколько вы выпили?

– Полстакана… Мало…

– А что еще сегодня пили?

– Ничего, клянусь! Ничего, кроме чая! А кто вы?! Казалось, она приходила в себя, несмотря на то, что все еще пребывала на грани обморока. Ощупывая Ирину вопросительным взглядом, женщина недоуменно повторяла:

– Откуда вы, кто вы?

– Я уже здесь была, мы виделись. – Ирина беспокойно оглядывалась по сторонам, не зная, что предпринять. Мысли путались, тревога, которую испытывала жена Сергея, передалась ей самой. – Я приехала задать вам вопрос, но не знаю, сможете ли вы ответить?

– Вопрос? – та прижала руки к лицу, будто пытаясь сорвать приставшую к нему искаженную, мертвеннобледную маску. – Мне так плохо… Помогите мне уйти отсюда…

– Я помогу, но сперва скажите – кто сгорел в доме вашего мужа, Сергея Соколова? Он утверждает, что его жена, но вы ведь живы. Кто тогда это был?

С минуту в комнате стояла тишина. Губы сидящей на полу женщины слабо подрагивали, словно она про себя повторяла услышанное. Только их и было видно из-под сложенных ладоней, по-прежнему прикрывавших ее лицо.

– Вы из милиции? – после паузы спросила наконец она. Опустив руки на колени, явно борясь с овладевавшей ею дурнотой, женщина вглядывалась в лицо Ирине, пытаясь прочесть на нем больше, чем услышала.

– Нет, я интересуюсь этим частным образом.

– Неужели… – прошептала Соколова, не сводя с нее взгляда, одновременно изучающего и молящего. – Он обещал, что третьи лица не вмешаются… Вы родственница?

– Чья? – потеряв терпение, повысила голос Ирина.

– Женщины, труп которой он купил.

– Купил?!

– В морге, неопознанный труп без документов… Я не знаю, где и сколько он заплатил! Помогите же мне встать!

Ирина, ошеломленная настолько, что уже не могла задавать вопросов, подставила ей руку и попыталась поднять с пола отяжелевшее тело. С третьей попытки ей все же удалось придать телу жены Сергея вертикальное положение, но та едва стояла на ногах – они подгибались, будто были лишены коленных суставов.

– Раньше с вами такое бывало? – спросила она, с тревогой вглядываясь в помутневшие глаза Соколовой.

– Говорю же, там что-то подсыпано… – Та с тоской смотрела на бутылку, которую Ирина переставила на стол. – Я должна была догадаться… Этот сморчок испугался, уехал на курорт, значит, знал… А Сережа обещал, что скоро приедет, передал мне бутылку, чтобы я одна не скучала…

– Когда он должен приехать?

– Не знаю… – Соколова порывисто прижала руку к горлу, будто ее что-то душило. – Нет, не может быть, чтобы он из-за денег!

– Вы должны были поделить страховку?

– Вы все знаете, откуда? – пробормотала женщина, с отвращением сглатывая слюну. – Дайте воды, скорее!

Ирина принесла кружку воды с кухни, та жадно выпила все до капли, шумно сглатывая, содрогаясь всем телом. Когда кружка опустела, Ирина уже приняла решение. Ураган мыслей, метавшихся в голове в первый момент после того, как она увидела на полу распростертое тело, внезапно улегся, теперь сознание было чистым и кристально ясным – впервые за последние две недели. Она даже успела удивиться тому, в каком тумане прожила эти дни, как умело обманывала себя, не замечая очевидного, прощая то, что всегда ее возмущало.

– Вы сможете идти? – спросила она Соколову, беря у нее кружку.

Вместо ответа та схватилась за спинку стоявшего рядом стула, и вовремя – без этой опоры она бы вновь упала. Ирина поддержала ее под локоть и с трудом усадила. Женщина дышала тяжело, то и дело морщилась, ее помутневшие глаза были прикрыты.

– Я сбегаю за такси, оставила его у магазина. – Ирина взяла пухлую, вялую руку и попыталась нащупать пульс, но от волнения не нашла его в привычном месте. – Вернусь минут через десять. Бросила в городе машину, вот несчастье! Оставить еще воды?

– От нее еще хуже стало, – еле выговорила та. – Я… подожду…

Ирина пулей вылетела из дома, в панике легко преодолев преграду из рассыпавшихся по всей кухне дров. Стоило оказаться во дворе, как метель бросила ей в лицо пригоршню липких снежных хлопьев, сжала ледяными пальцами горло, обнажившееся под расстегнутой курткой. Все же, пока она бежала по двору, огибая дом, ветер не казался сильным, но едва Ирина перемахнула через калитку, как он попытался сбить ее с ног.

Дорога до магазина заняла почти двадцать минут. Ноги тонули в снегу, доходившем уже до щиколотки, было так сумрачно, будто давно наступил вечер. Впрочем, до заката недалеко, наступили самые короткие дни в году, мелькавшие так быстро, что их можно было и не заметить.

Когда запыхавшаяся женщина, смахивая снег с горящего лица, добралась до магазина, такси рядом с ним в самом деле не оказалось. Она в отчаянии оглядела улицу – ни единой машины. В окнах магазина, однако, горел свет, едва заметный сквозь частые решетки и давно немытые стекла. Туда и бросилась Ирина, уже не думая о том впечатлении, которое она произведет на продавщицу, считавшую ее покойницей.

Впрочем, та ее не узнала. Действительно, растрепанная, раскрасневшаяся женщина, в расстегнутой промокшей куртке, с блуждающим взглядом, мало походила на умиротворенную дачницу, которая являлась сюда десять дней назад. Продавщица едва бросила в ее сторону нелюбопытный взгляд и отрывисто заявила:

– Все уже закрыто. Охота же шляться в такую погоду…

Ирина даже не обратила внимания на оскорбительное приветствие и потребовала сообщить, где можно достать машину.

– Человеку плохо, нужно его увезти отсюда!

– В больницу? – Женщина проявила наконец интерес к посетительнице и отложила совок, которым насыпала в целлофановые пакеты сахар-песок. – А что случилось?

– Отравление.

– Так дайте марганцовки или угля активированного. – Продавщица отряхнула запачканный на груди меховой жилет и вышла из-за прилавка. – До больницы в такую метель часа два ехать. А если «скорую» вызывать, то и до вечера прождете! У кого своей машины нет, тот хоть подохни.

– А можно нанять машину до Москвы? Я бы заплатила две, три тысячи – сколько он скажет!

– Значит, сильно человек отравился? – нахмурилась женщина. На ее полном красном лице появилась сочувствующая гримаса. – Водкой небось?

– Джином, – нетерпеливо уточнила Ирина.

– От чего бы ни болеть, лишь бы быстро помереть, – философски заметила продавщица. – Ладно, сейчас позвоню одному мужику, он вроде еще трезвый, но поедет ли… Сегодня можно без головы на шоссе остаться. Кто его чистил-то?! А вон, смотрите, – она вдруг вытянула шею, глядя в ближнее окно. – Едет какой-то, сбегайте, остановите!

Взглянув в ту же сторону, Ирина различила в мутном стекле две фары дальнего света, медленно пробивающиеся сквозь метель. Машина как раз подъезжала к магазину.

– Я попробую, а вы все-таки позвоните! С этими словами Ирина побежала к выходу, но едва не споткнулась, задев ногой лежавшего у самых дверей черного пса. Входя, она его не заметила, и во все время разговора он лежал так неподвижно, будто спал, но теперь женщина увидела слезящиеся карие глаза, полные безмолвной собачьей тоски.

– Тьфу, Бублик, как тебя! – тут же окликнула собаку продавщица. – Суется под ноги! Тоскует тоже, скажи на милость!

Хлопнув дверью, Ирина оставила позади нежно-грубоватые причитания, которыми осыпала пса расчувствовавшаяся женщина, и бросилась вслед удалявшейся машине. К счастью, та ехала очень медленно, и не только из-за метели. Казалось, водитель с трудом припоминает дорогу или же ищет ее впервые. По всей вероятности, в зеркало заднего обзора он все же что-то видел, потому что стоило женщине приблизиться и начать отчаянно размахивать руками, машина, от колес до крыши залепленная снегом, остановилась. Из нее вылез человек и, придерживая развевающиеся полы куртки, быстро пошел к Ирине. Когда он приблизился на расстояние нескольких шагов, женщина его узнала.

– Егор?! – Она так вымоталась, что едва нашла в себе силы удивиться. – Не может быть, откуда ты…

– Ольга сказала, что ты опять поехала за город, одна. Не мог же я… ты бы наделала глупостей, после вчерашнего… – прерывисто выговаривал мужчина. – Бросилась бы ему на шею, назло! Где он?

– Ты решил, что я поехала к Сергею? – Подойдя к мужу вплотную, Ирина с трудом рассмотрела в красноватом свете задних фар его лицо. – Слушай, окажи мне услугу!

– Понимаешь, та женщина вчера… Глупая случайность… – забормотал тот, отводя взгляд и комкая фразы. – Я сам не знаю, как это получилось…