Дарья Калинина - Свинья в апельсинах

— По милости этого бабника я потерял вторую женщину, которую любил, — хмуро произнес Апекс. — А ты еще его защищаешь! Верно говорят, что у влюбленной женщины ума не больше, чем у кошки.

— Напрасно ты обижаешь кошек, — усмехнулась Ичебе. — Я защищала своего мужа. А ты жил со мной почти год и даже ни разу не заикнулся о свадьбе. И ты бил меня. Я же все время, пока с тобой жила, в ссадинах и ушибах ходила. А твой брат, несмотря на то, что я у него не единственная жена, ни разу меня не ударил. Конечно, я должна была защитить его, а вовсе не помогать тебе.

— И ты наняла этих парней? — спросила у Ичебе Мариша, указывая на африканца и рыжего детину.

— Да, — кивнула Ичебе. — Они поехали в Берлин, чтобы перехватить пленку у Вольфа раньше, чем до нее доберется Алекс. Но им это не удалось.

— Конечно, ведь я выкупил у Вольфа пленку раньше, — усмехнулся Антон.

— А кто была та девушка, которая села в мою машину? — спросила Кэт. — Она тоже была африканка.

— Моя сестра, — пожала плечами Ичебе. — Она очень переживала, что Антон задерживается. И она по своей воле поехала в Берлин, чтобы разыскать Антона и сообщить ему, что я жду от него ребенка и очень тоскую. Слава богу, что наша семья достаточно богата, чтобы сестра могла оплатить перелет в Европу. Так что моя сестра нашла Антона и убедила его, что ему можно и нужно вернуться ко мне.

— Хм, — переглянулись подруги и Кэт. — Похоже, ей удалось растолковать это Антону весьма убедительно.

— Да, и каким же образом? — с любопытством поинтересовалась Ичебе. — Мне сестра, когда они с Антоном вернулись ко мне, ничего не рассказала.

— Милая, это к делу не относится, — быстро сказал Антон. — Сейчас у нас есть вопросы и поважней. С твоей сестрой мы потолкуем позже.

Ичебе не стала спорить с мужем. Но подруги не отличались такой покорностью. И Юля спросила то, что ее продолжало волновать:

— Антон, мы с тобой не виделись всего около двух недель, но за это время у тебя появилось еще четыре жены. Как мне следует это понимать? Ты что, забыл клятвы, которые давал, когда женился на мне?

— Юля, мы поговорим об этом не сейчас, — раздраженно пробормотал Антон. — Сейчас не время, как ты не понимаешь?

— Боюсь, что потом у тебя времени уже не будет! — гневно сказала ему Юля. — Учти, вернувшись в Берлин, я подаю на развод.

— А пленка? — немедленно отреагировал Антон. — Ты мне ее отдашь?

— Ну ты и мерзавец! — воскликнула Юля. — От тебя жена уходит, а ты волнуешься из-за какой-то паршивой пленки. Верну я ее тебе, не волнуйся!

— Но только после развода! — быстро сказала Мариша.

— Да, — спохватилась Юля. — Ты получишь пленку после развода.

Алекс, который все это время прислушивался к разговору, с ненавистью глядя на подруг, произнес:

— Так значит, пленка и в самом деле у вас. Вот шустрые сучки! Когда же вы успели ее найти?

— Лучше скажи, откуда ты узнал, что пленка была спрятана в «БМВ», которую выиграл Антон? — спросила в ответ у него Мариша.

— Это как раз было узнать проще простого, — ответил Алекс. — Те парни, которых нанял я, а не эта чернокожая потаскуха, следили за Антоном. И видели, как он заехал в салон, где стояла эта самая машина. И видели, как Антон крутился возле нее.

— Он засунул пленку под задний бампер! — воскликнула Мариша.

— Не засунул, а приклеил! — возразил Антон.

— Это не важно, — сказали ему все хором.

— Как сказать, — пробормотал Антон. — Лично я очень гордился своей выдумкой.

— Но если ты, Алекс, знал, что пленку твой брат спрятал в «БМВ», то зачем ты приехал требовать ее к Вольфу? — спросила Юля.

— Потому что я не верил, что этот волчара взял и отдал Антону единственный негатив, — ответил Алекс. — Я был уверен, что Вольф сохранил у себя отпечатанные с этой пленки фотографии.

— А вот ты и ошибся! — воскликнул Антон. — Я купил у Вольфа еще не проявленную пленку. Никакого негатива, никаких фотографий. Одна непроявленная пленка, и все!

— И как ты в таком случае мог знать, что это именно та пленка, которая тебе нужна? — поинтересовался у него Алекс. — Или что фотографии вообще получились?

— Я положил обещанные Вольфу деньги в банковскую ячейку, — сказал Антон. — Но в договоре было условие, что эти деньги выдадут обратно только в присутствии нас обоих. Так что, если бы пленка оказалась не той, которая была мне нужна, Вольф ничего бы не получил от меня.

— Но я об этом не знал, — произнес с сожалением Алекс. — И поэтому решил, что нужно для начала попытаться посмотреть в «Е 71В», а потом поговорить с Вольфом. Но машина стояла на очень хорошо охраняемой стоянке, в павильоне. И до нее было не добраться. Тогда я решил, что нужно извлечь ее оттуда.

— Так это ты послал ко мне парнишку с письмом, в котором говорилось, что Антон выиграл машину, и предлагалось эту машину забрать? — догадалась Юля.

— Я, — кивнул Алекс. — И как только машина покинула пределы павильона, мы начали следить за ней.

— А потом попытались угнать! — договорила за него Юля.

— Да, — снова кивнул Алекс.

— Но почему бы вам было просто не поговорить со мной? — спросила Юля. — Антон к тому времени сбежал. И ты, Алекс, мог представиться его братом и выманить у меня «БМВ» хотя бы на время. Этого было бы достаточно, чтобы обыскать ее сверху донизу. И не нужны были все эти фокусы и жертвы.

— Сначала я просто не догадался так поступить, — сказал Алекс. — А потом, когда дважды сорвались попытки угнать у вас «БМВ», мой интерес к ней мог показаться тебе и твоей подруге подозрительным. Так что я решил не раскрывать свое настоящее имя и представился вам Кенигом.

— А кто подбросил дохлых попугаев к нам в квартиру и в почтовый ящик Вольфа? — спросила Юля.

— Это сделал я, — скромно сказал Алекс.

— Я так и думала, — вздохнула Мариша. — Но зачем?

— Очень просто, — ответил Алекс. — Во-первых, я хотел, чтобы Антон решил, что в Вауки ему ничего хорошего не светит. Дохлый попугай означал, что ему объявляют войну и за его жизнь теперь в Африке никто не даст и ломаного гроша. А во-вторых, я хотел, чтобы у него не было возможности проявить или перепрятать пленку.

— Но как ты умудрился подкинуть дохлого попугая к нам в квартиру? — спросила у него Юлька.

— У меня был ключ от вашей квартиры, — скромно пояснил ей Алекс.

— Ключ? — удивилась Юля. — Тебе его Антон дал?

— Я взял его сам, — сказал Алекс. — Когда Антон еще жил в Африке.

— Да, я помню, что ключ у меня пропал. Но зачем тебе еще тогда понадобился ключ от моей берлинской квартиры? — воскликнул Антон.

— На всякий случай, — туманно пояснил Алекс.

— Ты задумывал какую-то очередную гадость против меня! — припечатал его Антон. — Так?

Алекс молчал.

— Так что там с попугаями? — спросила у него Мариша, видя, что молчание затягивается. — Кстати, а как ты провез в Германию столько сенегальских попугаев?

— — Не такая уж это и редкость, — проворчал Алекс. — Их можно было спокойно купить в некоторых зоомагазинах. Что я и сделал.

— Погубил бедных птичек из-за своей затеи, — нахмурилась Мариша. — Скотина ты все-таки, правильно твой брат говорит.

Алекс лишь фыркнул в ответ.

— Так вот, я подкинул попугая Антону, — продолжил свой рассказ Алекс. — И я все рассчитал правильно. Увидев дохлого попугая, мой брат решил трусливо бежать, опасаясь мести родственников своей покинутой Ичебе. С этой же целью я подкинул попугая и в почтовый ящик Вольфа. Я знал, что тот обязательно расскажет об этой посылке Антону. И тот перепугается еще больше.

— Только ты не рассчитал, что Ичебе пошлет в Берлин своих людей и сестру, — сказала Мариша. — Которая и объяснит Антону, что никто его убивать не собирается, а, напротив, его ждут, помнят и любят.

— Да, но откуда мне было знать, что этот вонючка предал меня, — кивнул на Боду Алекс.

— Ну а зачем ты положил рядом с телом Вольфа еще одного попугая? — спросила Мариша.

— Не знаю, — пожал плечами Алекс. — Честное слово, не знаю. Просто птица уже все равно сдохла. А я подумал, что если положить еще одного попугая рядом с телом Вольфа, то это может пустить следствие по ложному пути. Мне совсем не хотелось, чтобы меня начали таскать в полицию из-за того, что я был в доме Вольфа, когда тот отдал концы.

— Глупо, — сказал Ганс, который молчал до сих пор. — Вас и ваших сообщников видел сосед Вольфа. Художник. Он запомнил вас и нарисовал ваш портрет, который находится у нас в полиции.

О том, что имеющийся в полиции портрет Алекса годился лишь для любителей кубизма, Ганс благоразумно промолчал. А подруги не стали его выдавать. В результате настроение у Алекса ухудшилось, и он снова начал осыпать всех грубой бранью.

— Заткнись! — посоветовал ему Смайл. — Тут женщины.

Это замечание разозлило Алекса еще больше. Он заявил, что ни одной женщины тут нет, а сплошь блудливые стервы, из-за которых у него рухнул весь его чудесный план, как ему надолго избавиться от своего милого братца.