Геннадий Прашкевич - Подножье тьмы

Впрочем, не без зависти подумал он, даже и это было для господина С.И. Иванькова честью. Он мог носить свои рога как корону. В конце концов, его рога означали совершенно очевидную вещь – он был допущен!

Небрежно оглядевшись, С.П. Иванькова прошла к стоявшей прямо у подъезда «тойёте» и неторопливо выкатила на проспект.

Шурик поспешно бросился к своему «москвичонку».

На этот раз Шурик поставил «москвич» Роальда совсем недалеко от «тойёты» Иваньковой.

Светлана Павловна, не оглядываясь, захлопнула дверцу и легко взбежала по ступенькам кирпичного крыльца, подпирающего глухие деревянные двери, над которыми не было никакой вывески. Было видно, что крыльцо пристроили совсем недавно, да и дверь в стене пробита не год назад, кому-то сильно хотелось иметь отдельный вход в квартиру.

Шурик не торопясь выкурил сигарету, опустив в салоне стекло. Он видел, как Иванькова, на секунду оглянувшись, нажала на кнопку звонка – дверь перед нею раскрылась, впустила Иванькову и сразу за ней захлопнулась.

Шурик не торопился.

То, что Иванькова сидела за рулем, и сидела одна, без попутчиков, еще ни о чем не говорило. Машина принадлежит фирме. Вполне возможно, С.П.Иванькова всегда водит машину сама. Вполне возможно, она просто любит водить, а потому не нуждается в водителе. Вполне возможно, что ей просто нравится одиночество. А может, подумал Шурик, она ненавидит одиночество и бросилась сюда только потому, что здесь ее ждет…

Не будем гадать, сказал себе Шурик. Человек много в чем нуждается, человеку много чего хочется…

Выбросив сигарету и заперев машину, он решительно поднялся на крыльцо.

Дверь была заперта.

Он нажал на кнопку звонка. Странно было видеть одинокую кнопку электрического звонка на голой каменной стене. Ни вывески, ни указателя. Попробуй пойми, кому звонишь.

Дверь открыла девица лет семнадцати, простоволосая, рослая, в светло-коричневом хитром халате – явно рабочий, но и смотрится, наверное, сама тот халат и сочинила. Подозрительно поведя веснушчатым носом, прищурив синие глаза, девица недружелюбно спросила:

– Чего?

– Светлана Павловна уже здесь?

Глаза девицы несколько подобрели:

– А чё так рано сегодня? Перед митингом, что ли?

– Ага, – сказал Шурик спокойно осматриваясь.

Лестничная площадка выглядела обжитой. Фанерный стенд на стене, украшенный крупной аббревиатурой ППГВ, две двери. Входную, пропустившую Шурика, было видно, действительно пробили недавно. Специально, чтобы отделить вход от общего подъезда. Теперь сюда можно было входить, не рискуя натолкнуться на незнакомого человека, зная, что вся площадка принадлежит…

Кому принадлежит?… Таинственному ППГВ?… Что это такое – ППГВ?…

Чувствуя на себе суровый взгляд вновь посуровевшей юной синеглазой технички, Шурик остановился перед стендом. Аккуратная работа. Когда-то такие стенды можно было увидеть в красном уголке любого предприятия, теперь их забыли. И вот он, стенд, перед ним!

Выигрывая время, Шурик уставился в пришпиленные к стенду листки и нисколько не был разочарован.

Прежде всего газетный лист.

Крупный заголовок гласил: «Никакой пощады!»

"Мы, активные участники митинга, собравшиеся обсудить насущные проблемы нашей трудной и непредсказуемой жизни, выражаем полное одобрение независимому кандидату А.Я.Неелову и полностью поддерживаем намеченные им начинания.

Простые люди требуют выявления и наказания расхитителей созданной народным трудом собственности, привлечения к строгой ответственности перед законом всех взяточников, уличенных в коррупции госчиновников, владельцев баснословных состояний, нажитых за счет обмана и ограбления собственного народа. Можете не сомневаться, независимый кандидат товарищ А.Я.Неелов, вы получите наше всеобщее одобрение, нашу стопроцентную поддержку!

Никакой пощады, никакой снисходительности к погрязшим в преступных махинациях мафиозным дельцам и оказавшихся в сговоре с ними должностным лицам!"

Читать дальше Шурик не стал. Он уже начитался газеты «Вместе». Но длинный бумажный рулон, украшавший тот же стенд и развернутый чуть не на метр, просмотрел внимательно.

Личные подписи участников недавнего митинга. Как ни странно, подавляющее большинство подписей принадлежало женщинам.

Впрочем, странным было не это.

Странными Шурику показались жирные карандашные птички-пометки, четко проставленные против некоторых фамилий.

Коршакова С.И.

Гунеева Л.– бл.

Сухарева Н.Т.

Щукина Л.П. – бл.

Суханова Г.С. – бл.

Шадрина У.Ф.

Тихменева Л.С.

Уварова Б.Л.

Ложкина Е.Ф.

Ладыгина Н. – бл.

Хлопышева С.Т. – бл.

Злопушина С.Н.

И так далее.

Похоже на списки ударниц борделя, ошеломленно подумал Шурик. Первопроходниц и пионерок. Павших принцесс и ночных бабочек. А может, хулиганство… Может, кто-то посторонний, вот как он, Шурик, без официального дозволения проник в помещение и пометил специальными знаками не понравившиеся ему фамилии…

– Послушайте, – окликнул он возившуюся с тряпкой синеглазую техничку, время от времени подозрительно поглядывавшую на него. – Это что ж такое получается? Сплошные бл.! Бл. на бл.! И кто, посмотрите!.. И Ладыгина, и Ложкина, и даже Суханова! Даже и непонятно, почему не отмечены Злопушина или Тихменева?…

– Мало старались, дуры, – неласково хмыкнула юная техничка, протирая тряпкой лестничные перила.

– В каком смысле?

– А в таком! – девица опять подозрительно оглядела Шурика. Он, наверное, не первый останавливался у стенда, она к этому привыкла, но, похоже, и на душе у нее накипело. – Я, к примеру, Коршакова, так я просто на митинге не была. Ну, не успела! Ну, не было меня в городе! Мало ли, что я записывалась? Не было меня в городе, и все! Будь в городе, конечно, пошла бы, что бы мне не погонять инородцев, так ведь не было меня! Не было!..

Да уж, подумал Шурик, ты бы точно пошла. Приставка бл. тебя бы украсила…

Редкостная откровенность, оценил он материалы стенда. Не знаю, что такое ППГВ, но за дисциплиною тут следят…

– Всегда так, – занудно вела, протирая перила, синеглазая техничка. – То Александр Яковлевич, то Светлана Павловна! То тебе благодарность, то тебе втык!..

– А-а-а… – понял Шурик. – Бл. – это благодарность!

– А вы чего подумали? – строго спросила техничка.

– Да так, ничего… Хулиганство, подумал… А, может, не хулиганство… Чем сейчас кого удивишь?…

– То-то гляжу, незнакомые… – еще подозрительней присмотрелась к нему девица. – Вы точно к Светлане Павловне?… Чё-то уж очень рано. Они в это время совсем одни… Вы случаем не из газеты?… Смотрите! У нас тут строго. Только крикну, вас ногами вперед выбросят, пикнуть не успеете!

– Да ну! Газет мне только не хватало! – отмахнулся Шурик, увидев на той же доске не такой уж коротенький список жертвователей.

«Руководство ППГВ и редакция газеты „Вместе“ выражают сердечную благодарность организациям и частным лицам, оказавшим бескорыстную помощь…»

Какое отношение к газете «Вместе» может иметь жена главного редактора газеты «Шанс-2»? – удивился Шурик. – ППГВ – черт с ним! Но газета «Вместе»… Газета, в которой господина С.И.Иванькова травят беспощадно, без снисхождения… Странно, странно…

И объяснил техничке:

– Я ведь не просто так. Я занятость уважаю. Специально зашел. Слышал – ППГВ, почему не помочь? Пожертвования хороши к месту, правда? Вот я и приглядываюсь. Это ведь тоже ума требует.

И сунул техничке пятитысячную бумажку.

– Ну вот… – скривилась техничка, но от бумажки не отказалась. – Вам тогда в главный корпус. Пожертвования – это не здесь.

– Да я и сам вижу, – Шурик, наконец, изучил площадку. – Так и подумал, зайду, поговорю с умными людьми, посоветуюсь. Денежек у меня немного, терять не хочется…

– С этими не потеряешь, – несколько двусмысленно, но уже доверительно откликнулась техничка. – Эти, погодите, наведут порядок.

И сплюнула, тут же подтерев тряпкой свой плевок:

– Давно пора!

– Вот я и говорю. Денежки в ППГВ вложить это вложить те денежки в будущее.

– Во-во! – кивнула техничка. – И Сашка так говорит.

– Какой Сашка?

– Ну как? – удивилась синеглазая. – Известно, какой! Неелов, конечно! Он, Неелов, у нас один. Он порядок наведет, дай время.

– А что? Он тоже сейчас здесь? – обрадовался Шурик.

– А где ж им еще встречаться?

– Со Светланой Павловной? – быстро спросил Шурик.

– И со Светланой Павловной, – ответила техничка. – И с Виталием Иванычем. И с Юрием Прокофьевичем. Где ж им еще встречаться?

– Гуляют? – хитро подмигнул Шурик, суя техничке еще одну пятерку.