Анна Шульгина - Пересекающиеся параллели

- Раньше здесь был подземный храм. Это монашество попало под горячую руку новой власти ещё в восемнадцатом, а к двадцатому пришло в запустение. Тут оставалось несколько отшельников, их считали блаженными, потому не трогали. Пару зим они прожили, а потом… За комплексом совсем перестали ухаживать, вот и результат. Дышите медленно и глубоко, сейчас должна закружиться голова.

- Уже. А почему? - Игорь откинулся назад, ставя ладони на испещренную гениальными «Здесь был Вася» стену. Помимо Васи тут были и Ваня, и Петя, и вообще носители самых разнообразных имен и фамилий. И каждый счел своим долгом задокументировать сие знаменательное событие.

- Тут совсем другой воздух, более разреженный, - Уля привалилась спиной к такому же свидетельству наскальной живописи. - Через несколько минут, когда организм привыкнет к пониженному содержанию кислорода, все пройдет.

- А как тут с вентиляцией? – Лиза, несмотря на легкую дурноту, вовсю щелкала вспышкой фотоаппарата, снимая темный потолок, сводчатые проемы ведущего в темноту коридора и углубление в нише. Судя по величине и расположению, именно тут был алтарь. У одном углу грунт начал проседать, и кто-то поставил колонну из крошащихся от времени и интенсивности использования кирпичей. Выглядели они здесь настолько же чужеродно, как балетная пачка на пожарнике.

- На карте есть три смотровых окна, они и создают движение потоков воздуха. Кстати, каждому из вас я утром положила в сумки по свече и спички. Если все-таки заблудитесь, зажигайте и следуйте за сквозняками.

- Тут же сплошные коридоры, значит, сквозняки будут везде, - Лешка проверил, не забыла ли Уля и его в подобной малости. Нет, все оказалось, как она и говорила – толстенькая белая свеча, оставляющая на пальцах жирноватый след парафина, и новый коробок спичек.

- Их не будет на нижнем ярусе – там смотровое окно завалено, и в глухих ответвлениях. Таких немного, но они есть, смотрите, там, где написано «Трапезная». И дальше, по коридору вниз есть несколько тупиковых ответвлений для усыпальниц.

- Там до сих пор кто-то похоронен? – Игорь, который первым полностью оклемался, прицепил фонарик к поясу, чтобы освободить руки.

- Нет, конечно, там остались только пустые углубления под саркофаги, - Ульяна тоже пробно тряхнула головой, которая уже не ответила тягучей дурнотой с черными мушками перед глазами. – Все готовы? Тогда пойдем.

- Ты же, наверное, знаешь много историй про эти места? Рассказывай, - Лиза просочилась к подруге, хотя идти вдвоем в узком коридоре было не очень комфортно.

- Много, но пока лучше по сторонам смотри, - Уля вывернулась из-под её руки и нырнула куда-то вправо.

Здесь было не то, чтобы совсем холодно, но по сравнению с жарой на улице, немного зябко. Да и пахло как-то странно. Не неприятно, без затхлости и подвальной душности, никаких ароматов спертости, но очень непривычно. Совершенно гладкие стены, покрытые все теми же надписями и гарью от свечей и факелов, отливали черновато-серым бархатом. Даже на ощупь похоже, разве что ткань не оставляет таких следов на ладонях. Если в храме о высоте потолков оставалось только догадываться, то здесь вполне можно было коснуться, вытянув руки вверх и подпрыгнув. И хотя ощущения замкнутого пространства тут не было, но сам факт того, что над головой несколько метров и тонны породы, настораживал, заставляя чувствовать себя немного неуютно.

Все те же полукруглые своды и углубления в стенах.

- Здесь когда-то стояли иконы, - Уля перестала строить из себя призрака заброшенного замка и показалась из неприметной ниши в нескольких метрах впереди.

- Их забрали, когда покидали монастырь? – вспышка фотоаппарата на несколько секунд ярким пятном осветила лицо Игоря и снова полутьма, разбавленная тускловатым светом фонариков.

- Может, забрали, а может, и разграбили. Времена были… Лихие.

- Скорее всего, они остались у местных жителей, - Лешка, сын учительницы истории, осторожно тронул витиеватую вязь, с потрясающим мастерством вырезанную прямо в меловой породе. Такими же элементами были украшены ещё несколько дверных проемов. – Тогда же было, фактически, две Церкви – легитимная, признанная советской властью, и, так называемая, катакомбная… Это высшие церковники решали глобальные вопросы, вроде – кто из них главный, а народ к научному атеизму пришел только через несколько десятилетий. Сельской старушке все равно, соответствует возраст Земли библейским источникам или нет. Она будет по ночам молиться, чтобы сыновья и внуки вернулись с Гражданской…

Когда он замолчал, никто не решился ничего добавить.

Да, им сейчас весело и интересно, но, наверное, эти стены видели и совсем другое. И под темными пятнами гари и свидетельствами неуважения потомкам к памятникам старины, вполне возможно, есть следы крови и пороха.

За почти пятьсот лет с начала строительства, тут многое произошло. Хорошее и страшное. Монастырь знал радости и такое, что в голове не укладывается.

Неровный пол, сглаженный шаркающими шагами древних седобородых старцев и бодрым бегом послушников, которые временами забывали о степенности и неторопливости, спеша исполнить указания настоятеля… И грохот солдатских сапог, хозяева которых беспардонно вошли в обитель, как к себе домой. Хотя, нет, дома они себя точно так вести не стали бы. Пересчет серебряной утвари, идущей на нужды молодой республики.

Попытка обрушить храм, в котором несколько минут назад была Уля с друзьями.

Тогда, после того, как заложенная взрывчатка сработала не так, как хотелось, новоявленные безбожники ушли, забрав трупы соратников, которых завалило обломками, казалось бы, самой крепкой из стен. И тайком, чтобы не увидели остальные, крестились и клялись, что больше никогда сюда не вернуться.

А пещеры остались почти в том же виде.

Только вот то, что неспособны оказались разрушить люди, с успехом сделало время – без должного ухода бывший монастырь ветшал и хирел, постепенно приходя в полное запустение.

- Почему его не восстановили? – Игорь первым нарушил невеселую тишину. – Ведь тут неподалеку есть действующий пещерный комплекс.

- Этот слишком сильно разрушен, проходима только половина коридоров. Да и грунтовые воды подмыли один из нижних уровней, вызвав обвал. И в соседнем монастыре все наземные постройки сохранились, если не полностью, то почти. А тут ничего не осталось, даже сараи и те развалились.

- Как всегда – вопрос денег… - Лиза грустно хмыкнула, глядя на выкрашенные в красный цвет розетки орнамента на стенах. Несмотря на почти вековую давность, краситель был настолько ярким, что смотрелся странно среди этой тишины и пустоты.

- Ладно, хватит о печальном, - заметив, как друзья перестали улыбаться, Уля дернула за рукав Игоря, стоящего ближе всего. – Пойдемте, покажу вам кое-что.

Кое-чем оказался идущий вниз коридор, до конца которого свет фонарика не добивал.

- И что тут интересного? – Лиза прищурилась, глядя на темную стену. Показалось, что ли?

- Тронь рукой, - Ульяна встала чуть в стороне, наблюдая за настороженной подругой, которая все-таки потянулась и коснулась откоса бывшего дверного проема.

Темная масса, покрывающая все поверхности, пошла странной рябью, всколыхнулась…

- Блин! – Лизка шарахнулась назад, едва не сбив с ног как раз подошедшего Лешку. – Это что за хрень?!

- Это не хрень, а мотыльки, - Уля подставила ладонь, и упитанное насекомое поползло по руке, ощупывая кожу усиками и нервно трепеща крыльями. – Я не знаю, как они называются, но живут только в этом коридоре. Если вынести их наружу, сразу погибают.

- А что они едят? – Лиза подозрительно покосилась на насекомое, которое ничуть не смущалось направленных на него лучей фонариков и бодро бегало по Ульяниным пальцам.

- Я в детстве читал книгу про плотоядных бабочек. Они сначала выделяли какую-то кислоту, а потом слизывали полупереваренное мясо… Тут никто не пропадал?

Хотя Уля и знала, что ничего подобного не было, да и вообще возможно, скорее, в научной фантастике, но не смогла сдержать дрожь отвращения и тут же стряхнула мотылька на пол.

- Нашел же, что вспомнить, - ещё и ладонь о джинсы вытерла. На всякий случай.

- Это тебе за облом с волчьим воем, - Игорь хохотнул и поспешил отступить подальше, пока раздосадованная собственной недогадливостью Ульяна не увеличила общее количество фонарей, собственноручно поставив ему бланш под глазом. – Я пошел дальше один, карта, фонарик и свечка есть, так что не заблужусь!

Последние слова донеслись одновременно и из одного ответвления коридора, и из другого, подтверждая утверждение, что кричать «Ау!» тут бессмысленно.

- Вот ведь шило в заднице… Будете гулять вдвоем, или вместе пойдем следить, чтобы Игорь не потерялся?

-А ты сама не заблудишься? – Лешка поправил свой фонарик, чтобы не светить в глаза притихшей Лизе, которая снова заворожено смотрела на мотыльков.