Антон Леонтьев - Вендетта. День первый

Но тут зазвонил телефон у него на столе. Генерал-лейтенант схватил трубку, рявкнул:

– Да! – и сразу сменил тон: – Ниночка, Ромочка, где вы? – Его лицо посветлело. Затем он нахмурился, брови сошлись над переносицей, по лбу пролегла глубокая морщина. – Да, да, да! Понял! Учти, если с моими внуками что-то случится, то я...

Генерал-лейтенант повесил трубку и сообщил:

– Объявился похититель. Басалыго. Дети у нее.

– Настя? – воскликнул потрясенный Максим. – Папа, здесь какая-то ошибка!

Генерал-лейтенант в раздражении смел со стола чашку с кофе и крикнул:

– Какая еще ошибка? Ниночка и Ромик в руках этой гадины! Она их похитила!

– Невозможно... сегодня днем мы были вместе... – прошептал Максим.

Не успел он договорить, как Глеб Романович подлетел к сыну, схватил его за горло и прохрипел:

– Что ты сказал, Максимка? Ты был с этой швалью?

Сын отшвырнул отца.

– Папа, ты окончательно спятил!

– Это ты спятил! – заявил тот, тяжело дыша. – Господи, теперь я все понимаю... Предатель – мой собственный сыночек! И давно ты трахаешься с Настей Басалыго? Давно, Максимка?

– Давно! – заявил тот в ярости. – Или, думаешь, ты будешь мне предписывать, с кем мне спать, папа? Вероника мне осточертела, а Настю я люблю! Я тебе не верю! Ты сам похитил детей, а теперь пытаешься свалить все на Настю, чтобы передать ее в руки продажных следователей и прокуроров. Я знаю, ты способен и не на такое: собственных внуков убить, лишь бы обвинить Настю!

Остоженский-старший указал на сына и приказал своим телохранителям:

– Взять его под стражу и никуда не выпускать. Даже в сортир. Одно неосторожное движение – и стреляйте на поражение. Настька обвела тебя вокруг пальца! Она использовала тебя, как мальчишку! Учти, если в моими внуками что-то случится...

Глеб Романович вытащил из ящика письменного стола пистолет, снял его с предохранителя и засунул за пояс.

– Басалыго ждет меня. Только меня одного. Ну что же, отправлюсь в логово к львице...

Максим ошеломленно опустился в кресло. Остоженский-старший вышел из кабинета. На пороге возникла Вероника и приказала:

– Оставьте меня наедине с мужем!

Телохранители переглянулись и вышли. Максим, взглянув на заплаканную жену, произнес:

– Ника, только ты не заводись! И вообще, у нас с тобой нет будущего. Я люблю Настю. А с детьми ничего не случится, тут какое-то недоразумение. Я сейчас позвоню Насте и все улажу.

– Но сначала я должна что-то сказать тебе... – прошептала Вероника и со странной улыбкой приблизилась к супругу.

Настя вышла из комнаты, в которой находились внуки Глеба Романовича. Ниночка и Ромик были напуганы, просились к родителям, плакали. Насте было сложно оставаться безучастной, однако Остоженский ни за что не должен заподозрить, что она блефует и играет ва-банк. Конечно, она не сможет причинить невинным детям вред, однако ее задача – заставить поверить в это дядю Глеба.

Остоженский выполнил ее условия и прибыл один. Они сейчас находились в большом особняке, что располагался в подмосковном поселке. Насте доложили, что Остоженского проверили и изъяли у него пистолет.

– Проводите его! – приказала Настя.

Телохранители пропустили генерал-лейтенанта. За прошедшие несколько часов он постарел сразу лет на десять. Глаза его горели ненавистью.

– Где они? – спросил он тихо.

– С вашими внуками все в порядке, – сказала Настя. – Кофе, чай, сок, дядя Глеб? Или что-то покрепче? Хотя вы же за рулем...

Остоженский-старший вдруг заорал:

– Ты, шлюха, мразь, потаскушка! Где мои Ниночка и Ромик? Если хоть волосок упадет с их головок, то...

– То что, дядя Глеб? – перебила Настя без тени улыбки, тоже повышая голос. – Тогда вы снова похитите и убьете моего Игорька? Почему вы думаете, что только вы имеете право на подобные мерзостные преступления? Как видите, я способная ученица.

Остоженский, неожиданно обессилев, прошептал:

– Что тебе надо? Денег? Сколько именно? Заплачу любую сумму! Хочешь, перепишу тебе алюминиевый завод? Он стоит больше полумиллиарда баксов. Только отдай мне внуков!

– Как я вижу, ради внуков вы готовы на все, дядя Глеб, – заметила Настя. – Но так ли это? Разрешите мне проверить вашу любовь. У меня уже заготовлено кое-что...

Она указала на кресло, стоявшее перед укрепленной на штативе камерой.

– Я хочу получить от вас чистосердечное признание, – пояснила Настя. – Поведайте общественности о том, как вы убили прокурора Лагодина, а затем и его жену, как пытались убить меня, как организовали убийство моего мужа Игоря и похищение Машеньки. И тогда, даю вам честное слово, вы получите назад своих внуков – живых и невредимых!

Глеб Романович рухнул в кресло и обреченно кивнул:

– Давай, включай свою штуковину! Итак, с чего начать? Как я решил, что прокурор Всеволод Петрович Лагодин представляет для нас опасность? Для нас, то есть для мафии...

Час и двенадцать минут спустя Остоженский закончил свой монолог. Настя выключила камеру и сказала:

– А теперь, дядя Глеб, забирайте ваших внуков.

В комнату ввели перепуганных Ниночку и Ромика. Дети бросились к деду и прижались к нему. Остоженский со слезами на глазах бормотал:

– Милые мои, все будет теперь хорошо... Дедушка отвезет вас домой...

Настя отпустила Глеба Романовича с детьми. У нее теперь имеется его признание. Именно то, что ей и требовалось. Ее оружие и гарантия жизни.

Усадив детей в джип, Остоженский-старший плюхнулся за руль и схватил мобильный телефон. Девчонка его недооценила! Он ей отомстит, причем таким ужасным способом, что это все надолго запомнят!

Глеб Романович увидел, что ему звонил начальник его охраны, и набрал его номер.

– Дети у меня. Все в полном порядке. Готовь карательный отряд, устроим Варфоломеевскую ночь... Что? Что ты сказал? Повтори!

– Глеб Романович, Вероника напала на Максима Глебовича. Они были одни в вашем кабинете. Она нанесла ему около двух дюжин ранений при помощи ножниц. Максим Глебович находится в реанимации, состояние его крайне тяжелое...

Остоженский выронил из рук мобильный телефон, чувствуя разрывающую тупую боль в сердце. В глазах потемнело. До него, как сквозь вату, донеслись крики внуков:

– Деда, деда, что с тобой, деда? Отвези нас домой, пожалуйста! Деда, деда...

Генерал-лейтенант попытался что-то сказать, но из глотки вырывались только хрипы. А затем свет померк окончательно.

– Анастасия Всеволодовна, прошу вас! – один из десяти мужчин, сидевших за огромным круглым столом, поднялся навстречу гостье.

Настя прошла в комнату, где не было ни единого окна.

Они находились на подмосковной даче. Мужчины были похожи друг на друга – с неулыбчивыми, деревянными лицами, в супердорогих темных костюмах и шелковых галстуках неброских расцветок. Некоторых она знала, другие же ей не были известны. Сливки преступного мира, короли преступного мира, «крестные отцы» российского криминала.

Настя подошла к пустующему стулу и опустилась на него. Люди, что пожелали ее видеть, определяли политику страны в теневой сфере.

За прошедшую неделю произошло очень много всего.

Вероника, подслушав разговор Максима с дядей Глебом, попыталась убить мужа, и ей почти удалось: прогноз врачей в отношении здоровья Остоженского-младшего был неутешителен. Максим перенес клиническую смерть и впал в кому, из которой, по мнению медиков, у него практически нет шансов выйти. И даже если он очнется, то вряд ли будет прежним Максимом: его мозг слишком долго был без кислорода...

Веронику арестовали. А у дяди Глеба, когда он узнал о происшедшем, случился обширный инфаркт, и он умер в джипе, на глазах своих любимых внуков, Ниночки и Ромика. Свершилось то, о чем мечтала Настя, – враг получил по заслугам. Но легче ей от этого почему-то не стало.

Умерла, получив известие о гибели Остоженского, и Ираида Георгиевна – она, как и собиралась, покончила с собой в Монте-Карло.

– Итак, Анастасия Всеволодовна, мы все чрезвычайно рады, что вы приняли наше предложение и согласились встретиться с нами, – продолжил встретивший ее господин.

– Разве я могла ответить отказом? – спросила Настя.

Мужчины переглянулись. Другой из собравшихся сказал:

– Мы все в курсе относительно того, почему вы оказались здесь, Анастасия Всеволодовна. Трагические события последних дней заставляют нас искать новые решения.

– Глеб Романович Остоженский умер, – добавил третий. – А его сын и законный наследник Максим находится при смерти. Да и, кроме того, как стало известно, Глеб Романович собирал компромат на сильных мира сего...

– На нас! – заявил с вызовом еще один мужчина, кажется, известный политик. – И когда вы похитили его внуков, он в ультимативной форме потребовал вызволить детей, угрожая в противном случае предать компромат огласке.

– Да, Глеб Романович в последнее время отбился от рук и перестал оправдывать ожидания, – подтвердил председатель сборища. – Все самые выгодные сделки вы у него вырвали, выставив старика на посмешище...