Убийство в доме на холме - Виктория Уолтерс

– Я не приеду к тебе в Лондон на Новый год. – Нэнси старалась говорить как можно спокойнее. – Мне известно: ты заплатил, чтобы за мной следили.

– Да кто тебе такое сказал? – возмущенно воскликнул он.

– Только не пытайся ничего отрицать, – продолжала она, – я говорила с Биллом, тем парнем из ресторана, в который ты меня водил.

Потом покачала головой и спросила:

– Зачем ты это сделал?

Ричард вздохнул и провел рукой по волосам.

– Да пойми же ты, я за тебя переживал! Ради всего святого, ты носишься повсюду, расследуя убийство, а я от тебя за тридевять земель! Мне просто хотелось тебя защитить. – Он поднял на нее глаза, в которых стояла мольба. – Я просто хочу тебя защитить.

– Неправда. Устраивая без моего согласия за мной слежку, ты не защищаешь меня, а контролируешь мои действия. Ты просто решил устроить мне тотальный надзор.

– Да нет же! Я правда боялся, что тебе угрожает опасность. Пытался тебя остановить, но ты не захотела. Мне же надо было что-то делать. Я люблю тебя!

– Это еще не дает тебе права контролировать мою жизнь. Какая тут, к черту, любовь!

– Проблема в том, что мы с тобой по-разному чувствуем. Если бы ты тоже меня любила, то мой поступок тебя тронул бы! – набросился он на Нэнси.

– Ошибаешься. Я никогда не буду с человеком, присваивающим себе право за мной следить. И хочу быть только с тем, кто будет мне доверять, позволяя жить той жизнью, какой я хочу.

– Я так полагаю, это кто-то вроде Джонатана? – с горечью в голосе спросил Ричард, и на его красивом лице отразилось презрение, будто в ясный день на солнце нашла туча.

Терпение Нэнси лопнуло.

– Джонатан – один из моих самых близких друзей. А тебя я вообще не видела целых пять лет. Тебе не кажется, что, если бы нас предназначила друг другу судьба, мы бы давным-давно были вместе? – спросила она. – И раз расстались, значит, тому была веская причина. Мне казалось, у нас есть право на попытку превратить наши отношения в историю со счастливым концом, но больше я не вижу совместного будущего. Мы слишком разные для этого, Ричард. Прости, но на этот раз все действительно кончено. Отныне и навсегда.

Он поднялся, подошел к ее креслу и опустился на колени рядом с ней.

– Подумай, Нэнси. Неужели ты не хочешь, чтобы мы были вместе? Я знаю, как ты переживала, когда мы расстались. Знаю, что ты меня любишь. Мы принадлежим друг другу!

– Еще бы, я была буквально убита – мы ведь встречались три года, – но с тех пор прошло много лет. Теперь я другой человек. Я больше тебя не люблю и понимаю, что мы были правы, поставив тогда точку. Нет, нам не суждено быть вместе. Так было раньше, так есть и сейчас.

Ричард резко вскочил.

– Ты отказалась от лучшего, что когда-либо было в твоей жизни, и тебе это известно не хуже меня! Да кому ты нужна, еще и с докучливой бабкой в придачу? Кому еще придет в голову жить с тобой в этой богом забытой деревне? Да у тебя на лбу написано до скончания веков оставаться старой девой.

Вот он, наконец, и проявил свою истинную натуру. Любые сожаления от расставания с ним вмиг испарились. Нэнси тоже встала.

– Мне нравится жить в этой деревне, моя бабушка – чудесная женщина, у меня удивительные друзья, которые любят меня и поддерживают. И если мне кого-то и жаль, то только тебя. Думаю, тебе лучше уйти.

– Не волнуйся, не задержусь!

Ричард горделиво прошествовал в холл и распахнул входную дверь. Потом повернулся, окатил Нэнси злобным взглядом и решил, что последнее слово должно остаться за ним:

– Если же ты ждешь, что Джонатан обратит на тебя внимание, лучше не тешь себя иллюзиями. Он никогда никого не любил, кроме себя, и уж тем более его не интересует зачуханная подружка, заправляющая книжным магазином.

Выплюнув эти обидные слова, он вышел на улицу и на глазах Нэнси сел в машину. Они хоть и были произнесены в приступе боли и гнева, но все равно жалом вонзились ей в душу. В порыве сиюминутного утешения она захлопнула дверь, тем самым вышвыривая Ричарда из своей жизни – она надеялась – навсегда.

Утром 31-го декабря Нэнси смотрела на первую полосу газеты «Котсуолд Стар» и не верила своим глазам. Газету бросили в почтовую щель двери коттеджа, и девушка пришла за ней в тапочках и домашнем халате из кухни, где они с Джейн пили чай с тостами. Нэнси знала, что после своего ухода Джонатан все время писал статью, посвященную убийству в доме Ротов, но даже не предполагала, что он до такой степени сосредоточит в ней внимание на ней самой и ее бабушке.

– Что там, солнышко? – спросила Джейн, когда Нэнси вернулась в кухню, читая статью Джонатана.

– Почту принесли. На первой полосе статья о нашем расследовании.

Она положила газету на стол и подтолкнула ее к бабушке.

– Да ты что! – схватила ее Джейн и тут же принялась читать.

– Джонатан нам во всем помогал, но о своей роли скромно умалчивает, всецело сосредоточившись на нас с тобой. Надо полагать, от этого вся история выглядит интереснее.

– Отличная реклама для книжного магазина, – произнесла бабушка, посмотрела на Нэнси и улыбнулась. – У тебя никогда не было сомнений, что это сделал кто-то из Ротов, и признание у Аннабель вырвала тоже ты. Как же я тобой горжусь! Первая полоса и прочие подобающие почести.

– Если бы ты не вспомнила Энн Уокер, мне бы никогда не удалось сложить этот пазл. Мы отличная команда.

– Это точно!

Джейн стала читать дальше, а Нэнси все не сводила глаз с первой полосы. В карьере Джонатана это наверняка станет огромным прорывом. Учитывая известность Ротов, статью будут читать везде, а может, даже перепечатают национальные издания, после чего для него, вероятно, все изменится. Он давно говорил о повышении, но теперь посыплются и предложения работы из Лондона. Вопрос лишь в том, примет