Краеугольников (СИ) - Виноградов Максим

А вот жучок на машине стоит самый что ни на есть китайский. Кто угодно может заказать по интернету такой же, хоть целый чемодан. Только вот агентству приходится их покупать через третьи руки: чтобы обязательно с фсбшной приемкой. Маленькая печать на упаковке не только переводит полулегальное устройство в разряд разрешенных, но еще и повышает его стоимость. Причем сразу — на порядок.

Итак, метка на экране неторопливо движется, а значит, передвигается и автомобиль, к которому прикреплен «жучок». Простенький передатчик с геолокационным модулем — ничего сложного по теперешним временам. Возможно, самая хитрая часть устройства — крепление к корпусу. Это нечто вроде магнитной присоски, цепляющейся за любую металлическую часть.

Пронаблюдал, как цель повернула на перекрестке. Проводил взглядом метку, ползущую через мост. До встречи с подопечным осталось совсем не много. Благо, маршрут соблюдается с беспрекословной точностью.

Самое смешное, что в России следить за человеком можно только с его согласия. То есть частный детектив, чтобы выследить условного злодея, должен сначала взять у него письменное разрешение. Конечно, есть свои способы, как обойти ограничение, но такая деятельность в любом случае напоминает танцы на канате, натянутом над пропастью. Шаг влево, шаг вправо, неосторожное движение — и закон нарушен. И будешь потом в суде доказывать, что ты не верблюд. А там столько всяких нюансов и правовых издержек — голову сломишь! Кстати, именно поэтому в агентстве работают два первоклассных адвоката: молоденькая Оля и матерый, уверенный в себе Алмаз.

Впрочем, на этот раз я абсолютно, кристально чист перед законом и собственной совестью. Потому что в тонкой кожаной папке, под планшетом, хранится то самое согласие, добровольно подписанное объектом слежки. Да, бывает и такое.

Посмотрел на приближающуюся метку и азартно скосил глаза вбок.

— Объект приближается, двухминутная готовность, — проинформировал водителя.

Гена понятливо, но не слишком заинтересованно кивнул. Рука метнулась к ключу зажигания, двигатель тихонько фыркнул, загудел.

Можно конечно, наблюдать и в одиночку, естественно при наличии водительского удостоверения и нужных навыков. Но Андрей Андреевич, как всегда, перестраховывается. Наверное, он и прав — мало ли что может случится. Порой все внимание шофера должно быть сосредоточено на дороге. Но кто-то должен неотрывно следить за планшетом. Вот и выходит, что наблюдение ведем такими вот двойками.

А водители отнюдь не простые ребята. Тот же Гена — бывший собровец. После спецслужб успел поработать в банке, как раз шофером у инкассаторов. Причин увольнения я не уточнял — как-то совестно. Может, проблемы с алкоголем или что-то вроде. Знаю только, что босс приютил Геннадия, помог ему и материально, да и вообще, по жизни. Так и получил работника, трудящегося не за страх, а за совесть.

— Минута до контакта, — сказал, хоть дополнительное предупреждение и необязательно.

Стоим мы на небольшой улочке, целиком свободной от машин. Небольшое расширение проезжей части, предназначенное для парковки, практически не занято. Движение тут тухлое, не центр все же. Так что и выехать никто не помешает, и промчавшуюся машину заметить не проблема.

Наш киа-рио характерной бело-желтой раскраски смотрится тут вполне гармонично. Таких машин в городе полно — самая популярная модель у таксистов. Чем мы и пользуемся, сливаясь с общим урбанистическим пейзажем. Взглянет случайный прохожий — и толком не поймет: вроде такси стоит, а вроде и нет. Что, в общем, и требуется. Таксистам многое прощают, да и парковаться так удобнее. Вопросов лишних ни у кого не возникает.

Синяя метка практически совпала с нашим местоположением. Высокий, вальяжный, дорогущий мерс, тонированный под самое «не могу», медленно проехал мимо. Почти следом за ним прошмыгнула среднестатистическая шкода, спустя десяток секунд — видавший виды фургон и еще парочка легковушек.

Взглянув на камеры, убедился, что запись ведется. Разбираться с информацией будем после: сначала сбор данных. Точно такие же камеры фиксировали движение в момент выезда объекта, а теперь мы. Осталось еще несколько контрольных точек. А уж потом начинается работа айтишного отдела: совместить данные с камер, выявить совпадения, найти одинаковые машины, лица. И сделать заключение: охотится кто-то за объектом или нет.

— Гена, поехали, — проговорил вслух, хотя команда водителю, в общем-то и не требуется: он и сам все понимает.

Плавно сдав задом, киа вырулила на проезжую часть. Я проверил фронтальные камеры: включал-то все, но убедиться лишний раз не помешает. Чтобы потом конфуза не вышло.

— Близко не прижимайся, — подсказал с некоторым стеснением.

Никак не привыкну к этому новомодному стандарту, принятому в агентстве: общение на «ты» между всеми сотрудниками. А мне вот как-то воспитание не позволяет. Я вообще не могу тыкать малознакомым людям. Тем более, тот же Гена — больше чем вдвое меня старше, не говоря о реальном боевом опыте. Мне бы его Геннадием Олеговичем звать, да уважительно, на «вы». Впрочем, сам-то он вполне нормально «тыканье» воспринимает.

Выехав на трассу, машины проследовали пару километров по прямой. Это полезно: можно с большой точностью заснять все попутки. Мы преследовали на некотором отдалении, фиксируя на камеры все полосы впереди и сзади.

В мерсе, кстати, камеры тоже установлены. Так что преследователи — если они, конечно, имеются — точно попадут в кадр. Там правда объективы только назад направлены, но оно и логично: невозможно ведь охотникам нестись вперед жертвы.

— Через километр расходимся, — я продублировал подсказки навигатора.

Гена кивнул, не выказывая никакого недовольства. Он, конечно, и сам знает маршрут не хуже моего. Да и по навигатору ориентируется свободно. Но понимает, что я нервничаю, переживаю. Потому и повторяю очевидные вещи по десять раз.

Мерседес умчался вперед, а мы свернули на съезд. Преодолев пару незамысловатых развязок, выбрались на тихий широкий проспект.

— Теперь к точке «Б», — произнес очевидное, не в силах противостоять бурлящей внутри энергии, — Подождем объект на месте.

Следующая точка маршрута — конечная. Объект едет к ней по широкой окружности, мы же срезали по короткой дороге. Встали в удобном месте, дожидаясь прибытия мерса. Если его кто-то провожает, то должен довести до пункта назначения. И, желательно, засветиться на наших камерах.

Объект слежки — Теплова Светлана Аркадьевна, жена Виктора Ивановича Теплова, бесславно погибшего в темном московском переулке. В ходе того-самого инцидента, в результате которого я попал на радары правоохранительных органов. А по факту — оказался на работе в агентстве. И теперь, благодаря заковыристым превратностям судьбы, наблюдаю за супругой убиенного.

Вернее, теперь уже не супругой — вдовой. И, как бы пафосно это не прозвучало — скорбящей вдовой. По крайней мере, женщина производила впечатление убитой горем: следы слез, отсутствие сна, постоянное погружение внутрь себя. Разговаривать с ней оказалось довольно проблематично — каждое слово пришлось выдирать чуть ли не клещами. Да и тяжело это — говорить с тем, кто потерял близкого.

Смерть мужа Светлана Аркадьевна переживала тяжело, и сама, по собственной воле, пожалуй, никогда не ввязалась бы в такие вот шпионские игры. Но Андрей Андреевич настоял. Он, оказывается, умеет быть очень убедительным, когда того требуют обстоятельства. И вдову растормошил, и подчиненных — меня в частности — зажег необходимостью отнестись к делу с максимальной серьезностью.

Как оказалось, покойный Виктор Иванович — один из постоянных, уважаемых клиентов агентства. Несколько раз обращался ранее с весьма деликатными поручениями, суть которых Андрей Андреевич раскрыть отказался, ссылаясь на тайну следствия. Но смысл от этого не меняется: наниматель платит, контора отрабатывает гонорар до последней копейки.