Галина Полынская - Не рисуй меня, художник!

– У тебя дома родственница какая-то, она волнуется, ругается, говорит, что ты могла бы и позвонить…

– Хорошо, родственнице я позвоню, – снизошла Тая, – и тебе позвоню… через пару дней, ладно? Где-то через неделю-полторы, идет?

Валера молчал, печально глядя на коньяк. Тая проследила его взгляд и вновь посуровела лицом. О том, чтобы угостить Валеру трофейным напитком даже речи не могло идти, ведь все, что попало в лапы гражданке Ливановой, обратного хода не имеет.

– Валера, ты извини, уже поздно, у нас дел навалом и рано вставать еще…

– Вижу я ваши дела, – вздохнул он, – вон, на столе стоят. Тая, скажи честно, у тебя кто-нибудь есть? Ты с кем-то еще встречаешься?

– Нет у меня никого, – Тайка встала с кресла и пошла на таран, желая оттеснить кавалера в прихожую, а потом и за дверь, – не было и, похоже с такой жизнью никогда не будет. Всё, Валерочка, иди домой, не до тебя сейчас, честное слово! Я тебе позвоню, когда все закончится, обещаю.

– Что закончится, Тая, что? – донеслось из прихожей печальное эхо.

– Потом, Валера, всё потом! Иди домой, уже позд…

– Тая, у тебя ведь есть кто-то, да? Я это чувствую! Тебе нужно, чтобы я страдал?

И так далее и тому подобное. Юноша был так настойчив в своих подозрениях, что на месте Тайки я давно бы уже во всем призналась. Подруга быстро потеряла терпение и выставила чувствительного страдальца весьма бесцеремонным образом.

– М-да, – сказала я, когда она, красная и злая, вернулась в комнату, – как все это, черт побери, романтично.

– Вот только не надо издеваться! – она плюхнулась в кресло. – Ну, влюбился, что ж поделать!

– О, да, когда в тебя влюбляется редкостная зануда, это прекрасно. А когда влюбляется ревнивая зануда, то просто спасу нет, как хорошо.

– Когда мы познакомились, у него не было написано на лбу, что он ревнивая зануда! Ну, ничего страшного, я от него избавлюсь.

– Мне почему-то кажется, что это будет не так легко и просто.

– При сильном желании я от кого угодно избавиться могу! Существует много способов, уж поверь мне!

Звучало зловеще…

До глухой ночи решали, когда конкретно следует устаивать засаду на кладбище. Я считала, что нам, скорее всего придется просидеть на кладбище не один день, потому что мы не знаем, когда конкретно хитропопые злодеи решат устроить следующее «явление», и вовсе не факт, что именно на кладбище… Таисия была иного мнения. Поверив в свою прозорливость, она ничуть не сомневалась, что это будет именно кладбище и собиралась вычислить точный день, она, видите ли, хотела устроить простую, легкую, моментально эффективную засаду, а то, понимаете ли, грустно ей торчать на кладбище неделями. Сосредоточенно почесав затылок, затем курносый нос и левое ухо, она изрекла торжественным голосом экстрасенса-шарлатана:

– Послезавтра можно ехать!

– С чего ты взяла, что именно послезавтра? – я взялась раскладывать диван, стрелки на часах подползли к половине второго, засиделись мы основательно. – Думаешь, они все «явления» станут устраивать подряд?

– Сена, ну почему, почему тебе все время надо спорить и никогда не доверять мне с первого раза? – сопя и чертыхаясь, она пыталась натянуть свою старую ночнушку, жившую в моем шкафу года с девяносто пятого. У меня вообще много Тайкиного барахла по шкафам рассовано, всё, что не нужно, а выбросить жалко, привозит ко мне и складирует.

– Я просто хочу узнать, с чего ты взяла, что именно послезавтра, а не завтра и не через два дня? И возьми другую рубашку, ты же видишь, никак твой организм внутрь не помещается.

– Хочешь сказать, что я толстая? Жирная, уродливая, да?!

– Всё, спокойной ночи, – пробормотала я, накрываясь одеялом с головой. – Приятных сновидений.

– Нет, ты скажи, скажи!

И я подумала, что с Валерой они, в принципе, неплохая пара, очень даже подходящая, зря Таечка собралась от него избавляться, похоже, это судьба.

Утром нас разбудил звонок Влада. Мой добрый друг интересовался, собираюсь ли я когда-нибудь придти на работу? А то Шеф замучался ждать меня вместе с грандиозным репортажем в придачу.

– Еще немножечко терпения, скоро всё будет, – зевнула я. – Совсем-совсем скоренько…

– Как у вас вообще дела следовательские продвигаются?

– Всё идет по плану, – и повесила трубку, не в силах продолжать разговор.

Окончательно проснуться смогли только к полудню, и то, не растолкай нас исстрадавшийся Лаврентий, так бы и дрыхли целый день, как две паразитки. Прогулку со сладким совместили с походом в магазин и приобрели скромный холостяцкий продуктовый набор.

Пока я жарила картошку с морожеными котлетами, Тая по всей квартире искала колоду карт.

– Боже, да на что тебе сдались эти карты? – не выдержала я. – В «дурака» что ли резаться собираешься?

– Да нет! – донеслось из комнаты. – Хочу удостовериться, что правильно рассчитала место и время нашей засады! Хочу погадать!

Моему изумлению не было предела, вроде бы раньше приступов слабоумия за подругой не замечалось. Перевернув котлеты, я сказала, что где-то еще оставалось немного молотого кофе, можно его сварить и погадать на кофейной гуще, дабы наверняка получить стопроцентно верную информацию. Странно, но она отказалась, сказав, что кофейному гаданию не доверяет, так как ничего не понимает в этих подтёках. Наконец нашлась потрепанная колода карт, и Таисия уселась за кухонный стол гадать. Мне хотелось предложить сбегать за стеклянным шаром и свечами, но я промолчала, опасаясь рассориться с великой прорицательницей. Сдвинув брови к переносице, она принялась мешать карты, что-то при этом шепча.

– Дорогая, ты меня пугаешь, – не удержалась я.

– Тихо! – было мне ответом. – Не мешай!

И процесс пошел. Через пару минут Тая с гордостью возвестила:

– Ну вот, всё верно! Это случится завтра! Я была права, карты всё подтвердили!

– А во сколько, карты не говорят? А то пришли бы сразу к указанному часу, чего мерзнуть почем зря.

– Нет, время узнать не получится, хотя, можно все-таки попробовать на кофе, доставай банку.

И такими вот важными делами она занималась до самого вечера, перегадав на всем чём только можно. Такое с подругой детства и отрочества творилось в первый и, я надеялась, в последний раз. Вечером, когда в ход пошли спички и монетки, я попробовала отвлечь ее на более полезные мысли: разработку непосредственно самого плана кладбищенской засады. План Таисии был прост: коньяк, бутерброды и одеться потеплее.

– Надо поехать заранее, засветло, – я проверила, заряжена ли батарейка фотоаппарата и все ли в порядке с диктофоном. – Наверняка на кладбище есть охрана, следящая, чтобы там не таскался по ночам кто попало с неизвестными целями. Надо будет присмотреть подходящее местечко и…

– Схорониться, – хмыкнула Тая. – Перед тем как хорониться, можно посидеть там где-нибудь в кафешке, тяпнуть по рюмашке для храбрости.

– В кафешке на кладбище? По развеселую музычку, да? Ты о чем вообще?

– Отстала ты, Сенофондик от жизни, теперь на продвинутых кладбищах есть кафешнички, где безутешные родственники могут культурно помянуть усопшего сидя за столиками, вместо того, чтобы распивать водку на багажнике машины или же на свежей мраморной плите.

– Хорошо, посидим, – я была на все согласна, лишь бы она не передумала и не начала праздновать труса в самый последний момент, – надеюсь, из музыки там будет не только похоронный марш, а то я эту композицию никогда почему-то особо не любила.

На следующий день, в пятом часу вечера, нагрузившись закусками, напитками, фото и аудио техникой, выдвинулись «на дело». Я хорошо помнила репортаж с похорон Жени-Марка и название кладбища. Поехали на метро. Если предстояло распитие алкогольных напитков, за руль я не садилась ни за что, такой я правильный и ответственный автомобилист. Погода была на нашей стороне, выдался на удивление тихий и теплый вечер, ни ветра, ни дождя, – идеально для засады, прямо сиди и радуйся. Вот только засветло на место прибыть не удалось, успело основательно завечереть, но все-таки осмотреться еще можно было. Кладбище оказалось шикарным. На центральной аллее царило вообще нечто невероятное: безутешные родственники будто соревновались, кто отгрохает памятник больше, круче и заковыристее.

– Обалдеть, – Тая притормозила у скульптурной композиции таких размеров, что место ей было скорее где-нибудь на площади у фонтана. – Это стоит, наверное, дороже наших квартир вместе взятых, да?

– Думаю, да.

– Представляешь, Сена, как надо жить, чтобы вот так вот захорониться?

– Даже страшно представить.

Могилу Марка Лессера нашли без особого труда – по толпе народа вокруг нее. В основном это были молодые люди готической наружности, но присутствовало еще и с десяток всяких экстрасенсов, бродящих по округе с какими-то кривыми железками, палками и еще пёс знает с чем. Такого разворота событий мы не ожидали, засада в такой толпе выглядела бы, по меньшей мере, странно.