Маргарита Южина - Закажи себя сам!

– Да и не говори, – насупилась Люся. – У девчонки парень погиб, радость-то какая!

– Это он не у нее погиб, они к тому времени уже разбежались. А вот рассказать нам о нем она сможет… – уже встала в охотничью стойку Василиса. – Черт, покурить ее позвать, что ли… Ты не знаешь – она курит?

– Про нее не знаю, а вот ты точно не куришь, – мотнула головой Люся и серьезно уставилась на подругу. – Вася! Люди нам оплатили половину свадьбы, нам надо работать! А с Верой ты можешь поговорить чуть позже, когда гости плясать начнут или на перекур уйдут.

Василиса изменилась в лице :

– Как это – половину свадьбы? Ты ж сказала – всю целиком оплатили?

– Ну и правильно! Сказала! Чего это я перед гостями отчитываться буду? – возмутилась Люся.

Василису будто подбросили. Она весело тряхнула жиденькими кудрями и заголосила на весь стол:

– Дорогие гости!! А теперь – дамы приглашают кавалеров!! На перекур!! А потом вас ждут веселые конкурсы, смешные частушки, пляски под русские хиты в исполнении великолепной Люси!!

– А чего это она плясать будет? Под хиты мы и сами! – вскочил с места беззубый дедушка.

– Граждане!! Соотечественники! – громогласно командовала Василиса. – Быстро на перекур, а то дедушка уже рвется в пляс! Побережем здоровье долгожителя!

Из-за столов вылезали неохотно – гости еще не дозрели. В любое другое время Василиса бы этого не допустила – слишком хорошо она изучила моменты, когда людям требуется перерыв. Но сейчас ей было вовсе не до тонкой психологии.

– В местах курения господин Таракашин покажет вам фокусы! – для очистки совести добавила она и нашла глазами Верку.

Верка курить не торопилась, а может, девушка и вовсе вела правильный образ жизни, и вместо того, чтобы со всеми направиться в подъезд, она юркнула в кухню. Василиса поспешила за ней. Она застала дочку невесты возле холодильника – та держала в руках маленькую тарелочку и таскала оттуда красную влажную рыбку.

– Вот так всегда бывает, – вежливо улыбнулась Василиса. – С этими свадьбами такая суматоха – готовятся к ней, готовятся, а потом самое вкусное забывают выставить на стол.

Девчонка зыркнула на тамаду и убрала тарелочку обратно в холодильник.

– И ничего не забывают, – буркнула она. – Я специально рыбу убрала. У нас этот Миклухо-Маклай, мамин женишок, ужас до чего эту рыбку любит. Вот маменька для него и расстаралась. А я решила, что для него слишком жирно будет. Он, между прочим, на эту свадьбу ни одной копеечки не потратил. Еще и рыбу ему. Пусть вон сухари жует, я ему специально салат с капустой да с сухарями под нос сунула.

– А… может, зря ты так? – не удержалась Василиса. – Все же мама у тебя… не девочка уже…

– Да уж, пожила на свете, пожила…

– Ну и вот. А легко ли ей одной? Вот ты молоденькая, хорошенькая, и парни у тебя какие красивые, взять хотя бы Эдика…

Верка даже поперхнулась:

– Легко ли?! Да вы что думаете, ей с этим прицепом легче будет?!

– Да погоди, я не думаю, что легче, – пыталась Василиса перевести разговор в нужное русло. – Но вот у тебя были юноши, Эдик, к примеру…

– Да вы же сами слышали – ему только квартира нужна!! – кипятилась Вера. – Вы погодите, она его еще пропишет!

– Да как его теперь пропишешь-то? Он уже сам… прописался… – вытаращилась Вася, потом что-то поняла и спросила: – Я никак не пойму – ты сейчас про кого?

– Да про этого Николашу!! Он же здесь устроился на всем готовом, и…

– Да клоп, чего тут скажешь, я о тебе хочу поговорить, – ласково заглянула в глаза девчонке Василиса. – Ты сама замуж-то не торопишься? Нет? Я слышала…

– А за кого торопиться-то? – набычилась Вера. – Одни уроды!

– Ну, не скажи, – не согласилась Василиса. – Вот мне твоя мама показывала…

– А вы что – встречались с моей мамой? Вы ее раньше знали, что ли?

– Не знала! – отчеканила Василиса, потеряв терпение. – Если бы раньше знала, посоветовала лучше воспитывать дочь! Что это ты прямо рта мне не даешь открыть?.. Я же говорю – мама мне показывала твоего друга. Кажется, его Эдиком зовут. Очень симпатичный юноша, очень! Такого парня могла завлечь только умная и тонкая женщина!

– И ничего она не тонкая! Корова еще та, – скривилась Вера. – Умную тоже еще нашли…

– Да я же про тебя говорила! – пояснила Василиса. – Он же был твоим другом! Значит, ты и есть – умная и тонкая!

Девчонка все-таки закурила, прямо на кухне.

– Ну да… я, конечно, умная. И тонкая, это вы правильно сказали… Знаете, какая у меня талия? Вообще тоненькая! Еще вы забыли «красивая» сказать.

– Я не сказала? Дырявая башка, ну конечно же – не просто красивая, а эталон красоты и стильности, – быстренько поправилась Василиса.

– Ага, еще и модности. Но только… – замялась девушка. – Только Эдька мне был… не так, чтобы очень ухажер, а так только…

– Да не поверю! – мгновенно нащупала слабое звено собеседницы Василиса. – Ты просто скромница.

– Ну, это-то конечно! – уверенно мотнула головой Вера и заскучала. – Конечно, Эдька, наверное, за мной ухлестывал, только я как-то не заметила…

– А я тебе сразу говорю – не заметила! Даже и не сомневайся! Вот расскажи – как вы познакомились? Ну-ка, давай говори, а я тебе все по полочкам! Только ничего не скрывай, а то диагноз неверный будет. И не надо стесняться, у меня – как у врача на приеме!

– Да чего там стесняться, там и не было ничего, – обиженно фыркнула девица. – Я все ждала-ждала, а он…

И Вера начала рассказывать.

Знакомы они были давно – учились когда-то в одной школе, но после получения аттестатов никогда встречаться не доводилось. Да и не проявляли они особенной охоты. Эдька Серовский был в школе маленьким, хлипеньким задохликом, пропускал уроки физкультуры, бегал у двоечников на подхвате и смиренно заглядывал им в глаза. Парня никто не обижал, но и особенно никто с ним не считался. Таких мальчиков девочки из других классов после школы не помнят. Однако ж Вера была влюблена в друга Серовского – Сережу Антипова, пару раз они даже втроем встречались – Сережа, Вера и Серовский. Правда, потом выяснилось, что все встречи проводились исключительно из-за Вериной соседки – Оленьки. Именно за ней бегали противные мальчишки и надеялись, что Вера их подружит. Конечно, никакой дружбы Вера им не обеспечила, но Серовского запомнила, да и тот ее тоже. Прошло немало времени, пока Вера не столкнулась с Эдиком в автобусе. Просто не было свободных мест, она стояла на задней площадке и пялилась в ободранную дверь.

– Девушка, на билетик передайте, – окликнули ее.

Она нехотя повернулась, и тот же голос радостно воскликнул:

– Верка! Носова! Во классно! А ты чего на меня так уставилась? Не узнала, что ли?

Она еще некоторое время смотрела на приятного высокого паренька, так и не узнавая его.

– Ну ващще! Правда, что ль, не помнишь? Ну класс! – радовался тот ее растерянности. – Это ж я, Серовский!

– Это какой? Который в школе, что ли? – не поверила Вера.

– Ну а какой же! Серовский в городе один – я! – гордо хлопнул он себя по пухлой куртке. – Ну ты сейчас где? Учишься? Работаешь? Я слышал – ты у нас артисткой заделалась – коллега, стало быть…

Вера поморщилась.

– Это не я коллега, то есть не я артистка. Это ж Ленка Носова из нашего класса, а я Вера Носова, в поликлинике работаю, чувствуешь разницу?

– Ну да… что-то такое ощущаю… – фыркнул Эдик. – А какая Ленка? Это которая тощая такая была? С косой? Хорошенькая такая, да?

– Нет, это которая толстая, – напомнила Вера. – Ну такая, ненормальная немножко. Она еще, когда стихи про «Узника» читала, ревела навзрыд… ну, типа, орел молодой за решеткой – птичку жалко, все дела…

– И чего? Артистка теперь? Офиге-е-еть! – восхитился Эдька. – А ты, говоришь, в поликлинике? Врачом, что ли?

Вера замялась. Вообще-то она работала в торговом павильоне, но частенько подрабатывала в поликлинике, мыла полы. И когда ее спрашивали про место работы, она всегда говорила, что работает медсестрой. Уже года три мыла полы и года три говорила, что медсестра. И теперь она посчитала, что уже «выработала стаж» и имеет право идти «на повышение».

– Я этой… старшей медсестрой работаю, – буркнула она и заторопилась к выходу. – Ой, Серовский, ты извини, я чуть остановку не проехала, пока!

– Пока… Вер! А ты где живешь? Все там же? – уже вдогонку ей крикнул Эдик.

– Там же, – мотнула головой Верка, спрыгнула с автобуса и уже через полчаса забыла о Серовском.

И каково же было ее удивление, когда в пятницу вечером в дверях раздался звонок, и маменька весело проговорила:

– Верочка! К тебе какой-то приятный молодой человек… Господи, ты хоть волосы-то поправь!.. Вер, а это твой новый кавалер, да?

Вера недоуменно пожала плечами. Вообще-то у нее и старый еще был – Витька. Только они серьезно поссорились, и он даже подал заявление в загс с Наташкой Бобровой. И Вера теперь с ним принципиально не разговаривала, а он принципиально не звонил и не приходил. Но кто его знает, вдруг одумался?