Наталья Александрова - Вредная утопленница

– Но вы не отчаивайтесь, деточка! Если вы недельку-другую полежите в нашем стационаре, мы тщательно проверим ваш слух и проведем необходимые лечебные процедуры… мы восстановим ваш слух в полном объеме!

– Я подумаю об этом! – пообещала Надежда и поспешно покинула кабинет.

Однако она не успела далеко уйти.

Дверь соседнего кабинета открылась, и оттуда вышла Марианна Сергеевна.

«Что же это такое творится? – подумала Надежда в тихом отчаянии. – Ну никак мне от нее не отделаться! Что она, преследует меня?»

Марианна поворачивалась в ее сторону. Еще секунда – и их глаза встретятся. Нужно было действовать быстро, и Надежда Николаевна буквально ввалилась в следующий кабинет.

Здесь ее поджидал хмурый широкоплечий мужчина с густыми кустистыми бровями.

Надежда, уже освоившаяся с местными порядками, не дожидаясь приглашения, подошла к столу и уселась напротив врача.

Тот вдруг приподнялся, опираясь кулаками на стол, и рявкнул грубым прокуренным басом:

– Встать!

Надежда вскочила, как будто подброшенная пружиной.

Врач подвигал бровями, как стареющий скотчтерьер, и оглушительно гаркнул:

– Сесть!

Надежда Николаевна снова плюхнулась на стул и испуганно уставилась на врача.

Тот что-то записал в блокноте, поднял на нее мрачный взгляд и снова заорал:

– Встать!

Надежда поднялась и наконец опомнилась.

– Что значит – встать? – проговорила она возмущенно. – Что вы себе позволяете? Это же, в конце концов, медицинский центр, а не отделение милиции и не тренировочный лагерь спецназа!

– Шаг вперед! – выкрикнул странный врач, не обратив никакого внимания на ее протест.

Надежда не собиралась ему подчиняться, но сила его голоса была такова, что она послушно шагнула.

– Да что, в конце концов, вам нужно?.. – пролепетала она.

– Руки в стороны! – скомандовал врач. – А теперь вперед!

Надежда против воли подчинилась.

– Можете сесть! – разрешил врач и принялся что-то писать.

– Может быть, вы мне объясните, в чем дело? – осведомилась Надежда Николаевна, переведя дыхание.

– В чем дело? – Врач поднял на нее глаза. – Все дело в ваших суставах! Они в никудышном состоянии! Вы проржавели, как Железный Дровосек! Если вы немедленно не займетесь своими суставами, через несколько лет они полностью утратят подвижность, и вы будете передвигаться в инвалидном кресле!

– Ужас какой! – испуганно проговорила Надежда. – Что же делать?

– Ложиться в наш стационар. Неделя-другая, и мы проведем все необходимые обследования и назначим вам курс лечения…

– Я подумаю! – выпалила Надежда и бросилась к дверям.

– Некогда думать! Лечиться надо! – крикнул врач ей в спину.

В коридоре Надежда перевела дыхание и попыталась привести в порядок свои мысли. Но сделать это она не успела.

Дверь по левую руку от нее распахнулась, и оттуда вылетела красная как рак Марианна Сергеевна.

– Я этого так не оставлю! – крикнула она в глубь кабинета и с грохотом захлопнула дверь.

Надежда шарахнулась от нее и, пока Марианна ее не заметила, поскорее вошла в соседний кабинет. От испуга и волнения сердце у нее колотилось, в ушах бухало.

За столом сидела худая строгая женщина с длинным желчным лицом.

Увидев Надежду, она строго проговорила:

– Садитесь, больная!

Надежда подошла к столу, опустилась на жесткий стул. Врач завладела ее правой рукой, нащупала пульс и затихла, следя за секундной стрелкой часов.

– Извините, – начала Надежда Николаевна. – Я вообще-то…

– Помолчите, больная! – прервала ее врач. – Вы мне мешаете!

– Но я… – Надежда хотела сказать, что запыхалась и понервничала, но врач строго шикнула на нее, отпустила руку и что-то записала.

Затем строго взглянула на Надежду и приказала:

– Освободите правую руку!

Надежда подчинилась. Врач надела ей на руку черный манжет тонометра, измерила давление и записала результат. Затем зачем-то посветила ей в глаз, осмотрела кисти рук и шею. Каждый раз она что-то записывала и все больше и больше мрачнела.

Наконец она отложила ручку и повернулась к Надежде.

– Мужайтесь, больная! – произнесла она загробным голосом. – Вас еще можно спасти, и мы этим займемся!

– Спасти?! – испуганно переспросила Надежда. – От чего спасти?

– Ваше сердце… и вся ваша сердечно-сосудистая система в ужасном состоянии. Но если вы недельку-другую полежите в нашем стационаре, мы что-нибудь сможем сделать… Мы проведем комплексное обследование, уточним диагноз, назначим вам курс лечения…

– Спасибо, доктор! – проговорила Надежда и торопливо покинула кабинет.

В коридоре она затравленно огляделась по сторонам. Она ожидала, что откуда-нибудь, как чертик из табакерки, снова выскочит Марианна Сергеевна.

Но пока все было тихо.

Надежда Николаевна перевела дыхание и двинулась вперед в самом мрачном настроении.

Перед ее внутренним взором проходила череда врачей, с которыми она столкнулась за минувший час. И каждый из них нашел у нее серьезные болезни… Неужели все действительно так плохо?

Еще утром Надежда чувствовала себя вполне здоровым человеком, а сейчас… сейчас она ощущала сердцебиение и головокружение, перед глазами мелькали цветные пятна, у нее скрипели все суставы, а в ушах шумело. И нервы, нервы совершенно расшатались. Хотелось упасть на диван прямо в холле больницы и зарыдать от тоски и безысходности.

Надежда почувствовала, что голова наливается тяжестью, а к ногам будто привязали чугунные ядра.

Что же это такое? Неужели она действительно так тяжело больна?

Да нет, не может быть! Все эти врачи сводили к одному и тому же выводу – что ей нужно лечь на обследование в здешний стационар. Так, может быть, у них такая задача…

«Шла бы ты отсюда поскорее, – посоветовал проснувшийся внутренний голос, – ничего хорошего тебе тут не светит. Еще немного – и они тебя убедят, что до смерти три дня осталось. А уж в стационаре и вовсе уморят. Или нет, им невыгодно, чтобы больной в ящик сыграл сразу же, они сначала человека выпотрошат, как рыбу на заливное, а уж когда денежки кончатся…»

Надежда невольно подумала, что в первый раз в жизни готова согласиться со своим внутренним голосом, не такой уж он зануда, вот высказал же дельное…

Додумать свою мысль Надежда не успела: она оказалась перед дверью лифта.

Она нажала кнопку. Двери послушно раздвинулись, Надежда вошла в зеркальную кабину.

В это самое мгновение в коридоре послышались приближающиеся шаги и голос, от одного звука которого у Надежды выступил холодный пот, – голос Марианны Сергеевны.

– Вы мне за все ответите! – кричала она. – Я заплатила такие деньги, и что получила? Ровным счетом ничего!

– Но, уважаемая, – отозвался второй голос, ровный и низкий, как гудение шмеля над цветком, – вы подписали договор, в котором все это оговорено… пункты восьмой и девятый касаются как раз вашего случая, там сказано, что мы не несем ответственности…

– Но я не заметила этих пунктов! – отозвалась Марианна Сергеевна. – Они были очень мелко напечатаны…

– Договора нужно читать внимательно, особенно то, что напечатано мелким шрифтом!

Голоса приближались. Еще несколько секунд, и Марианна Сергеевна поравняется с лифтом…

Надежда в панике огляделась, увидела щиток с кнопками. На нем были номера с первого по третий, и еще минус первый – видимо, лифт мог спускаться в подвальный этаж. Подумав долю секунды, Надежда нажала кнопку с цифрой «три».

Но ничего не произошло – лифт не тронулся с места, и даже двери не закрылись.

В чем дело? Неужели лифт в самый неподходящий момент сломался?

Голоса были все ближе…

И тут Надежда Николаевна вспомнила, что видела в западных фильмах лифты, которые поднимаются только в том случае, если вставить в скважину ключ – чтобы им не могли воспользоваться посторонние.

Рядом со щитком управления была узкая щель наподобие прорези банкомата. Надежда вставила в нее карточку, что нашла под ковриком в кабинете у Жени, и снова нажала кнопку третьего этажа.

Ее догадка блестяще подтвердилась: двери лифта закрылись, и кабина плавно поехала вверх.

Надежда Николаевна облегченно перевела дыхание: она благополучно избежала встречи с сослуживицей мужа.

Лифт остановился, двери разъехались, и Надежда вышла в коридор третьего этажа.

На первый взгляд он почти ничем не отличался от первого, только, пожалуй, был не так ярко освещен, и на полу лежала зеленая ковровая дорожка с длинным мягким ворсом, заглушающая шаги. Вообще этот коридор напоминал гостиничный. По сторонам через равные промежутки виднелись двери с трехзначными номерами, начинающимися на тройку. На каждой двери под дверной ручкой был электронный замок с прорезью для карточки. Все как в приличной гостинице.

Прямо перед Надеждой на двери был номер триста пятнадцать.

Сверившись с пластиковой карточкой, Надежда пошла по коридору направо, миновала комнату триста тринадцать, триста одиннадцать, триста девять…