Михаил Серегин - Детектив на троих

– Ну вот, видишь, – возразил я Карцеву, – значит, есть рост, и бизнес стал налаживаться. Сначала завел ночного сторожа, потом уборщицу наймет, так и до продавщицы дело дойдет.

Я подумал, что устроиться ночным сторожем к такому горе-бизнесмену может человек, которому уже совершенно некуда деваться. И эта мысль показалась мне настолько простой и естественной применительно к нашей проблеме, что я тут же спросил Карцева:

– Ты знаешь, где этот магазин находится?

– Знаю, только сейчас он закрыт. Воскресенье, да и поздно уже.

Я еще минутку поразмышлял и сказал:

– Поехали.

– Куда? – спросил Карцев.

– Там разберемся, – сказал я и поднялся со стула.

Людка уже собиралась, к своему удовольствию, закрыть за нами дверь, как Борисов остановился и сказал:

– Мы даем вам время подумать. Если у вас есть, в чем признаться, советую сделать это как можно скорее. Когда мы найдем Савелкина, будет уже поздно.

– Не в чем мне признаваться! – убежденно заявила Людка. – Я еще раз говорю – не знаю, где он шляется и в его дела я не лезу!

– Ну, смотрите у меня! – Седой погрозил Людке пальцем и вышел.

Когда мы сели в машину, Карцев спросил меня:

– Куда едем-то?

– В магазин к Просерову. Пардон, к Насырову. Впрочем, это неважно, так как нам нужен не он.

– А кто же? – недоуменно спросил Карцев.

– Там узнаешь...

Слава не стал вдаваться в расспросы, включил двигатель, повернул ключ зажигания и плавно стартовал с места.

Попетляв по улицам города, центральным и не очень, мы наконец въехали на небольшую улочку, в начале которой стоял только что выстроенный девятиэтажный дом. Его первый этаж занимали всевозможные магазинчики.

– Как называется магазин? – спросил я.

– «Автогермес», – ответил Слава.

Я стал искать вывеску, но так и не нашел ее.

– А где же он? – спросил я.

Тем временем Карцев проехал девятиэтажку и остановился около двухэтажной деревянной развалины, единственным своеобразным украшением первого этажа которой было сваренное из листов металла крыльцо и здоровенный фанерный лист над ним, на котором огромными оранжевыми буквами было написано: «Автогермес».

– Супермаркет, ни дать ни взять, – прокомментировал Седой. – Ну, по крайней мере, в какой-нибудь деревне Трущелевке он именно так бы и назывался.

Я сказал Карцеву:

– Езжай подальше.

– Зачем? – спросил он, но все же повиновался, отъехав метров на сто пятьдесят.

– Как он выглядит, этот твой друган, Юра Савелкин?

– Маленький такой, пухлый, с длинными черными волосами, что-то среднее между латиноамериканцем и евреем.

– Оригинальная смесь, – сказал я, вылезая из машины. Седой последовал моему примеру. Карцев тоже вылез и поплелся вслед за нами. По пути я раздал им инструкции.

– Ленчик, обойди магазин сзади, и если кто из него выбежит, ты с ним особенно не церемонься.

Седой молча кивнул и пошел выполнять поручение.

– А ты, – обратился я к Карцеву, – встань за углом, чтобы тебя не было видно из окна, и внимательно слушай.

Слава пожал плечами и спрятался за угол. Я поднялся на крыльцо и что есть силы руками постучал в дверь магазина. Ответом мне была тишина. Тогда я применил ноги, и когда уже стал опасаться, что избушка вот-вот начнет сыпаться, из-за металлической входной двери раздался голос:

– Насы-ыр? Ты, что ль?

– Ну-дысь, – ответил я.

– Чегось? – недоверчиво произнес голос.

– Открывай, у меня камера у автомашины лопнула!

– Не-е, – протянул из-за двери голос. – Магазин не работает, сегодня выходной.

– Тебе что, деньги не нужны, придурок?

– А чо обзываешься-то? Я здесь сторож, а хозяев-то нету!

И тут неожиданно подал голос Карцев:

– Юрк, это ты?

– Тормоз? – удивленно раздалось за дверью.

– Да, да, я, открывай! – побежал к двери Карцев.

За дверью царило молчание.

– Ты меня слышишь? Это я, Славка! – Карцев подбежал к двери и отчаянно по ней затарабанил. – Открывай немедленно!

Ответом снова была тишина. И тут неожиданно из-за угла дома раздался вопль:

– Ой-ой-ой! Отпусти руку, больно!

– Да, похоже, наш маленький друг пустился в бега, – резюмировал я. – Но задачу номер один мы выполнили. Савелкин найден, и от Седого ему не уйти. Осталось только узнать, где наши денежки.

Все это я проговаривал Карцеву, когда мы обходили дом. Когда мы завернули за угол, нашим глазам открылась следующая картина: на земле лежал молодой человек, схожий, согласно описаниям Карцева, с Савелкиным, на нем сидел Борисов, упершись ему коленом в спину и заломив правую руку лежачего на болевой прием.

– Вы уже, я гляжу, познакомились? – спросил я.

– Да, парень вышел прогуляться, но немного не рассчитал и оступился, – ответил Седой.

– Я думаю, что он будет гостеприимным хозяином и проводит нас в дом, – рассудил я.

– Чего же это ты, Тормоз, обосрался-то так? – флегматично, с несколько неадекватной обстановке улыбочкой спросил Карцев лежащего под Седым Савелкина.

– Скажи этим козлам, чтобы отпустили руку, а то сейчас кричать начну – милиция приедет.

Я тяжело вздохнул и снова соврал:

– Она уже здесь. И прокуратура тоже.

После чего мы все вчетвером зашли в помещение магазина. Спустя еще пять минут мы разместились в подсобке, представились Савелкину в ставшем уже привычном режиме – капитаном Мальковым и полковником Борисовым, – начали производить дознание. Савелкин отреагировал на нас несколько неадекватно – он повернулся в сторону Карцева, который так же, как у Людки, забился в угол, и с презрением спросил:

– Что же ты, паскуда, ментов нанял, чтобы меня отыскать?

– А ты сам-то сволочь еще та! Сдернул с моими деньгами. Меня уже полгорода трясет.

– Меня как будто не трясут! – выдвинул свои резоны Савелкин. – Я что, в этом санатории по своей воле отдыхаю? Здесь, даже чтобы посрать, нужно на улицу идти.

Последнее откровение было произнесено с такой страстью, что я поверил – названное неудобство является подлинной трагедией в жизни этого молодого человека. И из этого всего стало ясно, что денег у Савелкина, скорее всего, нет. Отчего я решил просто и почти по-отечески его спросить:

– Ну что, Юра, куда деньги просрал?

Савелкин грустно потупился и ответил:

– А хрен его знает! Если бы знал, наверное, нашел бы уже.

После этих слов нам всем, и особенно Карцеву, стало совсем нехорошо.

– Ясно, – тяжело вздохнув, сказал я. – Ну, давай рассказывай все в подробностях.

По сути дела, рассказ Савелкина напоминал рассказ фокусника: видите деньги? – кладу их на ваших глазах в сумочку, закрываю, хожу по сцене, останавливаюсь, открываю – денег нету!

Получив в день назначенного отъезда в область утром десять тысяч долларов от Карцева и положив их в дипломат, Савелкин зашел по делам в пару мест, в одном из которых, открыв дипломат, обнаружил пропажу. Среди мест, которые он посетил, выйдя из дома Карцева, значилось всего два: спортивный зал «Гром» (вотчина главы рэкетиров Емельяна) и квартира уже знакомой нам подружки Савелкина Людки.

– И все? – недоуменно спросил Седой.

– Да, – категорично заявил Савелкин. – Больше я нигде не был. Вряд ли такую сумму могли стащить из дипломата в троллейбусе.

Я закрыл глаза и, прислонившись к стене магазина, задумался. Возможно, наши шансы на успех повышались, поскольку искать придется всего в двух местах – рэкет-клубе с символичным названием «Гром» и в квартире Людки. Однако и в том, и в другом случае возникали странные вопросы. Первый – если деньги пропали в спортклубе «Гром», то с какой стати Емельян сам бегает по городу за Карцевым и ищет Савелкина? Захотел подставить – почему так грубо, да и сумма, мягко говоря, незначительная. Короче говоря, эта версия представлялась мне довольно вычурной. Второй вопрос – если деньги взяла Людка, в то время когда Савелкин находился у нее в квартире, то зачем она сделала все так открыто? Да и не вяжется это как-то с ее натурой. Такие обычно могут спереть сотню из кармана, но чтобы вынуть доллары из дипломата и засунуть туда пачки бумаги, которые обнаружил Савелкин после вскрытия? Но, впрочем, наверное, все же с Людки надо и начать, поскольку именно ее легче всего расколоть в случае, если она виновна.

– Да, на этом и надо остановиться, – вслух сказал я и поделился своими размышлениями и выводами с Седым.

Тот молча выслушал и сказал:

– Давай, решай. Ты у нас главный мыслитель.

– В таком случае, Слава, дуй в машину за коньяком.

Карцев нехотя поднялся и пошел.

Утром нашу странную компанию застал удивленный хозяин магазина, которого наши герои звали «Насыр-Просера», невысокий мужчина с сильно выдающейся челюстью. Он долго разглядывал нас с Седым, флегматично потягивающих принесенное поутру Карцевым пиво, потом посмотрел на Карцева и, наконец, переведя взгляд на Савелкина, прошлепал губами: