Наталья Никольская - Пропавшие закорючки

– Чай? – слегка нахмурилась директриса. – Я завари– вала, а что?

– Он такой получился сильно светлый – это очьень, очьень необычно. Вы научите меня точно так же, по-русски из– готавливать чай? Я потом, когда приеду, покажу тоже своим друзьям, когда приглашу их на пати…

– Да чего там учить? Сыпь заварки с экономией, одну щепоть на чайник, чтобы до следующей пенсии растянуть, и та– кой же получится, – снова подсказал словоохотливый Иван Иванович, пытаясь все-таки перевести разговор на свою тему. – Главное, чтобы душок пошел, а на цвет можно и не глядеть – я вон все равно почти уже слепой, только на нюх все на– питки хорошо различаю, а в особенности – крепкие.

– Душок? – засмеялся чему-то своему Дональд. – Это очень, очень интерьесно. От слова – душа? Вы мне потом по– кажете, как надо делать, я буду обучать этому своих очень, очень хороших друзей…

– И они тут все время о такой ерунде треплются? – ше– потом спросил Игорь. – Вам всем что – совсем, что ли, де– лать нечего?

– Тише, а то он услышит, – сделала Ирина большие гла– за. – Ты просто, Игорь, ничего не понимаешь. Дональд счита– ет, что только в непринужденной общей беседе, причем в раз– говоре именно о жизненных, бытовых мелочах и раскрываются основные национальные особенности разных народов. Это его особенный метод, понимаешь? Дональд про это даже уже две книжки написал по культурологии. Он объехал уже, наверное, сотню стран, и со всеми так…

– Господи, какая чушь!

– Не суди о том, чего не понимаешь…

– Ладно, я тогда пойду.

– Ты же пообещал – пять минут. Кто учит, что нужно всегда держать слово, а?

Признаться, Ирине приятно было, чтобы на Игоря лишний раз поглазели ее подруги по работе, но особенно – Раиса Дмитриевна.

Все знали, что если директрисе попадалось «на зуб» ка– кое-нибудь совершенно беззащитное создание, типа юной мате– ри-одиночки, она норовила «съесть» ее живьем, без остатка, но если «Салтычиха» чувствовала ответную силу, то тут же ос– лабляла хватку.

– И все же с такими деньгами ваш Кью мог бы разок и в парикмахерскую сходить, – недовольно проворчал Игорь, пос– мотрев на мистера Дональда, а потом переводя взгляд на на– ручные часы и засекая время.

Внешность Дональда Кью действительно была примечатель– ной и даже, пожалуй, немного чересчур.

По крайней мере, на миллионера этот человек был похож меньше всего.

У него было очень длинное, как говорят в народе «лоша– диное», правда, уже сильно морщинистое лицо, обрамленное светлыми волосами, свисающими до самых плеч, и очень большие кривые зубы, которые, казалось, никак не помещались во рту, и оттого американец почти постоянно улыбался.

Зато сын Дональда Кью, которого, как шепотом пояснила Ирина, звали Ричардом, был совершенно не похож на своего от– ца.

Это был писаный красавчик с голубыми глазами, черными волнистыми кудрями и совершенно отсутствующим серьезным взглядом.

Ирина утром успела рассказать, что несмотря на то, что Ричарду всего восемь лет от роду, по некоторым предметам этот ребенок уже занимается по программе Бостонского универ– ситета.

Оказывается, маленький Ричард Кью действительно был са– мым настоящим вундеркиндом.

Например, он мог за месяц и даже меньше без труда выу– чить любой язык, в четыре года Рич уже составил свою первую, довольно оригинальную, компьютерную программу, а в шесть лет мог решать математические уравнения, с которыми не сразу справлялись студенты университета.

Удивительные способности Ричарда Кью отчасти можно было объяснить тем, что он имел врожденное свойство в какой-то момент настолько сильно концентрироваться на предмете, кото– рый в данный момент его увлекал, что он осваивал его в мак– симально сжатые сроки, а потом мог также быстро к нему ос– тыть и даже на какое-то время и вовсе забыть.

Впрочем, подобное объяснение было достаточно условным: как можно вообще объяснить чудо, феномен?

Глядя на Дональда Кью, создавалось ощущение, что эта встреча с тарасовскими читателями областной библиотеки дос– тавляла ему ни с чем не сравнимое, поистине неземное наслаж– дение.

Впрочем, может быть, так оно и было на самом деле?

Зато глядя на его сына, можно было подумать, что юный миллионер буквально спит с открытыми глазами или чересчур сильно погружен в собственные мысли, и ждет не дождется, когда устроенный его неугомонным отцом визит вежливости на– конец-то закончится.

Вообще-то, маленький Рич гораздо лучше отца, совершенно свободно, говорил по-русски, специально освоив этот язык пе– ред поездкой в Тарасов, на родину далеких предков, но сейчас не говорил ни слова.

А все присутствующие взирали на него с почтением и с некоторой опаской, как на неведомое, заморское чудо-юдо.

Игорь только теперь с великим удивлением заметил среди присутствующих свою Бабусю, которая ради такого случая наря– дилась в парадное платье и повязала голову кипенно-белым платочком.

– Слушай, а баба Дуся что здесь делает? – спросил он Ирину через плечо.

– Общается, – пояснила Ирина. – Ты же знаешь, какая она у нас общительная, пусть уж лучше здесь…

Когда Бабусе снова налили из только что вскипевшего са– мовара чай, она неторопливо, привычным движением налила ки– пяток в блюдце и только тогда поднесла его к губам.

– О, как это интерьесно! – тут же отреагировал мистер Дональд. – Очьень, очьень интересно…Я тоже хочу пить чай из тарелки. Это так, как на картинках про ваших бывших, как это лучше сказать, дистрибьютеров…

– Про купцов, – подсказал краевед. – Это называется: пить чай по-купечески.

– О, как тут весело! Я тоже так хочу! – обрадовался Дональд. – Наверное, мой прадед, мистер Иван Каюров, кото– рый проживал в вашем городе на Селедочной площади, тоже пил чай из большой, большой тарелки.

Американцу немедленно принесли чистое блюдце, и он тоже налил в него кипятка, поднял блюдце к лицу на подставочке из пальцев и начал что есть силы дуть на воду, брызгая в разные стороны и весело фыркая.

– Это очьень, очьень интересно! – воскликнул Дональд, и обратился к сыну. – Рич, сделай точно так же себе, инте– ресно!

– Не хочу, – покачал головой Ричард, который молчали– во, ни на кого не глядя, одну за другой поедал конфеты, но ничего не «выпивал».

– Боже, какая тоска! – вздохнул Игорь. – А курить здесь можно? Я сейчас покурю – и сразу же пойду.

– О, конечно, конечно, курить можно, – расслышал сло– ва Игоря мистер Кью. – Конечно, здесь все можно! Чувствуйте себя совершенно свободно, лучше, чем дома, я так хочу, чтобы всем было очень интересно.

– Спасибо, – сказал Игорь и достал из кармана свою трубку.

– Табачьок? – спросил Дональд, слегка ломая язык. – Как там у вас говорят: на понюшку табака? Это очень, очень интересно. Но почему – на поньюшку? Ведь тогда надо гово– рить – на покурку, так? Не понятно…

– Есть такой специальный табачок, который только нюха– ют, вот с него выражение и пошло, мистер Кью, – с готов– ностью растолковал краевед Иван Иванович.

– Очьень, очьень интересно было бы посмотреть и осо– бенно понюхать, вот так вот положить в нос, – заулыбался Дональд.

– Чихать будете, – предупредил краевед, приканчивая третью кружку чая – он оказался страстным чаевником в третьем поколении и мог в одиночку осилить целый самовар.

– Почихать? Очьень, очьень интересно было бы почи– хать…Это как…вы называете, нужно сделать такие самоверт– ки, или – самокрутки из газет?

– Нет, другое. Понимаете, мода на нюхательный табак в России давно прошла, – вступила директриса Раиса Дмитриев– на, радуясь, что представился повод хоть в чем-то показать свою грамотность. – Нюхательный табак был широко распрост– ранен в нашей стране в довоенные, и особенно в послевоенные годы, но теперь практически невозможно найти человека, кото– рый его употребляет.

– Хорошо, – кивнул головой мистер Кью. – Это очень понятно.

– Скажите, а чем в данное время увлекается ваш сын, мистер Кью? – спросила женщина, работающая учительницей. – Мы много о нем слышали, и я даже читала статью в газете о выдающихся способностях Ричарда, и я даже вслух зачитывала ее детям из своего класса, которые такие бал…Впрочем, это сейчас к делу не относится. Но, может быть, Ричард сам расс– казал бы нам о своих увлечениях…

– Говори, Рич, – дружелюбно толкнул в плечо сына мис– тер Кью.

– История, – односложно ответил Ричард и снова заше– лестел конфеткой.

– Наверное, это получилось, как наследство, – пояснил Дональд. – Один мой прадед занимался торговлей, и хорошо считал деньги, а другой, Иван Каюров, имел очень, очень большой интерес к истории…

– Началось, – вздохнула Ирина.

– И тому свидетельство даже есть одна книга, которую я преподнес в дар…